Поллианна, стр. 13

Это верно, — с сочувствием отозвалась Поллианна. — Дайте-ка я вам принесу зеркало.

Она вприпрыжку подбежала к комоду и схватила маленькое зеркало с ручкой. Вернувшись к кровати, она окинула больную придирчивым взглядом.

— Если вы не против, я сначала чуть-чуть причешу вас, а потом вы посмотрите на себя в зеркало. Я очень хотела бы, чтобы вы согласились на это. Ладно?

— Ну, я… Да, если ты хочешь… Только это бесполезно. Прическа долго не продержится.

— Ой, спасибо! Я обожаю причесывать других!

Поллианна осторожно положила зеркало, схватила расческу и увлеченно принялась за дело.

— Сегодня я ничего особенного не сооружу, — сказала она. — Мне просто хочется, чтобы вы увидали, какая же вы хорошенькая. А в следующий раз я уж займусь вами как следует, — добавила она, нежно касаясь пальцами вьющихся волос надо лбом больной женщины.

Следующие пять минут Поллианна провела в напряженной работе. Она начесывала, укладывала, поправляла сбившиеся пряди на затылке. Потом взбила подушку, чтобы придать голове больной наиболее эффектное положение. Больная хмурилась, усмехалась, и то и дело отпускала язвительные замечания, из коих явствовало, что она совершенно не верит в успех. Однако, несмотря на всю язвительность ее тона, чувствовалось, как ее все больше и больше охватывает волнение.

— Ну, вот! — отдуваясь сказала Поллианна. Она вдруг заметила рядом с кроватью вазу с цветами. Выхватив розовую гвоздику, она воткнула ее в волосы больной.

— Теперь, мне кажется, вы уже готовы, — сказала она, с некоторой опаской протягивая миссис Сноу зеркало. — Глядите.

— Хм-м-м! — произнесла больная, недоверчиво изучая свое отражение. — Вообще-то красные гвоздики мне нравятся куда больше, но какая разница, если цветок к вечеру все равно завянет.

— Но вы как раз должны быть рады, что цветы вянут! — воскликнула Поллианна. — Ведь это так чудесно, когда в вазе каждый день появляются новые цветы! Мне очень-очень нравится, когда у вас так пышно уложены волосы, — удовлетворенно добавила она.

— В-в-возможно, — ответила миссис Сноу таким тоном, словно с неохотой признавала очевидное. — Все равно эта прическа не продержится долго. Я, дорогая моя, только и делаю, что верчусь с боку на бок на подушках.

— Правильно, не продержится! Но ведь это как раз и хорошо. Я очень рада. Потому что я смогу приходить и причесывать вас! — весело защебетала Поллианна. — И еще больше радоваться, потому что у вас такие замечательные черные волосы. Потому что они прекрасно выглядят на фоне подушки. Мои волосы на белом выглядят куда хуже.

— Может быть. Но мне никогда не нравились черные волосы. Малейшая седина в них сразу заметна, — капризно проговорила миссис Сноу, однако зеркала от лица так и не отвела.

— Нет, я очень люблю черные волосы. Я была бы рада, если бы у меня были такие, — со вздохом произнесла Поллианна.

Миссис Сноу уронила зеркало на постель и раздраженно посмотрела на девочку.

— Нет, моя дорогая, сомневаюсь, что ты была бы рада, окажись ты на моем месте, — сварливо проговорила она. — Попробуй полежать с мое, и тебя не обрадуют ни черные волосы, ни что-нибудь другое.

Поллианна задумчиво наморщила лоб. «Наверное, в таком положении и впрямь трудно радоваться», — подумала она.

— Ну, что же мне прикажешь делать? — торжествующе спросила больная.

— Радоваться всему, — ответила девочка.

— Радоваться всему? Чему же, позволь узнать, можно радоваться, когда лежишь больная в постели все дни напролет? Думаю, тебе это было бы не очень просто. Что ж ты молчишь?

В следующее мгновение Поллианна весело захлопала в ладоши, чем окончательно сбила с толку миссис Сноу.

— Да, трудновато! — воскликнула девочка. — Но ведь как раз это и хорошо, правда, миссис Сноу? Всю дорогу до дома я буду думать, чему вам можно радоваться. Может быть, я придумаю, и тогда скажу вам, когда приду в следующий раз. А теперь мне уже пора. До свидания. Я просто потрясающе провела у вас время. До свидания! — еще раз крикнула она и исчезла за дверью.

— С ума сойти! Что она хотела этим сказать? — не отрывая глаз от закрывшейся за девочкой двери, пробормотала миссис Сноу. Она взяла с постели зеркало и снова посмотрелась в него. — А эта крошка умеет обращаться с волосами, — некоторое время спустя, тихо сказала она. — Я и не знала, что могу выглядеть так привлекательно. Только какой мне от этого прок, — горестно добавила она и вновь опустив зеркало на простыню, откинулась на подушку и капризно замотала головой.

Зеркало все еще оставалось в ее постели, когда некоторое время спустя в комнату вошла ее дочь Милли. Только теперь оно не валялось на простыне, а было тщательно укрыто от посторонних взоров.

— Мама! — едва открыв дверь, воскликнула Милли. — Да у тебя занавески подняты!

Не успела она удивиться яркому свету в комнате, как заметила гвоздику в волосах матери, и это поразило ее еще больше.

— А что тебя, собственно, удивляет? — обиженно отозвалась мать. — Неужто я должна всю жизнь просидеть в темноте только из-за того, что больна?

— Правильно, мама, — поспешно согласилась Милли и извлекла на свет бутылку с лекарством. — Ведь я и сама тебя столько раз уговаривала открыть шторы, но ты никогда раньше не соглашалась.

Миссис Сноу молча перебирала пальцами кружева ночной рубашки.

— Неужели никто не может подарить мне новую ночную рубашку? — послышался, наконец, ее капризный голос. — Ну, хоть бы для разнообразия кто-нибудь прислал ее вместо бараньего бульона.

— Но, мама! — воскликнула вконец пораженная Милли, и в возгласе ее не было ничего удивительного. Дело в том, что ящик комода таил целых две новых ночных рубашки и уже несколько месяцев Милли тщетно пыталась уговорить мать воспользоваться хоть одной из них.

9. КОТОРАЯ ПОВЕСТВУЕТ О НЕЗНАКОМЦЕ

Когда Поллианна в следующий раз увидела Своего Незнакомца, шел дождь. Однако девочка одарила его сияющей улыбкой:

— Сегодня не очень-то хороший денек, не правда ли? — сказала она. — Но я очень рада, что не все дни такие.

На этот раз Ее Незнакомец даже не прибег к своему сложному восклицанию и спокойно прошествовал мимо. Поллианна не сомневалась, что он так повел себя просто потому, что не расслышал ее слов. Когда на следующий день они встретились вновь, она решила говорить погромче. Может быть, по-своему она была и права, ибо Ее Незнакомец шел, опустив глаза и заложив руки за спину. Поллианне казалось просто нелепым не замечать ничего вокруг, когда на улице так ярко сияет солнце, воздух напоен утренней свежестью, а самой Поллианне удалось заполучить утреннее поручение, и она смогла уже после завтрака пойти на прогулку.

— Здравствуйте! Как вы поживаете? — громко защебетала она. — Сегодня день совсем не такой, как вчера. Я так рада, и вы, наверное, тоже, да?

Ее Незнакомец остановился, как вкопанный. Лицо его исказилось от злобы.

— Послушай-ка, девочка, — сухо произнес он. — Давай-ка мы с тобой сразу договоримся. Запомни раз и навсегда: я совершенно не замечаю, есть сегодня солнце или нет. Мне некогда заниматься погодой. У меня и без нее полно дел.

Поллианна ласково улыбнулась.

— То-то и оно, сэр. Я и сама вижу, что вы не замечаете, какая погода. Потому-то я и сказала вам об этом.

— Э-э-хм-м-м. Что? — выдавил из себя в ответ мужчина и умолк.

— Я говорю, сэр, что я потому и сказала вам о погоде, чтобы вы посмотрели, как ярко светит солнце и как чудесно вокруг. Я ведь знаю, стоит вам это заметить, и вы сразу обрадуетесь, и лицо у вас станет совсем не таким, как сейчас.

— Ну и ну! — воскликнул Ее Незнакомец и беспомощно развел руками.

Он было пошел вперед, но сделав несколько шагов, остановился. Лицо его было по-прежнему хмуро.

— Послушай. А почему бы тебе не побеседовать с кем-нибудь из сверстников? — спросил он.

— Я бы с радостью, сэр. Но Нэнси говорит, что поблизости совсем нет детей. Да меня это не очень волнует. Мне и со взрослыми весело. С ними мне даже привычнее, ведь я привыкла к Женской помощи.