СВР. Из жизни разведчиков, стр. 41

— Ловко придумано, — сказал, выслушав мой отчет, резидент. — Подсунет моток засвеченной пленки, а потом скажет, что мы ее испортили. На это дело мы не пойдем. Из Центра только что пришла телеграмма. Наши действия одобряют, но призывают к большой осторожности. Рекомендуют получить пока часть пленки. Проявим, если материалы действительно ценные, купим все остальное.

— Но, по словам By, полковник через два дня уедет.

— Столь сжатые сроки обычно предлагают аферисты, надеясь на то, что мы в спешке не успеем распознать их «липу». И вообще мне кажется, что нет никакого тайваньского полковника, просто этот By хочет надуть нас.

После предложения By прошло всего несколько часов. Все это время я находился в сильном нервном напряжении. На провокацию это не походило. В случае успеха нас с резидентом наверняка ожидали правительственные награды. Да и для всей разведки это был бы большой успех, столь ценные документы достаются нам не так уж часто. Поэтому, рассчитывая на удачу, я с нетерпением ждал следующей встречи с By, надеясь на то, что мы все-таки получим от него на проверку пленку.

Но мои надежды не оправдались. By не принял наши условия, заверяя, что его друг не согласится на это. Правда, он сказал, что возможен некоторый компромисс, например, предоставление части материалов за аванс в десять тысяч долларов. В этот же день вечером он приносит какую-то часть пленки и отдает ее мне в обмен на деньги. Я не был уполномочен принимать какие-либо варианты By, к тому же прекрасно понимая, что резидент не согласится на подобную авантюру. Поэтому я продолжал настаивать на высказанном ранее By предложении. Просил поговорить на эту тему с полковником и попытаться убедить его.

By был явно недоволен таким оборотом дела. Он насупился, взял у меня сигарету, хотя до этого я никогда не видел его курящим.

— Я, конечно, попробую уговорить его, но боюсь, что у меня ничего не получится. Скажу вам откровенно, молодой человек, мой друг считает, что я вышел не на тех людей, говорит, что то ли им не нужны его документы, то ли они просто-напросто неплатежеспособны.

Я назначил By встречу на следующий день, в субботу. В знак согласия он слегка кивнул головой и сухо попрощался со мной.

В субботу я больше часа ждал By в уютном немецком ресторанчике «Вейнерволд», выпил пару кружек пива и от волнения выкурил не меньше десятка сигарет. Забыть о встрече или перепутать место By не мог. Значит, все сорвалось…

Вечером я несколько раз звонил ему домой, но никто не снимал трубку. Без ответов остались и мой воскресные звонки. Я подумал, что, скорее всего, неисправен телефон.

В понедельник утром я позвонил ему в офис. Женский голос сообщил мне, что фирма By уже больше месяца не арендует это помещение. Нужно было выяснить, что же случилось с By и я направился по его адресу.

Консьерж многоэтажного дома сказал мне, что занимавший ранее седьмую квартиру господин Конрад By в воскресенье утром улетел в Гонконг на постоянное место жительства. Семью вместе с пожитками отправил туда неделю назад. Видимо, этот негодяй решил перед отъездом надуть нас и, играя на интересе, который мы в то время проявляли к Китаю, продать нам за солидную сумму пустые фотопленки.

Что поделаешь. Работая в разведке, приходится сталкиваться с самыми разными людьми, в том числе, к сожалению, с проходимцами.

Афганский синдром

Вадим Сопряков

Об афганской войне сейчас почти никто не пишет.

И мало кто вспоминает.

А между тем эта война длиною в десять лет — 1979-1989 — вошла в современную историю драматической страницей.

В 1979 году, работая в Управлении «С» ПГУ КГБ, я не мог не знать, что наше подразделение готовится к военным действиям — мы изучали исторические и военные архивы, формировали отряды. Будущие бойцы день и ночь тренировались, изучая тактику и стратегию военных действий.

Все стало ясно, когда в конце декабря 1979 года наши войска вошли в Афганистан.

Отряды продолжали формироваться, их готовили к активным боевым действиям.

К тому времени я уже был кадровым разведчиком. За плечами у меня было два высших военных учебных заведения, я прошел подготовку на курсах для руководящего состава разведки, имел опыт работы в нескольких резидентурах — сначала рядовым сотрудником, а потом заместителем резидента и резидентом.

Я считал, что мои знания и опыт пригодятся для новой, пока неизвестной мне работы.

Однако никто ни с какими предложениями ко мне не обращался.

Тогда я решил проявить инициативу и обратился к руководству нашего управления.

Меня принял один из руководителей Юрий Иванович Дроздов.

Он обладал огромным весом и пользовался непререкаемым авторитетом у разведчиков самого разного ранга.

Я рассчитывал, что он одобрит мое решение поехать в Афганистан.

Однако выслушав мои доводы, Дроздов без всякого энтузиазма сказал:

— Хорошо, мы подумаем над вашим предложением. О принятом решении сообщим.

Я вышел из его кабинета, так и не поняв, поеду ли я в Афганистан или нет.

Прошло некоторое время.

В апреле 1981 года мне объявили, что меня командируют в Афганистан на должность начальника штаба отряда «Каскад».

Срок командировки — девять месяцев.

Предыдущий отряд, на смену которому мы готовились, пробыл в Афганистане полгода. Отряд состоял из семи команд — по числу провинций Афганистана.

Штаб отряда располагался в Кабуле, а команды — в центрах провинций.

Общая численность отряда — около 800 человек: из них 215 — офицеры, 30 — прапорщики, около 500 — солдаты погранвойск, 30 — переводчики, знающие местные языки.

В каждой команде и в кабульском центре была своя бронетехника, автомашины и радиостанция. В общем, огромное и беспокойное хозяйство. Это, конечно же, не зарубежная резидентура.

Мы готовились вылететь в Кабул в середине лета.

Я, естественно, был удовлетворен решением моего начальства.

Мне хотелось проверить себя — гожусь ли я для работы в экстремальных боевых условиях, смогу ли я переносить психологические и физические перегрузки и как одолею огневые рубежи противника…

Наш отряд начал готовиться к афганской операции.

Мы тренировались дни и ночи в Балашихе.

Однажды погожим летним утром всех нас, весь костяк отряда «Каскад», рассадили в автобусы и доставили в подмосковный аэропорт.

Нас погрузили в огромный транспортный «ИЛ» (на такой машине я еще не летал).

Так что мы отбывали в далекий Афганистан, а точнее сказать — в неизвестность.

Проводить нас в аэропорт приехали Юрий Дроздов и Эвальд Козлов, капитан первого ранга, герой Советского Союза и участник штурма дворца Амина.

Они пожелали нам выполнить нашу миссию с честью и вернуться живыми и невредимыми домой — к своим детям, женам, родным.

Мы пребывали в состоянии эйфории: наконец-то подготовка позади и мы летим на дело.

Я знал, что впереди нас ждут кровь и смерть.

Это была не шуточная война. Но человек всегда пребывает в уверенности, что «уж со мной-то, конечно, ничего плохого не случится — пронесет».

И я считал, что выполню задание и благополучно вернусь домой.

Ведь всегда так бывало.

Правда, на военных действиях я, да и никто из нас, раньше не были.

Огромный самолет, загруженный людьми и специальным снаряжением, с трудом, как мне показалось, оторвался от родной подмосковной земли и взял курс на юг.

Полет длился несколько часов, а мне показалось, что мы летим в вечность.

Каждый был погружен в собственные мысли.

Голое штурмана вывел нас из состояния оцепенения.

Он появился на втором ярусе корабля и, пытаясь перекричать гул турбин, сообщил, что через несколько минут мы приземлимся в Кабуле.