В гостях у эмира Бухарского, стр. 87

Вотъ поди тутъ и разговаривай съ ними!

Посл? об?да, огляд?вшись въ своей комнат?, вижу на ст?н? нацарапана карандашемъ русская надпись. Что такое? Читаю:

«1881 года апр?ля 29 были уральскіе казаки зд?сь № 1-го, 50 челов?къ с палковникомъ К-вымъ…»

А рядомъ приписка уже другою рукой:

«Тутъ мы получили троя одинъ халатъ, а то все самъ полъковникъ».

Протестъ, значитъ, на память «будущимъ». Охъ ужъ эти халаты!..

Вечеромъ опять былъ баземъ, но мы уже не ходили смотр?ть его.

1 февраля.

Разм?нялись съ бекомъ подарками и вы?хали въ дальн?йшій путь въ семь часовъ утра. Бекъ лично провожалъ посольство до конца садовъ своего города. До Катта-Кургана остается только пятьдесятъ верстъ. Слава Богу!..

Дорога все время идетъ по густо заселенной м?стности между кишлаками, орошаемыми изъ Нарыпая, но она гораздо хуже степной: тычки, ухабы и глубокія колеи даютъ себя — знать на каждомъ шагу, а въ особенности чувствительно приходится на пере?здахъ въ бродъ чрезъ канавы. Въ двадцати верстахъ отъ Зіаеддина лежитъ на пути торговое м?стечко Миръ съ большимъ, незакрытымъ сверху базаромъ, населенное наполовину сартами, наполовину евреями, которые занимаются торговлей шелкомъ, то есть главн?йшимъ образомъ его скупкой и перепродажей, а сарты торгуютъ преимущественно путевыми принадлежностями для проходящихъ каравановъ.

Въ селеніи Касагаранъ остановились для завтрака. Это было уже посл?днее «испытаніе», какому подвергло насъ бухарское гостепріимство, ради чего собственно и повезли насъ не по хорошей степной, а по самой отвратительной кишлачной дорог?. Прощайте же вс? достарханы, шрупы, кебабы и жирные палау! По доброй охот? в?роятно не скоро мы теперь за васъ примемся, хотя, слова н?тъ, вкусны вы очень.

По вы?зд? изъ Касагарана, свернули вправо въ открытую степь, и степью же, въ виду кишлаковъ, остававшихся въ л?вой рук?, въ?хали въ русскіе пред?лы. На высокомъ бугр?, носящемъ имя Рамаджанъ, стоялъ пограничный столбъ, окрашенный въ спираль тремя знакомыми «казенными» цв?тами, который и возв?стилъ намъ съ полною точностью, что въ эту минуту мы уже въ Россіи. О, наконецъ-то!..

Ч?мъ ближе къ нашимъ границамъ, т?мъ все бол?е приближается къ Зеравшану Карнапская гряда, постепенно все понижаясь, пока не переходитъ наконецъ въ незначительные холмы, которые сливаются съ нашими Зерабулакскими и Каттакурганскими высотами. На одномъ изъ такихъ холмовъ, въ виду дороги, высится каменный памятникъ съ крестомъ, поставленный надъ братскою могилой русскихъ воиновъ, павшихъ въ происходившемъ на этой м?стности сраженіи 2 іюня 1868 года, гд? бухарскіе сарбазы наголову были разбиты отрядомъ генерала Головачева. М?стность стала принимать всхолмленный характеръ еще не до?зжая Мира, а теперь ч?мъ дал?е, т?мъ все холмист?е. Съ н?которыхъ возвышенностей открывается порою широкая панорама на Міанкаль и зар?чную часть Зеравшанской долины, замыкаемой въ дымк? легкаго тумана силуэтами скалистаго хребта Акъ-тау. Сады этой роскошной долины, точно сплошной громадный л?съ, простираются въ глубь и ширь за Акъ-Дарьею [192] на н?сколько десятковъ верстъ въ поперечник?, до самыхъ горъ, на нижнихъ склонахъ коихъ черн?ютъ св?жія полосы пашенъ — богара. [193] Это одна изъ прелестныхъ картинъ, какія когда-либо я вид?лъ.

На границ? ожидали насъ м?стный волостной съ акъ-сакалами и н?сколько полицейскихъ джигитовъ, высланныхъ къ намъ на встр?чу начальникомъ Катта-Курганскаго отд?ла.

Джигиты были од?ты въ форменные чекмени изъ желтаго, верблюжьяго сукна, съ форменными шашками черезъ плечо и въ б?лыхъ чалмахъ. На груди у н?которыхъ красовались медали и знакъ военнаго ордена. На верткихъ, поджарыхъ лошадяхъ, они смотр?ли истинными молодцами и даже добровольно усвоили себ? русскую военную выправку. Очевидно, ихъ самолюбію льстятъ и эти знаки отличія и то, что русское начальство удостоило ихъ дов?рія, избравъ на полицейскія должности.

Въ первомъ попутномъ кишлак? на нашей территоріи обратило на себя вниманіе значительное количество домашней птицы, именно индюшекъ и гусей, чего въ бухарскихъ пред?лахъ за все время мы нигд? ни разу не встр?чали. Это нововведеніе въ домашнемъ хозяйств? заимствовано нашими сартами у русскихъ поселенцевъ. Оказывается, что уже н?сколько л?тъ какъ они поразводили у себя гусей да индюшекъ и теперь отлично сбываютъ ихъ въ Бухару въ вид? живности. У бухарцевъ же этихъ домашнихъ птицъ почему-то не разводятъ.

Вскор? поднялись ыы на гребень посл?дней возвышенности, и съ этого пункта, предъ спускомъ, вдругъ открылся предъ нами внизу веселый, оживленный видъ: чистенькій русскій городъ совершенно тонулъ въ садахъ среди долины, по которой быстротечный Нарыпай сверкалъ на солнц? своими излучинами, то скрываясь въ чащ? прибрежныхъ садовъ, то выб?гая изъ луговины. Вл?во, верстахъ въ двухъ впереди, выглядывала макушка холма, на которомъ б?л?лась казарма. Тамъ расположено наше укр?пленіе.

До сихъ поръ мн? не доводилось еще быть въ Катта-Курган?, и онъ на первый разъ произвелъ на меня самое пріятное впечатл?ніе: крестъ надъ православною церковью, чистенькіе одноэтажные домики европейской архитектуры, съ уютными крылечками, тесовыми воротами и св?тлыми окнами, въ которыхъ видн?ются цв?ты и б?лыя кисейныя занав?ски; широкія шоссированныя улицы и фонари на улицахъ, въ порядк? торчащіе «на узаконенныхъ дистанціяхъ»; кирпичные тротуары и бульварныя аллеи, исправные мостки чрезъ канавы, русскія лавки и магазины, русскія выв?ски и русскіе люди — извощики на парахъ въ пристяжку, приказчики въ картузахъ и сапогахъ съ «бураками», бойкіе солдатики и румяныя молодицы, и чей-то песъ лягавый, какихъ н?тъ въ Бухар?, и солнце, — солнце, которое сегодня впервые св?титъ и гр?етъ совс?мъ по-весеннему. Капель съ крышъ, словно зерна алмазовъ сверкая на солнц?, падаетъ въ подоконныя лужицы съ какимъ-то звонкимъ шелестомъ; шумно и весело журчитъ вода въ арыкахъ, радостно трещатъ вертлявыя сороки и задорно чирикаютъ въ садахъ воробьи… Совс?мъ весной пахнетъ.

У начальника Катта-Курганскаго отд?ла, подполковника Я. А. Войцеховича, нашли мы чистое, комфортабельное пом?щеніе, теплыя, просторныя, св?тлыя комнаты, вкусный, хорошо сервированный столъ. О, какъ мы все это теперь оц?нили!..

Конечно, спасибо бухарцамъ, — они старались всячески угодить намъ и д?лали для этого все, что лишь было въ ихъ возможности; т?мъ не мен?е я радъ, что все это кончилось.

Н?тъ, право, въ гостяхъ хорошо, а дома все-таки лучше.

Комментарии

1

О древности этого посл?дняго преданія можно судить уже по тому, что Феридунъ былъ шестой царь-патріархъ отъ сотворенія міра. По зороастровской космогоніи (книга Бунъ-Дехешъ, начало которой писано самимъ Зороастромъ), первымъ царемъ міра и, разум?ется, Персіи былъ Кайоморотсъ (сынъ персти), первозданный челов?къ, жившій десять стол?тій, изъ коихъ царствовалъ лишь посл?днія тридцать л?тъ своей жизни, научивъ челов?чество землед?лію, ткацкому мастерству и законов?д?нію, и умеръ въ своемъ первопрестольномъ город? Бадх?. Надо зам?тить, что Бунъ-Дехешъ нн единымъ словомъ не упоминаетъ о всемірномъ потоп? и выводитъ первую династію персидскихъ царей (династія Песшдадіановъ) непосредственно отъ первозданнаго челов?ка, общаго прародителя. Вторымъ царствовалъ Гусшенкъ, внукъ Кайомортса, отъ сына его Сіамека, убитаго на войн? съ дивами (демонами), еще при жизни Кайомортса. Этотъ въ теченіе своего тридцатил?тняго царствованія научилъ людей кузнечному и плотничному д?лу и первый добылъ огонь посредствомъ удара кремнемъ о жел?зо (кстати: Букъ-Дехешъ не говоритъ ничего о бронзовомъ період?, а открытіе жел?за и пользованіе имъ относитъ, какъ видно изъ приведеннаго свид?тельства, къ началу второго тысячел?тія жизни челов?чества). Третьимъ царемъ былъ Тахмурасъ, сынъ Гусшенка, прозвапный Дивбендомъ (поб?дителемъ дивовъ). Онъ научилъ людей грамот?, верховой ?зд? и вообще прирученію полезныхъ животныхъ, царствовалъ тоже тридцать л?тъ. Четвертымъ царемъ ц?лыя семьсотъ л?тъ былъ сынъ Тахмураса, Джемшидъ, основавшій городъ Персеполисъ и учредившій первые оружейные заводы, ткацкія фабрики и бани. Онъ разд?лилъ Персидскій народъ на четыре касты: жрецовъ, воиновъ, пахарей и ремесленниковъ и установилъ первый священный праздникъ весны «наурузъ». То былъ золотой в?къ челов?чества. Но за обоготвореніе самого себя Джемшидъ подвергся нашествію иноземнаго царя Дзогака, который его казнилъ, посл? чего царствовалъ въ Персіи ц?лую тысячу л?тъ, введя въ ней новую религію (поклоненіе Ваалу) и всячески тиранствуя надъ народомъ. Но народъ наконецъ возмутился подъ предводительствомъ кузнеца Кавехаи, свергнувъ Дзогака, возвелъ на престолъ Персія Феридуна, князя изъ рода прежнихъ царей, Песшдадіановъ, который отличался мудростію, правосудіемъ, военнымъ искусствомъ и любовью къ наукамъ, особенно къ медицин? и астрономіи, бывъ первымъ ихъ насадителемъ въ Персіи. Оть первой жены своей, дочери Дзогака, Феридунъ им?лъ двухъ сыновей — Тура и Сальма, а отъ второй, знатной персіянки — Иради или, по-узбекски, Ираджа. По разд?леніи между ними всего тогдашняго міра, Туръ и Сальмъ, позавидовавъ уд?лу любимца Феридунова, Иради, убили его, за что и были прокляты отцомъ своимъ. По смерта Ирадн, его любим?йшая наложница, которую онъ оставилъ беременною, родила дочь, и эту дочь Феридунъ отдалъ замужъ за сына Турова, Песшенга. Отъ этого брака родился Миночееръ (по-узбекски — Манучиръ). воспитанлый Феридуномъ въ чувствахъ ненависти къ убійцамъ Иради. Миночееръ отомстилъ Туру и Сальму, убивъ на войн? обоихъ, и тогда, получивъ благословеніе дряхлаго Феридуна, с?лъ на престолъ Ирана. Но у Песшенга былъ еще одинъ сынъ, отъ другой жены, его первенецъ- Афросіабъ, сид?вшій на престол? Турана, который съ первыхъ же дней воцаренія Миночеера пошелъ на него войной, длившеюся десять л?тъ, посл? чего между Афросіабомъ и Миночееромъ былъ заключенъ мирный договоръ, по которому р?ка Джи-гхунъ (Аму-Дарья) признана границей между Ираномъ и Туриномъ. Зат?мъ войны Афросіаба противъ Ирана продолжаются съ н?которыми перерывами въ теченіе посл?дующихъ шести царствованій: Невдера, Зава, Гершаспа, Кай-Кобада, Кай-Коуса и Хосру (Кира), пока, наконецъ, не завершились казнію Афросіаба и совершеннымъ порабощеніемъ Турана Ирану. Но тутъ, мн? кажется, подъ Афросіабомъ надо понимать просто Туринъ (Трансоксанію), какъ государство. Думаю я такъ потому, что, по свид?тельству Бунъ-Дехешъ, Персія, посл? заключенія перваго договора съ Афросіабомъ, наслаждалась миромъ и тишиной ц?лыя 36 л?тъ подъ мудрымъ правленіемъ Миночеера, а на 36 году сынъ умершаго царя Туринскаго (Афросіаба?) захватилъ у Миночеера н?сколько областей, всл?дствіе чего началась новая война, которая окончилась блестящею поб?дой Миночеера надъ врагами. Изв?стно, что Афросіабъ попалъ въ число божествъ туранской религіи, и что его столица, нын?шній Самаркандъ, называлась Афросіабомъ. Все это, мн? кажется, могло служить поводомъ, въ особенности для народныхъ легендъ, записанныхъ Зороастромъ, въ отождествленію туранскаго государства съ личностію его наибол?е блестящаго представителя. Теперь, что касается хронологіи н?которыхъ изъ этихъ событій, то, по даннымъ Тарихи-Ша-ханъ (исторія Шаховъ), сообщеннымъ мн? почтеннымъ Хаджи-Юнусовымъ (за что приношу ему мою сердечную благодарность), низверженіе Дзогака и возведеніе на престолъ Феридуна относится ко времени рожденія Авраама, то есть къ 2075 году до Р. X. Дал?е Тарнхн-Шаханъ говоритъ, что Манучиръ (Миночеерь), внукъ Феридуна, былъ современникомъ Моисея (1600–1460 до Р. X.), и что Афросіабъ пошелъ на него первою войной, когда Манучиру исполнилось уже шестьдесятъ л?тъ. За симъ Тарпхи-Шаханъ, разсказавъ о заключеніи между Манучиромъ и Афросіабомъ мирнаго договора относительно разграниченія Ирана отъ Турана р?кой Джи-гхуномъ, прибавляетъ, что въ это время Богъ послалъ на землю пророка Ішуанбъ (Іисуса Навина?), а имя египетскаго Фараона того времени было Вялидъ сынъ Мусааба.