Врач в пути, стр. 51

Об этом нужно сказать подробнее, чтобы у читателя не сложилось неверное представление о якобы найденной панацее от желчных камней. Мы действительно получили вместе с профессором В. И. Петровым — хирургом — и инженерами-акустиками авторское свидетельство на изобретение способа разрушения камней в желчном пузыре с помощью так называемого фокусированного ультразвука. Эта работа из области экспериментальной медицины доказывает принципиальную возможность применения ультразвука для разрушения желчного камня без операции и нарушения стенки желчного пузыря. Однако перед применением этого метода необходимо еще много раз взвесить все «за» и «против».

Хотелось бы отметить посещение в этот период ГДР. В предыдущую поездку сюда на международную научную конференцию, в сущности, страны не видел, побывав лишь в Берлине и Потсдаме. Теперь мы познакомились с другими городами, памятниками истории, встречались с активистами Общества дружбы ГДР — СССР. Как памятный символ Лейпцига храню репродуцированный номер первой газеты «Искра», выпущенный в здешней типографии… Ни с чем не сравнимое впечатление оставило посещение знаменитой картинной галереи в Дрездене. А готические соборы, где в прохладном сумраке звучит Бах…

…Страшным диссонансом в эту изумительную композицию из высших достижений человеческой культуры врывается видение прошлого — Бухенвальд. Вблизи — Веймар, где творили великие гуманисты Шиллер и Гёте, а здесь — сохраненное в назидание потомкам царство смерти, где процесс умерщвления людей был доведен нацистами до крайней степени педантизма, автоматизирован и чрезвычайно упорядочен. «Каждому свое» — начертано на воротах концлагеря. Что ж, организаторы этой чудовищной фабрики убийств получили свое по заслугам!

Снова в Йемене

Одним из самых сокровенных моих желаний было вновь посетить Йемен, посмотреть, как изменилась эта страна теперь, через двадцать лет. Выпускник нашего института, йеменский врач Али Абдалла аль Вадиди, неоднократно приглашал меня в гости, к себе в «Счастливую Аравию», как он говорил. И такая поездка наконец состоялась в 1981 году по плану советско-йеменского сотрудничества в области медицины. Меня пригласили в Йемен для чтения лекций и проведения консультаций в госпиталях.

Итак, светлый московский вечер 21 июня 1981 года. Машина минует красивейший район столицы: излучину Москвы-реки, где царит златоглавый Новодевичий монастырь, весь в зелени, отраженный в прудах, а еще выше, на Ленинских горах, видны шпили Университета…

И вот мы уже в салоне самолета, следующего прямым рейсом по маршруту Москва — Сана. Самолет полупуст: несколько йеменских студентов, едущих на каникулы, да советские дипломаты и специалисты, возвращающиеся из отпуска.

Самолет взмывает в небо. Солнце уже зашло за горизонт. Но мы поднимаемся все выше, и лучи его вновь освещают небо, пробиваются в салон.

Короткая посадка в Каире для заправки горючим. Еще несколько часов в воздухе — и стюардесса на русском и английском языках объявляет о посадке самолета в аэропорту Саны — столице йеменской Арабской Республики (ЙАР).

Выходим из самолета, и тут я вспоминаю тот, старый, аэродром Ходейда, который 20 лет назад именовался королевским. Ведь в мой первый приезд Йемен был теократической монархией, и над зданием аэровокзала плескался не трехцветный республиканский флаг, а знамя короля — кривая сабля и пять белых звезд на красном поле… Но что здесь был за аэровокзал! Одноэтажный домик из больших каменных отесанных глыб, стоящий в чистом поле, едва утрамбованном, местами поросшем полынью, ковылем и верблюжьей колючкой. У домика босой аскер охраны с винтовкой времен первой мировой войны полулежал на соломенном топчане, жевал кат и тихо напевал бесконечную песню без слов…

А сейчас разве что горы вокруг аэродрома прежние. Все же остальное — на первый взгляд — неузнаваемо: асфальт взлетно-посадочных полос, небольшое, но вполне современное здание для таможни и пограничников.

Да, за это время в Йемене изменился не только аэропорт. Здесь произошли большие события. 26 сентября 1962 года в Йеменском королевстве вспыхнула антифеодальная, антимонархическая революция. Восстали молодые йеменские офицеры, получившие образование в Европе. Незадолго перед восстанием умер король Йемена (он же имам — духовный глава государства) Ахмед ибн Мухаммед, так и не оправившись после тяжелого пулевого ранения, полученного во время осмотра королем госпиталя в Ходейде. Скончавшийся 74-летний король был, несомненно, личностью деспотической. После его смерти престол занял сын ибн Мухаммеда, 55-летний принц эль-Бадр, довольно изнеженный, не обладающий столь необходимыми в феодальном государстве Востока качествами, присущими его отцу. Эль-Бадр жил постоянно в своем дворце в Сане (где, кстати, я видел его в свою первую поездку), а не в Таиззе — официальной столице с резиденцией короля. В Сане находился и основной костяк офицерского корпуса, здесь размещался королевский военный колледж. Сана стоит на высокогорном плато, на высоте 2–2,5 тысяч метров над уровнем моря. На стратегически выгодных позициях были сосредоточены основные военные силы для борьбы с империалистической и проимпериалисгической агрессией, в частности исходящей из английской (в то время) колонии Адена и направленной против независимости Йемена.

…На рассвете осеннего дня население Саны было разбужено грохотом пушек, лязгом гусениц танков и самоходных орудий, таранящих глинобитные стены древнего города: восставшие офицеры шли на приступ дворца эль-Бадра. Последнему монарху удалось, однако, спастись: поменявшись одеждой с преданным ему телохранителем, эль-Бадр бежал с группой придворных, прихватив с собой государственный золотой запас. Некоторое время он скрывался в городе Шахара, окруженном со всех сторон неприступными скалами и пропастями. Началась гражданская война. Сформированная молодая армия ЙАР и провозглашенный ею первый президент Абдалла ас-Саляль были поддержаны экспедиционным корпусом Объединенной Арабской Республики. Эль-Бадр обосновался в Саудовской Аравии. При поддержке саудовской армии он повел затяжную борьбу с ЙАР, продолжавшуюся до 1970 года, когда главные силы контрреволюционеров были разбиты.

Гражданская война вряд ли продолжалась бы столь долго, если бы не реакционные режимы и проимпериалистические силы, которые поддерживали монархистов. Они были весьма заинтересованы в Йемене — стране, находящейся на пересечении стратегически важных мировых коммуникаций, богатой полезными ископаемыми.

…Итак, мы вступили на территорию Йеменской Арабской Республики, самой населенной страны Аравийского полуострова, площадью около 200 тысяч квадратных километров, с населением более 7 миллионов человек.

В эти утренние часы не жарко, с гор веет свежий ветерок. Приехали в отель — один из дворцов последнего короля, где архитектурный модерн соседствует с элементами глубокой старины. Высокие гранитные ступени ведут на второй этаж, соответствующий нашему четвертому, а затем по средневековым коридорам проходим в номер. Разноцветные витражи в узких оконных проемах, высоченные потолки, едва уловимый аромат благовоний с примесью кальянного дымка… И в то же время — японский холодильник, телевизор из ФРГ. Все остальное — ковры, кресла, тумбочка, лампа — из прошлого…

Спускаюсь в ресторан. С удовольствием замечаю, что не забыл еще обиходные арабские фразы. Второй завтрак (по существу обед) хорош: салат из помидоров с оливковым маслом, нежный жареный барашек по-йеменски, бульон, кусок арбуза и чашечка кофе мокко [20]. Большой выбор безалкогольных напитков: «сухой» закон здесь в силе. Позже я заметил, что американские специалисты, работающие в ЙАР по договорам, после еды заказывали себе виски. Оказывается, и это здесь можно…

Иду по улицам Саны: поток автомобилей движется без соблюдения каких-либо правил движения, громко сигналя. Встречаются ослики с повозками и конные экипажи, но их меньше, чем двадцать лет назад (тогда это был основной вид транспорта на кривых, пустынных пыльных улицах второй столицы королевства). Многолюдно — сейчас здесь около двухсот тысяч жителей вместо прежних тридцати-сорока.