Счастливые Земли, стр. 35
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава 1
Дмит, заплывший жиром северянин, в очередной раз закашлялся. Гезеш с трудом сдержал отвращение, вызываемое видом колыхающейся в спазмах туши.
Боров, отъевшийся хряк. Но только не загибайся, не надо. Впрочем, такие твари живут долго. Закон бытия.
– Мальчик мой, – наконец просипел Дмит. – Весточка пришла от Младенчика. Хорошая весточка. Добрая. Славная такая вестулька.
Гезеш еле отыскал на пухлом лице толстяка узкие щелочки глаз. Младенчик. Опять он.
– У Безмолвной, уф-ф-ф, – толстяк поерзал в кресле. – У Безмолвной Рощи Кладбище образовалось.
Гезеш стиснул зубы. Да, иной вести от Младенчика, личного колдуна Дмита, можно было не ждать. Два подонка друг друга стоили.
Жирный боров и пухленький, вертлявый чародей.
– Завтра, нет, лучше сегодня – возьми своих ребятишек, покарауль, – Дмит вновь закашлялся. – Что делать – знаешь.
– Понял, – коротко кивнул Гезеш и, скользнув взглядом по опостылевшим, увешанным картинами стенам, повернулся к двери.
– Погоди, мальчик. – Сейчас можно не сдерживаться. Можно стиснуть челюсти и сузить глаза. Дмит не увидит.
– Я помню уговор, да, – хихикнул за спиной толстяк. – Из Гаваней корабль вышел, мальчик мой. Через двенадцать дней будет здесь. Я помню свои обещания.
Гезеш обернулся, едва сдерживая беснующееся сердце. Корабль!
– Ты хорошо работал, да… – улыбнулся Дмит. – Готовься. На нем и поплывете.
– Благодарю, – коротко кивнул Гезеш, и в этот момент расплывшаяся в кресле туша не вызывала отвращения.
– Лишь одно условие, – Лесоруб напрягся, чувствуя, как сжимается нутро.
– Чтоб Проклятого твоего близ корабля даже не видели, – неожиданно жестко предупредил Дмит. И вновь закашлялся.
Лесоруб кивнул. Гнев сразу предупреждал, что так и будет.
– Иди, – едва шевельнулась жирная масса.
С нескрываемым удовольствием Гезеш вылетел из покоев Дмита. Два рослых, косматых охранника, со свирепым видом караулящих дверь, проводили капитана Искателей презрительным взглядом.
Они имели на это право. Элита! Гвардия! В грязи не копаются! И им не надо на север…
Сегодня непогодилось. С моря несло черные клочья туч, ветер сводил с ума флюгера Аннтейр-Дарга. После тяжелого запаха благовоний в покоях Дмита свежий воздух обжег горло.
У крыльца Гезеша ждал Друз. Овечий, белого цвета полушубок, загорелое, обветренное лицо, слезящиеся от ветра глаза.
Теплело. Снег еще не сошел и вовсю сверкал на крышах домов, но кое-где уже слышалась веселая капель.
– Корабль будет через двенадцать дней! – Гезешу не терпелось поделиться с другом радостью.
Друз просиял:
– Ну, наконец-то!
Мимо, приветливо кивнув, прошли трое стражников. Искателей в городе знали. Кто-то любил, кто-то нет, но знали.
Лихие наемники Эльнайского посла.
Уже пять месяцев, как они торчат в Аннтейр-Дарге, работая на Жирного Дмита.
Друз поправил перевязь с мечом.
– Есть еще работенка. – Гезеш, наконец, ступил на обледенелую землю.
– Не сомневаюсь, – фыркнул друг.
– Пошли. – Лесоруб натянул на голову вязаную шапку и, поскальзываясь, направился к пристани. Именно там находился обжитый Искателями домик.
В воздухе витала весна. Даже на лицах окружающих чувствовалось ее приближение. В это время года больше улыбаются.
Весна… Весна!
Как долго они ее ждали! Пять месяцев. Пять долгих месяцев!
Когда остатки Гур-Даргского обоза вошли в Аннтейр-Дарг, в тот день, именно в тот проклятый день, ушел последний корабль на север. В Гавани.
Капитан посудины наотрез отказался брать с собой путников. Не помогли ни угрозы, ни попытки сунуть суровому морскому волку деньги. Ничего!
Корабль принял на борт доставленное караваном золото и ушел. Следующий должен был прийти только весной. И то мрачный капитан предупредил, что Диких с собой не возьмет.
Хотели было держать путь по побережью, но ужасные истории о Свирепом Умрале возымели свое действие. Джаззи отказался наотрез, его поддержал Паблар. Друз сомневался, но все же склонялся к идее остаться. Единственный, кто рвался на север посуху Мудрый. Но и тот умолк, когда, наконец, заговорил Гнев. Горящий спокойно предупредил, что желающих пересечь Свирепый Умрал он сожжет самолично, чтобы те меньше мучились в будущем.
Другой дороги к Счастливым Землям, кроме как по морю, – не было. Через Урочище идти – смерти подобно. Через Свирепый Умрал – тоже. Оставалось ждать весны.
Предупреждение капитана помнили хорошо. Сам вид моряка давал понять, что слово тот держит и с собой не возьмет.
Тогда-то на них и вышел человек Дмита, сделав предложение, от которого невозможно было отказаться. Кров, питание, небольшая сумма сверху и обещание переправить Диких на север, в небольшое, но богатое королевство Эльнаи. Искатели, не колеблясь, согласились.
А потом выяснилось, что за работа их ожидала. Потом и состоялось знакомство с колдуном Младенчиком, с молчаливым охотником Гав-Гавом и щуплой, костлявой Марой. Последняя, кстати, была единственной женщиной на умральском побережье. И, если б не ее хозяин – Дмит, оказалась бы еще и самым богатым человеком.
Одна шлюха на весь Умрал. Опытная, циничная, злая северянка. Стоит сказать, что большая часть заработанных Искателями денег перекочевывала в ее карман. А оттуда обратно к Дмиту. Толстяк-эльнаец, правда, заботился о Маре как только мог. И та работала, как умела.
Гезеш один раз соблазнился воспользоваться ее услугами. Пунцовый от смущения, сунул женщине деньги. Мара бегло пересчитала монеты и затащила Лесоруба в чулан. Там, прикрыв дверь, рукой деловито довела воина до боеготовности, развернулась спиной, приподняла подол и прижалась мягкими ягодицами к дрожащему от неуверенности и желания Гезешу. Затем с легким вздохом приняла его в себя и быстро, со знанием дела, удовлетворила. Пока воин очухивался – шлюха уже выскользнула из чулана, забыв о его существовании. Собственно, Гезеш к ее услугам больше не прибегал – не впечатлило. А вот Джаззи бывал у Мары регулярно, при этом она его ненавидела и не упускала случая вставить крепкое словцо в адрес весельчака. Но тот упорно приходил вновь, протягивал ей монеты и злорадно скалился. Отказать женщина не могла. Этого бы не понял Дмит.
Загадочный Гав-Гав тоже прибыл с севера. Поначалу он всегда сопровождал выполнявших заказы Искателей, но уже спустя два месяца Дикие с ним встречались редко. Охотник, с невыразительным бородатым лицом, тусклыми серыми глазами и равнодушным голосом, словно не имел возраста. Ему можно было дать и двадцать и пятьдесят лет. Среди новых «знакомых» Гав-Гав казался заботливым отцом и суровым наставником. Только благодаря ему Искатели еще не окончили свои дни где-нибудь в лесах возле Аннтейр-Дарга. Он многому их научил.
Самым противным был Младенчик. Колдун как будто специально находил работу погрязнее, сообщал Дмиту и с мерзким огоньком в глазах следил за успехами Искателей.
Вот и сейчас он подкинул Диким очередное Кладбище. Не самое противное из заданий, но и не самое приятное.
На сей раз могильник объявился у Бесшумной Рощи. День скачки на юг. Бывать там Искатели не любили. Место немоты мира. Царство зловещей, мертвой тишины.
Можно орать, колотить мечом в щит – разорвать безмолвие не удастся. Ни единого звука не раздастся среди деревьев. А вот лесные твари прекрасно ориентируются по запаху.
У «Морской Мечты», таверны, где коротали дни Искатели, Гезеш все-таки поскользнулся, взмахнул руками в попытке удержать равновесие и грохнулся на снег.
Шедший чуть позади Друз ехидно хмыкнул. Лесоруб со льдом не дружил. Постоянно падал. Это даже стало дежурной шуткой.
– Завтра будет шторм, – порою с серьезным видом заявлял Джаззи. – Кэп ни разу не упал.