Имя на карте, стр. 30
- Не знаю, влюбился ли я, - задумчиво произнес Александр, - но тогда мне казалось, что, кроме этой девушки, мне ничего не нужно. И что немаловажно, мне показалось, что и девушка бросала на меня отнюдь не безразличные взгляды. Словом, заснул я не скоро и был разбужен, когда солнце давно уже взошло.
- Что же было дальше? - не сдерживая любопытства, спросил Родерик.
- События развивались обычным порядком, - продолжал Александр. - На следующий день мне удалось подстеречь девушку, когда она шла к озеру за водой, и наедине объясниться с ней. Я сказал ей, что полюбил ее с первого взгляда и что, если я ей небезразличен, готов на обратном пути забрать ее к себе в форт. Потупив глаза, она призналась, что тоже полюбила "белого вождя" и готова следовать за мной хоть на край света. Словом, это было классическое объяснение в любви, и я был на седьмом небе от счастья. Заключив девушку в объятия, я хотел ее поцеловать, но в это время на тропе появились женщины, и девушка вырвалась из моих рук с тихим возгласом испуга. С того момента я ее больше не видел…
- Как? - недоверчиво воскликнул Родерик. - Почему же?
- Да потому, что мы были неосторожны в изъявлении своих чувств, и об этом стало известно вождю племени, ее отцу. А он, видимо, не захотел приобретать в моем лице родственника, притом сомнительного, так как не верил, что я женюсь на его дочери.
- И что же? - торопил рассказчика Родерик.
- А то, что на следующий день мы распрощались с индейцами и поплыли по реке, которую нам помог найти молодой воин приютившего нас индейского племени.
Река эта вытекала из западного угла озера и несла свои воды прямо на запад. И справа и слева ее окаймляли глинистые берега, желтеющие под лучами солнца. Я начинал верить в то, что она приведет нас к Тихому океану. Но вскоре, когда мы находились уже милях в двухстах двадцати от Большого Невольничьего озера, река внезапно резко повернула на север, потом на северо-северо-запад. С левой стороны появились горные образования, которые вытягивались с юга на север. Справа тоже показались горы, которые через некоторое время оказались разорванными долиной Большой Медвежьей реки. Я не стал ее исследовать, чтобы не терять даром времени. Река впадала в нашу реку с востока, а меня интересовало все то, что было на западе или, в крайнем случае, на севере.
Когда мы достигли шестьдесят седьмой параллели, река стала шире, берега ее понизились, появились многочисленные острова, образованные рукавами, отходящими от основного русла. И хотя на западе виднелись горы, мне подумалось, что до океана совсем недалеко. Мы продолжали плыть вниз по реке, надеясь вот-вот увидеть долгожданную морскую гладь. Это случилось в один из дней, когда мы сделали привал, и я решил подняться на соседний холм, чтобы обозреть окрестности. Достигнув вершины холма, я огляделся вокруг и, к своей великой радости, увидел на западе открытое море, а, глянув на восток, обнаружил залив, в котором многочисленные острова перемежались с льдинами. Наконец-то, вздохнул я с облегчением, цель достигнута и теперь можно возвращаться домой. Было это тринадцатого июля. А ночью, впрочем, ночью это время суток можно было считать лишь условно, потому что солнце в это время здесь не заходило, мне удалось наблюдать прилив…
- Значит, ты убедился в точности, что достиг Тихого океана? - задал вопрос Родерик, напряженно слушавший рассказ брата.
- Океана да, но не Тихого, - пояснил Александр. - Да, совершенно очевидно, что река вынесла нас к океану, но это Гиперборейский океан (Гиперборейский океан - так именовался в те времена Северный Ледовитый океан).
- Гиперборейский? - недоуменно переспросил Родерик. - Но почему ты так решил?
- Я не решаюсь утверждать это с полной определенностью, но думаю, что так оно и есть, - пожал плечами Александр. - Тихий океан должен лежать много западнее и по предположениям и по расчетам. Впрочем, это не меняет дела. Шестнадцатого июля мы распрощались с низовьями реки и поспешили обратно. Надо было успеть вернуться в наш форт до того, как начнется ледостав на озерах и реках. И вот мы здесь, дома, проделав путь более чем в три тысячи миль.
Александр Маккензи потянулся и широко улыбнулся:
- Все еще впереди, дорогой брат. Мы с тобой еще порыщем в этих диких местах, и, даст бог, небезрезультатно.
- Ты намерен еще раз пуститься на поиски Тихого океана? - полюбопытствовал Родерик.
- Это так же верно, как то, что мы сейчас с тобой беседуем с глазу на глаз, - весело ответил Александр. - Пока мы плыли вверх по реке, я обдумывал одну идею…
- Что-нибудь новое? - перебил брата Родерик.
- Умерь свое нетерпение, дорогой брат, - снисходительно пробормотал Александр, поглядывая лукаво на Родерика, - ничего особенно нового я не придумал, если не считать того, что, пожалуй, не мешало бы подучиться мне таким наукам, как география и топография, прежде чем пускаться в новые путешествия. А для этого я должен непременно вернуться домой. Здесь, в этой глуши, мне рассчитывать не на что и не на кого.
- Ты уедешь, а я останусь здесь? - голос Родерика прозвучал обиженно.
- Не обижайся, брат, и не сердись. Пока я буду набираться знаний на нашей родине, ты тоже не будешь терять время даром. Не забывай, что Большая Медвежья река ждет своего исследователя! - Александр ободряюще потрепал брата по щеке. - Мужайся, Родерик! И тебе предстоит сказать свое слово в изучении Канадского Севера!
- Ты доверяешь мне, Александр, выполнить такое поручение? - радостно воскликнул Родерик, вскакивая с места. - Как я счастлив твоим доверием! Будь спокоен, я тебя не подведу!
- Вот и хорошо, - кивнул головой Александр. - А теперь пойдем-ка спать, мой дорогой родственник. Только сейчас я ощутил в полной мере, как я устал.
Спустя три года Александр Маккензи, вернувшись с родины, отправился в новый поход, задумав сделать то, что ему не удалось в первый раз, - отыскать речной путь к Тихому океану. И 22 июля 1793 года после долгих скитаний по рекам ему удалось достигнуть морского побережья. Астрономические измерения показали, что путешественники находятся на 54 градусе северной широты. На отвесной скале красной краской Маккензи вывел: "Александр Маккензи из Канады, по суше". Далее следовала дата. Так было совершено пересечение Североамериканского материка в самой широкой его части.
А река, вытекающая из Большого Невольничьего озера, по которой он спустился вниз до самого ее впадения в Северный Ледовитый океан, получила его имя.
Река Маккензи - последний участок крупной водной артерии в Северной Америке, которая начинается в Скалистых горах под названием Атабаска. Это название сохраняется вплоть до впадения в озеро Атабаска, затем продолжается под именем Невольничьей до впадения в Большое Невольничье озеро. От Большого Невольничьего озера она теперь известна под именем Маккензи и впадает в залив Маккензи моря Бофорта в Северном Ледовитом океане.
Предок великого поэта
Предок великого поэта
В кабинете первого лорда Адмиралтейства было сумрачно, тяжелые драпри надежно отгораживали святилище морской службы Англии от внешнего мира.
Лорд Адмиралтейства, человек преклонного возраста, но крепкий на вид, с обветренным лицом, в напудренном парике, ходил из угла в угол и назидательным тоном втолковывал что-то внимательно слушавшему его морскому офицеру средних лет, стоявшему навытяжку у письменного стола.
- Садитесь же, коммодор (Коммодор - в Англии морской чин командующего эскадрой), - с явным раздражением сказал хозяин кабинета, останавливаясь на мгновение перед офицером и сверля его единственным глазом. - Что вы стоите, как столб? В который раз я вам это говорю! Вы мой старый товарищ, и, наконец, вы занимаете достаточно высокий пост начальника эскадры!…