Закат Америки, стр. 17
Цивилизационный подход многое объясняет в нашем непростом послевоенном мире и многое ставит на свои места. Какая другая парадигма сделает это лучше? Если не цивилизации, то что? В ответах на статью «Грядущее столкновение цивилизаций?» можно найти в лучшем случае одну псевдоальтернативу и одну нереальную альтернативу.
Псевдоальтернативой можно назвать парадигму Ф. Аджами. «Государства контролируют цивилизации, а не наоборот», — утверждает он. Однако рассуждать о государствах и цивилизациях в категориях «контроля» бессмысленно. Безусловно, государства стремятся к балансу сил, но не ограничиваются этим. В противном случае в конце 40-х годов европейские государства должны были вступить в коалицию с СССР против США! Государства реагируют на непосредственную угрозу, и в период холодной войны западноевропейские страны видели опасность со стороны Востока.
В период холодной войны мир делился как на упомянутые три большие группы, так и на цивилизации. По мере того как теряет смысл деление на «три мира», государства все больше и больше начинают мыслить в категориях цивилизаций и с этой точки зрения определять свое место в мире и свои интересы. Сейчас западноевропейские государства видят растущую угрозу уже не с Востока, а со стороны Юга.
Нельзя сказать, что мы живем в мире, характеризующемся, как утверждает Аджами, «одиночеством государств и отсутствием связей между ними». Мир состоит из стран, объединяющихся в группы, и в самом широком смысле эти объединения и есть цивилизации. И отрицать их существование означало бы отрицать основные реалии человеческого общества.
Что же касается нереальной альтернативы, то это концепция единой мировой цивилизации, которая якобы уже существует или, по крайней мере, грядет в ближайшие годы. Утверждение, что возникает единая, универсальная культура, или цивилизация, высказывается в разных формах, но ни одна не выдерживает даже поверхностной критики.
Так, во-первых, существует точка зрения, что падение коммунистической системы означает конец истории и полную победу либеральной демократии во всем мире. Между тем, однако, на сегодняшний день существует множество форм авторитаризма, национализма, рыночного коммунизма и т.д. Еще более важно то, что существуют религиозные альтернативы. Религия сейчас — одна из самых главных, если не самая главная сила, которая мобилизует людей и мотивирует их поступки.
Во-вторых, в откликах на статью «Грядущее столкновение цивилизаций?» высказывалось мнение о том, что в результате усиления взаимодействия между государствами и совершенствования системы коммуникаций возникает единая культура. При определенных обстоятельствах это действительно верно. Однако чаще случается так, что тесные взаимосвязи приводят к усилению тлеющих противоречий, конфронтации, реакции и в конечном счете к войне.
В-третьих, в некоторых откликах говорилось о том, что модернизация и экономическое развитие оказывают гомогенизирующий эффект и создают современную монокультуру. Действительно, большинство развитых стран в мире сегодня принадлежат к западной культуре. Однако модернизация не означает вестернизации. Япония, Сингапур и Саудовская Аравия — современные процветающие государства, но они ни в коей мере не являются западными. И только западная гордыня звучит в заявлениях, что народы, идущие по пути модернизации, должны быть «такими, как мы». Заявлять, что словаки и сербы, арабы и евреи, индусы и мусульмане, русские и турки, тибетцы и китайцы, японцы и американцы принадлежат к единой западной цивилизации, несерьезно.
Единая цивилизация может быть только продуктом единой власти. Власть Римской империи создала в рамках древнего мира цивилизацию, близкую к единой. Власть Запада в форме европейского колониализма в XIX в. и американской гегемонии в XX в. распространила западную культуру на большую часть современного мира. Но сегодня с европейским колониализмом уже покончено, а американская гегемония ослаблена.
За ослаблением власти Запада следует эрозия западной культуры. Быстрый рост экономики государств Восточной Азии приведет, как отмечает К. Махбубани, к усилению их военного, политического и культурного влияния.
Безусловно, язык является основой любой культуры. Как Ф. Аджами, так и Р. Бартли видят в широком повсеместном распространении английского языка подтверждение универсальности западной культуры. Однако усиливается ли сегодня значение английского языка по сравнению с другими? В Индии, Африке и ряде других регионов на смену языкам колонизаторов приходят национальные языки коренных народов. В Гонконге английский язык вытесняется китайским и т.д. Сербы переходят с латиницы — шрифта, которым пользуются их враги-католики, — на кириллицу. В то же время туркмены, азербайджанцы и узбеки переходят от кириллицы — шрифта «русских хозяев» — на латинский алфавит, которым пользуются их братья по вере в Турции. Таким образом, на языковом фронте наблюдается не унификация, а вавилонизация, что является еще одним свидетельством в пользу цивилизационного подхода.
В современном мире, раздираемом противоречиями, происходит множество политических и военных конфликтов. И если причина тому кроется не в противоречиях между цивилизациями, то в чем же?
Критикам цивилизационной парадигмы не удалось найти лучшее объяснение тому, что происходит в мире. Между тем, как отмечает президент Европейского сообщества Жак Делор, становится все более очевидным, что «грядущие конфликты будут спровоцированы не экономическими или идеологическими, а культурологическими факторами. Запад должен учиться глубже понимать религиозные и философские основы других цивилизаций».
Политическая идеология и экономические интересы занимают не самое важное место в жизни людей. Люди борются и погибают за другие идеалы и ценности — за веру, семью, кровные узы. Вот потому-то после окончания холодной войны центральное место в современном мире заняло столкновение цивилизаций. И поэтому парадигма цивилизации лучше, чем любая другая альтернатива, способствует зарождению взаимопонимания и помогает справиться с происходящими в современном мире явлениями.
История продолжается. Мир не един. Цивилизации объединяют и разъединяют человечество. Силы, которые могут привести к столкновению цивилизаций, нельзя победить, если не признать их существования.
1.6. Характер культуры Соединенных Штатов Америки.
За экониши в биосфере конкурируют более трех тысяч известных видов культур, каждый со своим особенным мировоззрением, или энтелехией, определяющим сравнительно независимую от внешних обстоятельств «программу воспроизводства». Воспринять их панораму и размещение в целом нелегко уже из-за самого огромного числа этих видов и различий в площади, занимаемой ими. Так, что мы последуем принципу экологов «искать вершину пирамиды», с той только разницей, что в этом случае доминантные культуры обладают и наибольшей биомассой в отличие, скажем, от тигров, на которых приходится лишь малая доля биомассы природной биосистемы.
На карту могут быть нанесены 12 основных видов культур, которые (разумеется, бок о бок с менее распространенными видами) занимают вкупе с другими возникающими естественным путем видами большую часть биосферы. Эти основные виды можно предварительно окрестить следующим образом: североамериканский, латиноамериканский, западноевропейский, восточноевропейский, дальневосточный, южно-азиатский, малазийский, афразийский аридной зоны, австрало-азиатский, субсахароафриканский, тихоокеанский и глобально-технологический (глобалтех).
Географическое расположение этих видов показано на карте с перекрытиями в границах, чтобы указать, что в отличие от границ политико-экономических они более подвижны. Кроме того, территория внутри этих границ не является монокультурной средой обитания одного вида культуры. В ареале, обозначенном как восточноевропейский, живут калмыки и узбеки, в ареале культуры вида афразийской ариадной зоны сохраняются виды сабейский и израильский, в североамериканском ареале — культуры видов Северный Шайенн и ортодоксальноиудейская и т.д. Тем не менее индивиды и группы, принадлежащие к главному в пределах ареала виду, отличаются относительным превосходством и большей свободой в перемещении, размножении, питании и в возможностях свободно реализовать свои мемы и темы, проигрывать сцены и грезы.