Открой свое сердце, стр. 10

Отпирая входную дверь своей квартиры, Джиллиан тяжело вздохнула. Она подыскала себе жилище совсем неподалеку от великолепного старого поместья в районе Друидовых Холмов. Когда-то это был просторный гараж, переделанный хозяевами под жилое помещение. Вообще, ее жилище скорее можно было считать отдельным коттеджем, чем обычной квартирой, и она очень любила домик за его уют. Джиллиан подумывала купить дом, как Лесли, но ее смущало, что этим она как бы привяжет себя к одному месту.

Ей не хотелось устраиваться основательно. Не хотелось становиться домовладелицей и самой беспокоиться о ремонте крыши и покраске стен. Гораздо легче было снять телефонную трубку и выложить хозяйке дома свои претензии.

Кошка Безымянка и толстая такса по кличке Спенсер ждали ее у дверей. Джиллиан очень дорожила своей свободой и независимостью, но как-то так получилось, что она, не желая того, стала хозяйкой этих двух животных, что обрезало крылья ее мечте о том, как однажды она отправится в свободный полет, ничем не обремененная, ни с кем не связанная… Но обоих зверей ждала гибель, и Джиллиан, которая предложила Обществу защиты животных свою помощь по пропаганде их идей, увидев несчастных животных, не смогла устоять.

Она выпустила Спенсера погулять, зная, что со двора он выйти не осмелится: он боялся потерять свой недавно приобретенный дом. Безымянка же даже не делала попыток выйти наружу, только мяукала, напоминая, чтобы дали поесть.

Джиллиан положила им еду и, включив Пятую симфонию Бетховена, уютно устроилась в любимом огромном кресле. Сегодняшние события ее странно взволновали, она закрыла глаза, вслушиваясь в музыку, и перед ней сразу же всплыло лицо Стивена.

Некоторые взгляды и фразы, произнесенные за обедом какие-то мгновения странной душевной близости, какая-то связь, вдруг возникшая между ними, поразила Джиллиан и до сих пор казались ей невероятными.

Все это было удивительно, потому что Стивен Морроу принадлежал к тому типу мужчин, которых Джиллиан обычно избегала, даже, можно сказать, не любила. Осторожных. Консервативных. Слишком погруженных в свой бизнес.

Напыщенных.

Нет. Он-то напыщенным не был. В чем, в чем, а в этом его нельзя было упрекнуть. Она вдруг совершенно отчетливо поняла это. Только не с его видавшим видом пикапом и дружбой с этим итальянским семейством, хозяевами ресторанчика…

Сдержанный? Да. Скрытный? Безусловно. Властный? Наверняка.

Так что же ей предпринять? Как его расшевелить?

И как заставить его улыбнуться?

Джиллиан заранее предупредила циркачей о своем приезде со Стивеном Морроу. Ему не хотелось ехать в мотель, где расположилась труппа, но обещание было дано, а он был человеком слова. Джиллиан предложила поехать на ее автомобиле, потому что день был очень хорош и ей хотелось прокатиться в машине с опущенным верхом. После минутного колебания Стивен согласился.

Искренняя доверительная атмосфера вчерашнего вечера нынче утром рассеялась как мираж. Стивен выглядел угрюмым, отвечал однозначно, не поднимая глаз.

— Доброе утро! — Джиллиан жизнерадостно улыбнулась, открывая ему дверцу своей машины.

Он бросил на нее подозрительный взгляд и с сомнением поднял бровь, как бы намекая на то, что думает об их сегодняшней вылазке.

— Уверена, все будет хорошо, — откликнулась она, словно отвечая на его гримасу.

Губы его слегка дрогнули в улыбке, но тут же упрямо сжались. Тем не менее Джиллиан записала на свой счет крохотную победу.

Верх красного автомобильчика был откинут, и солнечное тепло грело ее кожу, ветер трепал длинные волосы. Над Атлантой стояла чудесная осень. Ясное чистое небо, теплый ветер, который бодрил и оживлял душу. Из всех времен года она больше других любила осень. Падающие листья, запах дыма несли радость ленивого покоя.

Но ее пассажир явно чувствовал себя неуютно, как будто не знал, что можно расслабиться и радоваться жизни. Ветер взлохматил его русые волосы, руки вцепились друг в друга, словно он пытался силой удержать их в бездействии. Ей подумалось: «В нем столько скрытой энергии, что он вот-вот взорвется, если не найдет ей выхода».

Джиллиан легко могла вообразить, как мчится он по футбольному полю или замирает, изучая возможность прорыва к воротам противника. Такой сдержанный и тихий, пока не настал момент взрывного действия. Со вчерашнего дня она изменила первоначальное мнение о нем. Встретившись с ним в первый раз, Джиллиан решила, что он внешне привлекательный, но туповатый спортсмен. Вчерашний вечер доказал, что она ошибалась. Хотя он очень старался это скрыть, оказалось, что у него есть и чувство юмора, и весьма чувствительная душа, которую он почему-то держал за семью замками. И все-таки, все-таки вчера он приоткрыл для нее маленькую щелочку. Очень интригующе. Теперь Джиллиан поняла, почему он понравился Лесли. У ее партнерши было много общего со Стивеном: под холодной внешностью у обоих таился огонь. Дай ему выход наружу и… Джиллиан могла только догадываться, что из этого выйдет.

Но может ли она открыть этому огню выход наружу?

И сумеет ли направить мощную энергию Стивена в нужное русло, чтобы помочь попавшим в затруднение русским циркачам, не испортив при этом торжественного праздника открытия нового района?

Джиллиан украдкой посмотрела на него и с осторожностью приступила к разговору.

— Спасибо, Стивен. Я получила большое Удовольствие от вчерашнего вечера.

— Я тоже, — отозвался он с нежданной искренностью. — Я не часто…

Стивен тут же оборвал фразу, и ей оставалось только догадываться, что он имел в виду. Что он делал не часто? Обедал с женщиной? Джиллиан привлекали мужчины подобного типа, но она должна была признать, что он был весьма привлекательным. Наверняка у него не было проблемы в выборе подруги. Мысль об этом вдруг резанула ее по сердцу, что было совершенно нелепо. Глупо. Смешно.

Однако, продолжая вести машину по дороге к мотелю, Джиллиан стала ощущать напряженность возникшего между ними поля, сознавать, что еще немного, и это электричество начнет искрить, что ее чувства увлекает за собой странная, влекущая в глубину стремнина. И когда она, остановив машину, поглядела на него, то увидела по его лицу, что Стивен испытывает подобную растерянность, сорвавшую с него маску привычной невозмутимости. Словно защищаясь, он нетерпеливо поглядел на часы, и Джиллиан подумала, не стремится ли он этим показать ей, что ему не до нее, и снова спрятаться за стеной отчуждения.