Волшебная Школа Карандаша и Самоделкина, стр. 8

— Я нарисую табуретки, — придумал Карандаш. — Вам не на чём сидеть.

— Правильно, — одобрил мастер Самоделкин. — Хотя нет на свете лучше табуретки, сколоченной своими руками из крепкого дерева. Но для такого случая можно сделать исключение.

— А зачем табуретки? — спросил Чижик.

Художник удивился:

— Вы хотите всё время стоять?

— Или прыгать на месте? — спросил железный человечек.

— У них ноги устанут, — сказала Настенька.

— На коне сидеть удобнее, чем на табуретке, — пояснил Чижик.

— Хм, — сказал Карандаш и поглядел на Самоделкина: — Ты когда-нибудь слышал подобное? Им нужны лошадки!

Ребята захлопали в ладоши:

— Лошадки! Лошадки!

— Мне коня! Боевого коня! — попросил Чижик.

— Вы только подумайте, — всплеснул руками художник, — а как я вас потом всех ловить буду? Я нарисую лошадок. Я нарисую деревянные качалки. Они будут совсем как настоящие верховые лошадки!

И все это понравилось.

Художник подошёл к стене класса, постоял возле неё в тишине, как бы готовясь к торжественному действию, подумал и начал рисовать.

Если вы у себя в классе нарисуете лошадку мелом на доске, она будет на ней красоваться до тех пор, пока её не сотрут влажной тряпкой. Но в классе Волшебной школы сама лошадка вдруг отделилась от стенки!

Будто её не рисовали, а принесли в класс прямо из магазина и поставили на полу. Нарядную качалку-лошадку.

Ребята ахнули. Они впервые увидели такое чудо.

— Первая лошадка — Настеньке, — сказал учитель Самоделкин.

— А я нарисую для всех! — и Карандаш быстро нарисовал ещё двух деревянных лошадок.

Не прошло и пяти минут, как все ребята сидели на своих необыкновенных партах: каждая в четыре ножки, с хвостиком да ещё с ремешком-уздечкой. Ребята качаются на них, как настоящие всадники. Урок продолжается.

— Это всё-таки ошибка воспитания, — ворчал себе под нос мастер Самоделкин. — Лучше обыкновенный табурет сделать своими руками.

Но ворчал он просто так, по привычке. Ребята сияли от восторга, и Самоделкин в глубине души радовался этому. Вы не знаете, какая большая радость, когда вдруг нарисованные лошадки становятся игрушками.

— А теперь надо приготовить стол для учителя.

— Не надо! Не надо! — зашумели ребята.

— Как не надо? — опешил художник — А где же я буду сидеть и ставить вам отметки?

— Я придумал! На кораблике надо сидеть, — как ни в чём не бывало сказал Чижик.

— Хм! — произнёс Карандаш.

Он подошёл к стенке и начал рисовать.

Это был совсем как настоящий пароход, но только сухопутный, пароход на резиновых колёсах, чтобы двигаться по всему классу. На мачте парохода висел звонок с длинной верёвкой. Под ним появился капитанский мостик с медными сверкающими поручнями, а рядом — белая пароходная труба.

Весь класс дружно захлопал в ладоши, смеясь от удивления. Самоделкин подошёл, слегка подвинул пароход, осмотрел его.

— Коробка, пустая коробка, и никакого механизма, — с хорошим знанием дела, но так, чтобы его никто не слышал, проворчал Самоделкин. — Пойду лучше приготовлю все для большой перемены.

— Вот как появляются оживающие рисунки! — между тем говорил Карандаш, любуясь новым пароходом.

— Неоживающие! — перебила Настенька. — Они совсем не оживающие.

— То есть как? — не понял учитель.

— Они ещё не бегают, и не скачут, и не смеются. Они совсем не оживающие.

— В самом деле, — согласился Карандаш. — Это неодушевлённые предметы. Вы хотите, чтобы я нарисовал что-нибудь живое?

— Хотим! — закричали малыши.

— А можно, я нарисую? У меня дома очень хорошо получалось, — попросил Чижик.

— Живая картинка у тебя пока не выйдет, — улыбнулся художник, — но я дам тебе что-нибудь раскрасить и посмотрю, как ты это умеешь. А теперь я должен подумать, кого же нарисовать.

— Кусачее-бодучее? — сказал Прутик и поглядел на девочку.

— Ой, не надо кусачее, — пискнула девочка.

— Собаку овчарку, — попросил Чижик.

— Серого козлика, бабушку и волка, — засмеялся Прутик, поглядывая на девочку.

— Что вы, что вы?! — замахал руками Карандаш. — Не все сразу, потерпите.

— Козу!

— Кота!

— Собаку! — выкрикивали ребята.

— Попугая! — добавил Прутик. — Учёного попугая!

— Хорошо, хорошо! Нарисуем всех вместе.

Художник подошёл к стене и, посмеиваясь про себя, стал рисовать. Собаку он в один миг нарисовал, потому что собака была нераскрашенная. А нераскрашенная, она просто не могла сойти со стены, потому что была не-дорисована.

Потом Карандаш нарисовал козу с маленькими рожками. Он тоже её не раскрасил. Потом настоящего тропического попугая. Потом кота бесцветного нарисовал и сказал:

— Ну, Чижик, возьми, пожалуйста, мою кисточку и раскрась, пожалуйста, собаку.

Он протянул кисточку малышу, а сам поднялся на капитанский мостик и стал смотреть сверху прищурившись, как смотрят капитаны с капитанских мостиков.

Ребята закачались на своих лошадках. Им всем очень хотелось кого-нибудь раскрасить. Но лишь один Чижик спрыгнул с лошадки и пошёл за кисточкой.

— Потом Прутик раскрасит кота, а Настенька раскрасит козу, — так сказал Карандаш, посмотрев, как ребята качаются на своих качалках.