Метаболизм (сборник рассказов), стр. 9

Нет у нас памятника любви к государству.

Сама любовь есть, а вот памятника нет.

— А зачем вам памятник?

— Чтоб припасть.

— А зачем припадать?

— Чтобы любовью изойти.

— А зачем вам требуется изойти?

— А затем, что хранить ее вредно.

Как-то я видел старушек, у которых от долгого ношения в себе этой любви губы искривились и пена ржавая изо рта пошла.

И все это с такими всхохатываниями и взбулькиваниями, что и вспомнить страшно.

Вот что бывает, если любовь есть, а излить ее не на кого.

Даже места такого нет. И приходишь куда-нибудь туда, где, как тебе кажется, помещается государство, и говоришь:

— Я к вам. Не ожидали? Государство — это вы?

А они говорят:

— Мы не государство. Мы — помещение.

Что же оно тогда?

А когда я вспоминаю исторические примеры, то на ум приходит выражение одного французского короля: «Государство — это я!» — и я сразу же проникаюсь уважением. Вот человек! Не побоялся назвать себя государством Не побоялся принять на себя любовь, со всеми вытекающими отсюда последствиями. А может, и у наших нужно только спросить:

— Люди! Вы случайно не государство?

— Нет, — говорят тебе, — мы только обязанности временно исполняем.

То есть государство — это что-то неуловимое, но необходимое, как всхлип после рыданий.

Вот поэтому нужен памятник.

Чтобы припасть.