Статья Пятая (ЛП), стр. 22

Дверь распахнулась, застав меня врасплох. От испуга я едва не выскочила в окно.

- Держи, - сказал Чейз. С упаковки пластиковых бутылей с водой, которую он поставил на сидение, съезжала выданная ему сдача, и я схватила деньги, не позволяя им упасть на пол. На чеке значилась сумма в более чем триста долларов. Я быстро сунула различного номинала купюры в карман: я чувствовала себя неловко, когда деньги лежали на виду. Меня поразило то количество наличных, которое было у Чейза с собой.

- Я их заработал, - не давая мне задать вопрос, ехидно сказал он. - Солдаты взимают плату. Это обычное дело.

- Едва ли это обычное дело, - проворчала я.

Чейз поднимал покупки в грузовик, а я складывала их на пол. Среди бакалейных товаров - арахисового масла, хлеба и прочих основных продуктов питания - обнаружилась плитка шоколада с миндалем. Он вспомнил, что это была моя любимая сладость? Вряд ли. Он больше не делал ничего по доброте душевной. И все же покупка шоколадки казалась слишком необоснованной, чтобы быть чем-нибудь, кроме как предложением мира.

Чейзу понадобилась лишь пара мгновений, чтобы соединить провода под рулевой колонкой, и грузовик снова ожил. Пока мы выезжали на дорогу, через заднее окно я смотрела на доску разыскиваемых людей, ощущая священный ужас от того, как изменилась моя жизнь. Вырвавшись из клещей МН, я кое-что потеряла. Я больше никогда не смогу свободно появляться на людях.

* * *

Чейз включил радио МН. Говорил мужчина с холодным ровным голосом.

- ...еще один автомобиль ФБР сегодня был угнан с парковки текстильной фабрики в Нэшвилле. В нем находилась форма, которую должны были доставить на базы по всему Теннесси. Свидетелей происшествия нет. Подозревается повстанческая деятельность. Обо всех подозрительных объектах должно быть доложено командованию.

- Кто это? - шепотом спросила я у Чейза, как если бы невидимый говоривший мог меня услышать.

- Специальный репортер ФБР. Он ежедневно оглашает сводку новостей региона. Программу транслируют в начале каждого часа.

- А повстанцев много? - Мне нравилась сама идея того, что люди могли сопротивляться МН. Интересно, что они собирались делать с украденной формой?

- Изредка кому-нибудь приходит в голову угнать грузовик с провизией, но не часто, - сообщил мне Чейз. - По большей части это просто беспорядки. Люди рвут издания Статута, нападают на солдат, устраивают массовые выступления. Ну и так далее. Со всем этим можно справиться.

Его уверенность заставила меня нахмуриться. Было время, когда он мало чем отличался от тех людей, которых теперь осуждал.

- Зачистка в Кентукки, Западной Виргинии и Виргинии почти завершена. В Орегоне, Вашингтоне и Северной Дакоте она начнется с первого июня; ожидается, что режим будет установлен к сентябрю...

Предваряя мои вопросы, Чейз объяснил, что зачистка заключалась в том, что МН систематически изучала списки населения городов и затем совершала облавы на нарушителей Статей.

- Это то, что было сделано с вами, - сказал он.

На долю секунды в его глазах появилась боль, и я почувствовала укол радости из-за того, что часть его ощущала вину за содеянное со мной. Упоминание об аресте заставило меня яростно сжать кулаки, но я поборола в себе порыв снова его ударить.

- Это утомительная работа, - продолжил он, - в которой участвует множество людей. Медицинская карта, документы с работы - все официальные бумаги, какие ты только можешь вообразить, - проверяются. Все, кто не соответствуют положениям Статута, либо дожидаются вынесения приговора, либо сразу изолируются.

- Изолируются? - У меня появилось ощущение, будто я разговариваю с незнакомцем, а не с человеком, которого знала всю свою жизнь.

- Их помещают под стражу. Как тебя.

- А как же квитанции и штрафы? - Я помнила ночь, когда мы получили квитанцию со штрафом за старый, еще довоенный журнал мод, который мама прятала под матрасом. "Неприличные материалы, - гласила бумага. - Контрабанда печатной продукции: 50 долларов".

- Они в прошлом. Больше никто не в состоянии их оплачивать.

Я жаловалась ему на это, когда он вернулся домой из Чикаго. В то время я даже не предполагала, что появится вот такая альтернатива и что Чейз станет ее частью.

Мы прослушали список разыскиваемых людей. Я затаила дыхание, но мое имя не назвали. Фальшивые документы Чейза сработали. Брок продолжала верить, что через сутки я вернусь. Когда программа закончилась, Чейз выключил радио.

Надвигались сумерки - небо уже потускнело и стало уныло-серым. Я тревожно вздохнула. Нам придется найти место для ночевки; это значило потерять часы на то, чтобы прятаться где-то совсем близко к границе Пенсильвании, вместо того чтобы ехать дальше. Но, судя по всему, этой траты времени нельзя было избежать.

Справа возник дорожный указатель. Белые буквы резко выделялись на металлическом фоне.

КРАСНАЯ ЗОНА

Я ощутила, как Чейз напрягся.

- Что это, Красная зона? - Я никогда раньше не слышала такого термина.

- Зона отчуждения. Как Балтимор, округ Колумбия, все окружающие их города. В Желтых зонах находятся базы ФБР. Красные - покинуты.

Меня поразило, насколько маленьким был мой домашний мирок.

- Эта зона - новая, - добавил он. По его голосу было понятно: он не предполагал, что к перевозчику придется ехать через зону отчуждения.

Когда мы подъехали ближе к знаку, нашим взорам открылась скрытая до этого зарослями кустарника машина.

Синяя. С флагом и крестом на борту.

Одновременно все нервы в моем теле завопили об опасности. Слишком поздно было останавливаться или поворачивать обратно. И хотя Чейз не превышал допустимую скорость, дорожный патруль МН вылез на дорогу позади нас.

Мгновением позже полоса огней на крыше патрульной машины пробудилась к жизни и громкая сирена взорвала воздух.

*5 футов 4 дюйма = 162,6 см

*6 футов 3 дюйма = 190,5 см

*20 футов = 6,1 м

*Гэри - город в штате Индиана, США.

Глава 6

Чейз выругался. Громко.

Мой разум лихорадочно просчитывал возможности. Брок поняла, что произошло. Чейз неверно оценил время до того, как МН погонится за ним. Нас видели вместе на заправке.

Этого не должно было произойти. Нам надо было попасть в Южную Каролину. Нас ждала моя мама.

- Ты можешь оторваться от них? - Мой вопрос был встречен испепеляющим взглядом. - Давай же! - прокричала я.

- Эмбер, послушай. Дотянись до сумки за сиденьем. В нижнем отсеке на молнии оружие. Дай его мне, - приказал Чейз.

Я замешкалась.

- Быстро!

Я рывком выпрямилась и как могла плавно сунула руку в сумку.

- Спокойно, - сказал он.

- Знаю. - Кто угодно мог увидеть нас через заднее стекло машины. Мои пальцы нащупали молнию. Я потянула за бегунок и ощутила ладонью что-то твердое и холодное.

- Ох. - К горлу подкатил комок.

- Поторопись, - резко сказал Чейз.

Очень медленно я протянула пистолет по сиденью, прикрывая его ладонью. Бросила его на кожу кресла между нами и сразу убрала руку. Обнаженное, без кобуры, оружие выглядело смертельно зловещим. Так выглядел пистолет в лесу, когда был направлен мне в грудь.

Чейз, должно быть, снял его с себя на заправке, когда переодевался. Теперь же он заткнул его за ремень и прикрыл фланелевой рубашкой.

- Если скажу бежать - беги, - произнес он. - Беги прямо в лес и не оглядывайся. Ни в коем случае не позволяй им поймать тебя.

Я вздрогнула. Я-то подозревала, что в случае поимки меня бросят обратно на реабилитацию в исправительный центр, но тон Чейза перепугал меня. Он намекал на что-то гораздо худшее.

У меня голова пошла кругом. Он хотел, чтобы я убежала. Чтобы оставила его с солдатами, хотя я была причиной того, что его жизнь подвергается опасности. Я не могла допустить, чтобы арест Чейза был на моей совести. Не после того, что я сделала с Шоном и Ребеккой.