Необыкновенные приключения, стр. 47
- Какое условие?
- Выдайте мне юного джентльмена, и мы оставим вас в покое!
- Никогда! - в один голос крикнула Мила и Юрка.
- Прекрасно, тысяча чертей и одна ведьма! Эй! Тащите сюда бочонок с ромом! Будем пировать здесь, на страх птенцам. Рано или поздно они выпадут из своего гнездышка!
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ,
в которой раскрывается секрет узелка
Осада была долгой и утомительной… Каким-то образом пиратам удалось доставить на поляну тяжелую бочку с ромом. Вероятно, в ней сильно поубавилось содержимое.
Они пили, пели и даже плясали. Только на вторые сутки четверо из них свалились и заснули. Но Рыжий Пес все еще бодрствовал. Покачиваясь, он бродил по поляне и пьяно бормотал:
- Кошачий Зуб, налей еще… Спишь? Спи, Кошачий Зуб! Вы все спите? Один я держусь на ногах… Рыжего Пса не так-то легко свалить, клянусь брюхом акулы! - Он отхлебнул из фляжки и погрозил мне кулаком. - Я сделаю из тебя медузу!
Ветер раздувал его рыжие волосы. Он потоптался на одном месте и пропел заплетающимся языком:
Нужно лишь пиратом быть,
Обмануть, украсть, убить,
Ой - ха - ха!..
Он хотел потанцевать, но, зацепив одной ногой за другую, упал в траву.
- Все спят, тысяча чертей и одна ведьма! - невнятно бормотал он, беспомощно, барахтаясь в траве. - Один я… держусь на ногах!
Через несколько секунд мы услышали его зычный храп.
Мила вдруг сбросила из пещеры лестницу. Прежде чем я успел сообразить, что она собирается сделать, мы с Юркой увидели ее уже внизу на поляне. Мы отчаянно махали ей руками.
- Вернись! Что ты делаешь! Ты погибнешь!.. Она приложила палец к губам.
- Тише… Я за твоим платком, Борик…
Затаив дыхание, я видел, как она наклонилась над Рыжим Псом. Он заворочался и зачмокал губами. Мне показалось, что она заколебалась на несколько секунд, но вдруг решительно сдернула платок с шеи пиратского главаря.
Кто бы мог думать, что в этой девочке столько смелости! Через минуту, слегка задыхаясь, она поднялась в пещеру.
- Они завязали на платке какой-то узелок… Такой крепкий! Придется зубами…
- Не развязывай! - закричал я. - Не смей! В этом узелке главное волшебство!
- Ой! А я уже развязала!..
Вокруг нас вдруг потемнело.
- Что ты наделала. Мила!
Я выхватил из ее рук платок и безнадежно сел на шкуру лани. Наступила полная тишина. Что-то загремело и заскрежетало. Красные, желтые, синие, зеленые огни вихрем закружились вокруг меня. Я зажмурился, но как раз в это время все смолкло. Мне было так страшно, что я долго не решался открыть глаза.
- Ребята, - тихонько позвал я.
Мне никто не ответил.
Я чуть-чуть приоткрыл один глаз и сквозь ресницы увидел белую скатерть и настольную лампочку.
Я попал домой! Какое это было счастье! Я перенесся с острова прямо на диван в столовой.
- Миленькая ты наша столовая! - зачарованно шептал я, озираясь. -Миленький ты мой диванчик!
Настольная лампа тускло освещала комнату. Мне показалось, что в темном углу кто-то стоит.
- Мила, Юрка! - окликнул я. - Это вы?
Из мрака вышли… кто бы вы думали? Пираты! Пять звероподобных людей подходили ко мне, сняв шляпы и противно улыбаясь.
- Здравствуйте, сэр! - прохрипел Рыжий Пес. - Зачем вы бежали с острова?
- Уходите… - стучал я зубами не в силах закричать.
- Не будем больше ссориться, сэр. Мы уже так привыкли к вам, и без вас нам сделалось очень грустно.
Они окружили меня, и я почувствовал душный запах рома.
- Уходите! - сжимался я на диване. - Что вам от меня нужно?
- Мы хотим, сэр, чтобы вы поняли, что такие люди, как мы…
- Бездельники и тунеядцы! - перебил я. - Я это давно понял.
- Ха! - рявкнул Одноглазый.
- А ведь мы вас так полюбили, сэр! - продолжал Рыжий Пес. - Я даже решил уступить вам добровольно место капитана!
- Пропадите вы пропадом! Как вы сюда попали?
- Это легко объяснить, сэр. Ведь вы сами вызвали нас из старой книжки, которую читали…
- Уходите опять в книжку!
- Нет, сэр, промурлыкал Кошачий Зуб, топорща усы. - Теперь мы не расстанемся с вами. Куда вы, туда и мы. Вы наш волшебник!
- Никакой я не волшебник! - воскликнул я. - Теперь я знаю, что самый великий волшебник на свете - это труд…
- Ха!
- Убирайтесь вон! - завопил я. - Мама, мама!
- Не зовите маму, сэр, - покачал головой Кошачий Зуб, старательно пожевывая табак, - это бесполезно.
Я замахал волшебным платком. Но платок больше не действовал: ведь Мила развязала узелок!
- Мы больше вас не отпустим, сэр! Вы - наш! - говорил Рыжий Пес.
- Наш! - зарычали пираты, протягивая ко мне руки.
Я в ужасе зарылся лицом в подушку и вдруг почувствовал легкое прикосновение чьей-то руки к плечу. Так осторожно и ласково прикасаться ко мне мог только один человек на свете…
- Мама! - закричал я. - Мамочка, милая!.. Как я обнимал и целовал ее! Она очень растрогалась и даже сделала вид, будто не замечает, что я в ботинках лежу на диване.
- Мама, а где… - я хотел сказать "пираты", но почему-то так и не выговорил этого слова.
- Ты хотел спросить, где Юра и Мила?
- Да…
- Они только что звонили по телефону. Это очень странно. Они оба чувствуют себя плохо и не придут сегодня. - Она легонько сжала мою голову своими теплыми ладонями. - Ты выглядишь тоже совсем больной милый…
- Нет, я здоров, мамочка…
Я случайно взглянул на синий платок, который все еще держал в руке, и вздрогнул.
- Мама, ты говорила, что главное волшебство этого платка заключалось в узелке.
Она улыбнулась:
- Да, у бабушки в старости была плохая память, и чтобы не забыть чего-нибудь, она завязывала на платке узелок.
- Ну?
- Поэтому она ничего не забывала и в конце концов стала называть свой платок волшебным.
- И все?
- Все…
- Но кто же тогда развязал узелок на платке?
- Наверно, ты сам, - сказала мама, поглаживая меня по голове. - А ты снова завяжи его, чтобы никогда не забывать…
- Чего?
- Ну, например, того, что нужно помогать своей маме. Вот тогда этот платок и для тебя станет волшебным!
Ночью я спал плохо, бредил и вскакивал с постели. Но, знаете, что самое удивительное? Утром я узнал, что милиция задержала в нашем городе пять жуликов. Говорят, что один из них был совершенно рыжий, другой прихрамывал на одну ногу, а третий носил на лице черную повязку. Человек, который рассказывал мне об этом, не запомнил, как выглядели еще два задержанных.
Может быть, эти жулики никогда не были пиратами, но с моего сердца свалилась тяжесть, и в следующую ночь я спал совершенно спокойно…