Открой свое сердце, стр. 23

Стивен вдруг понял, что бесцельно бродит по коттеджу, не находя себе места.

Его самообладание, которое он годами тщательно воспитывал в себе, рассыпалось на куски. Он хотел Джиллиан. Он хотел ее так сильно, что у него все ныло внутри. А она вовсе не походила на тот тип женщин, которые ему всегда нравились. Он подумал об этом почти с отвращением. В последние годы все его немногочисленные увлечения и кратковременные романы были у него только с предсказуемыми, хладнокровными женщинами.

По сути дела, все они походили на Лорели и в каком-то моментальном прозрении он понял, что выбирает их, вероятно, из чувства самозащиты: зная, что такие женщины контролируют свои эмоции и не требуют от партнера искренности и силы чувств. Ему не грозило увлечься ими всерьез. А значит, не грозила душевная боль.

Стивен вспомнил тот день в больнице, когда Лорели вернула ему кольцо, которое он подарил ей в момент помолвки, то самое, на покупку которого он несколько месяцев копил деньги. Доктора сказали ему, что он никогда больше не сможет играть в футбол; более того, что, по всей видимости, боль в ноге будет беспокоить его всю жизнь. И он рассказал об этом Лорели. Она сдержанно выслушала его и молча удалилась. Спустя три дня она вернула ему обручальное кольцо. Он больше не был героем футбольного поля. У него не оставалось перспектив стать профессиональным спортсменом, значит, не будет и Лорели. Даже сейчас он ощущал горечь ее предательства, но не сожаление. Как можно сожалеть о потере того, кого, оказывается, совсем не знал? На понимание того, что он на самом деле никогда ее не знал, ушли месяцы. И тогда же он понял, что и себя не знал тоже.

Стивен гордился тем, что, получив однажды горький урок, больше не повторял подобной ошибки, что научился сдержанности. Но с Джиллиан Коллинз сдержанность покидала его, и поэтому она для него была опасна.

Но он не мог без улыбки вспоминать, как она сидела с удивленным видом на полу кухни среди салатных листьев, и то, что последовало за этим. Его подкупали в ней биение жизни, фантазия, взрыв эмоций…

Никогда еще Стивену не доводилось встречаться с такой порывистой и открытой женщиной. Джиллиан Коллинз, он это четко понимал, ничего не делала наполовину. Просто не умела.

Стивен почувствовал, как что-то трется об его ноги и, посмотрев вниз, увидел Спенсера. Все-таки он выглядел очень нелепо: длинноносый, с опущенными ушами и толстым туловищем, на коротких лапах, но сейчас он смотрел на Стивена с таким обожанием, что тот и не заметил, как опустился на колени и стал почесывать его за обвислыми ушами. Однако Стивен не был уверен, что ему понравилось, как Спенсер в экстазе прошелся языком по его лицу.

— Давай мы с тобой договоримся, — сказал он. — Я почешу у тебя за ушами, если ты пообещаешь не лаять в неподходящий момент.

Спенсер посмотрел на него с выражением: «Я сделаю что угодно, лишь бы почесали», и Стивен вдруг подумал, что, наверное, рехнулся: заключает сделки с собакой!.. Разумным такое поведение никак не назовешь. Но с момента, когда Джиллиан вошла в его кабинет, он вообще вел себя неразумно.

Потягивая пиво, он снова огляделся по сторонам. Была в этом коттедже какая-то уютная теплота. Вокруг было множество фотографий. Он поднялся и стал их рассматривать. На одних была Джиллиан с двумя девочками, невероятно на нее похожими. На других — мужчина в военной форме и тоненькая женщина с длинными черными волосами. Много было фотографий животных-

На одном снимке Джиллиан была запечатлена с Лесли. И даже глядя на фотографии, Стивен ощущал жизненную энергию, исходящую от Джиллиан Коллинз, какое-то излучение, которое, казалось, говорило; «Я люблю жизнь, не сомневайтесь в этом!»

Стивен подумал о своем доме, большой квартире, почти пустой, за исключением самого необходимого. У него не было даже снимков двоих его братьев. Один из них был женат и жил с женой и детьми в Калифорнии, другой, еще холостой, жил здесь, в Атланте.

— Стивен.

Он быстро обернулся, не выпуская из рук фотографию, которую взял с комода, чтобы лучше рассмотреть.

— Это ваши родители?

— Да. Мама наполовину индианка, наполовину мексиканка, а по натуре цыганка. Отец — смесь шотландца и скандинава. Странное сочетание, не так ли?

— Где они сейчас?

— В Германии. Отец там служит.

— А сестры? — Стивен попытался припомнить их имена, но в голове осталось только, что они какие-то необычные.

— Мои сестры живут в разных концах планеты, — усмехнулась она. — Мирилла вышла замуж за итальянца, когда отец служил в Италии, а Джианна вышла за военного летчика который сейчас обучает пилотов в Саудовской Аравии. Меня, можно сказать, бросили здесь после того, как отец закончил службу в форте Макферсон. Я как раз поступила в университет в Джорджии и решила остаться, На некоторое время.

— Временно?

— По-моему, я привыкла странствовать, — кивнула Джиллиан. — Я все время думаю, может, завтра соберу вещи и уеду.

— А как же ваше агентство?

— Наверное, это меня и держит здесь… то, что Лесли… но теперь… — Она оборвала фразу, и слова повисли в воздухе.

— А что теперь? — допытывался Стивен. Джиллиан пожала плечами.

— Я пришла сообщить вам, что обед готов.

Она уклонилась от ответа. Ей совсем не хотелось сейчас говорить о Лесли и о том, что может означать ее отсутствие. Лесли была ее лучшей подругой, а не только деловой партнершей, можно даже сказать, ее якорем спасения.

Они направились на кухню, и для Стивена было совершенно естественным обнять ее за плечи. Запахи там стали еще аппетитнее, и он почувствовал, что у него заурчало в желудке. Вообще-то он привык подолгу не есть, когда работа поглощала его. Он умел так концентрироваться на срочной проблеме, что все вокруг переставало существовать. Этому он научился, занимаясь спортом. Тогда ему приходилось отключаться от шума толпы, обидных выпадов игроков противника, угрозы быть сбитым с ног, когда он готовился к удару. Он отточил это умение, превратив его в настоящее искусство, так что иногда лишь вечером обнаруживал, что весь день обходился без еды.

Свет свечи колебался и подрагивал, и ему невероятно понравилось, что она зажгла ее специально, чтобы стало уютнее. Когда Джиллиан села за стол, он заметил, что мерцающий свет придавал ее темным волосам особый красноватый отблеск, и глаза казались ярче обычного,