Последний шаг от ненависти, или сколько стоит любовь? (СИ), стр. 72
- Влада, хватит слушать всех и вся, подбирая сплетни и прочую ерунду. Просто попытайся поверить мне на слово! А все остальные проблемы будем решать по мере поступления.
- Антон, я пытаюсь поверить, - прикусив до боли губы, прошептала девушка, - правда пытаюсь, но когда ты ведешь себя, таким образом, я не знаю, что мне и думать. Когда я пытаюсь хоть как-то понять, что с тобой происходит, ты меня отталкиваешь! Чему мне тогда еще верить, если не тому, что говорят вокруг? Ты мне просто не оставляешь выбора…
Влада понимала, что возможно этими признаниями забегает слишком далеко наперед, что возможно пугает его, но… молчать снова она не в состоянии. Не после того, что узнала об Антоне…
- Скажи… - когда даже после настойчивой мольбы мужчина молчал, Владислава решилась задать последний вопрос, ответ на который мог бы стать первой ниточкой к разрыву клубка противоречий Громова, - тогда в Москве, когда ты заявился пьяный в номер, ты бы сделала это со мной, если бы мне не удалось выскользнуть? Взял бы меня силой?
- Ильина, если ты не заметила, то тогда ничего не было, и в итоге все произошло по обоюдному желанию, - пробормотал недовольно Антон.
- Я не говорю о том, как в итоге все произошло. Я просто хочу понять, почему? Почему сначала Белецкая, и плевать на твои разногласия с этим её Авдеевым…
- Опять этот Авдеев! Если он тебе так нравится, так почему бы тебе не пойти к нему жить?! – фыркнул Громов.
- Ты так ничего и не понимаешь, - негодующе закивав головой, возразила девушка, - Авдеев меня сейчас интересует в последнюю очередь! Я просто хочу понять, почему ты так поступаешь? Белецкая… А потом и я… Тебе что доставляет удовольствие вести себя подобным образом? Или ты хочешь доказать окружающим насколько крут, что может творить все что угодно, и это тебе сойдет с рук?
Влада могла бы еще много чего сказать по этому поводу, но заметив, как в глазах Антона вспыхнули сумасшедшие огоньки злости, поняла, что играет с огнем. Не стоит его злить и дразнить. Только хуже будет. Но, кажется, она слишком поздно это поняла…
- Запомни, раз и навсегда, - склонившись до неприличного близко к девушке, процедил Громов, уверенный в правильности своих слов, - все то, что, так или иначе, доставляет мне удовольствие это мои… запомни – мои и только мои проблемы! И я не намерен обсуждать с тобой свои поступки. Кто ты такая, чтобы строить из себя тут мать Терезу?! Искать во мне какие-то оправдания моим же поступкам?! Да плевать я хотел на эти оправдания! Я поступаю так, как хочу! В независимости от того, нравится тебе это или нет!
Вмиг как-то замолчав, мужчина несколько секунд всматривался в глаза Влады, словно пытаясь убедить в своей правоте. А потом… девушке даже показалось, что он готов ударить её. Но вместо этого Громов резко отпустил её, отступая назад, и взмахнув рукой, чем заставил девушку поджаться, ожидая удара, закричал… Нет, даже заорал:
- Ильина, не нравится что-то? Я тебя не держу! И отчитываться перед тобой я не намерен! Ты. Мне. Никто! – последние слова прозвучали еще более зловеще и отчетливее, с расстановкой, словно это могло добавить правоты, верности словам.
- Почему ты так со мной? – только и смогла выдавить Владислава, глотая комок слез, образовавшийся в горле от услышанных грубостей, и столь явной построить между ними стену. В этот раз куда более крепкую. Практически нерушимую.
Оказывается, это больно. До безумия больно услышать подобные слова от мужчины, к которому испытываешь нечто большее, нежели просто влечение. Причем не совсем понятно даже что больнее – узнать о нем такие страшные вещи, или услышать от него, что ты ему не нужна… Может, зря она поторопилась с подобными разговорами? Зря надеялась так сразу достучатся до него… Но поздно жалеть о совершенном.
- Владислава, уходи! – отворачиваясь, всем своим видом изображая равнодушие, проигнорировал вопрос девушки Громов.
- Антон, пожалуйста… - не понимая до конца, о чем именно просит, бормотала Влада.
- Я не желаю с тобой разговаривать сейчас на эти, да и любые другие темы! – громче прикрикнул мужчина, и, пресекая дальнейшие возможные попытки возразить, что есть голос, закричал – Убирайся, Владислава!
Расширив от ужаса глаза, Ильина медленно попятилась назад, жалея обо всем, что сегодня случилось. Она сейчас просто не узнавала Антона. Одно дело, когда он насмехался и злился, скорее в шутку, раздражаясь из-за мелочей, но сегодня… Сейчас это было реально страшно. Разъяренный, как зверь, готовый наброситься на свою жертву, разрывая на кусочки. Не жалея ничего и никого. Такой Антон действительно был готов на все. Таким Влада его еще не знала. И сейчас с трудом соображала что хуже – не знать в принципе его истинной натуры, или знать его такого, каким он является на самом деле…
Сжав кулачки, впиваясь ногтями в нежную кожу, девушка поспешно выскочила из кабинета Антона, все еще надеясь, что он остановит её, и все-все расскажет. ИзвинитсяЮ что накричал, наговорил глупостей… Но не остановил. Более того, вслед раздался лишь странный грохот, и проклятия, которыми разразился мужчина.
Злится. Снова и снова. Как хищник, не щадящий никого вокруг. И себя в первую очередь.
- Влад, я так понимаю, разговора не вышло, - пробормотала испуганно Елена, бросая взгляды на кабинет начальника, откуда снова и снова доносился шум и грохот.
Даже не слыша вопроса секретарши, ко Владе вдруг пришло озарение и единственно верная мысль, что могла бы помочь в этой ситуации.
Прожигая Елену невидящим взглядом, Ильина вдруг спросила:
- Лен, ты можешь достать мне номер Нины Белецкой?
Глава 19
Нервно теребя салфетку, Владислава с интересом осматривалась по сторонам. Небольшое уютное кафе в историческом центре города. Симпатичный интерьер в нежных бежевых тонах и мелкие детали говорили о том, что это не просто кафе, а скорее кофейня. Да и ароматный запах свежезаваренного напитка лишь подтверждал догадку о том, что это именно кофейня. Углубляться в изучение меню, чтобы понять наверняка, у Влады не было ни малейшего желания. Но общее впечатление от заведения вызывало приятные ощущения, заставляя окунуться в какую-то ностальгию за былыми временами, а то и вовсе представить себя в аналогичном месте в самом центре какой-нибудь старой Праги.
На то, чтобы придумать еще какие-то сравнения Влады не хватило. Вместо этого она то и дело бросала мимолетные взгляды на огромные витринные окна, случайных прохожих и входную дверь, что то и дело звенела десятками колокольчиков, оповещая, что кто-то снова вошел, или вышел. Среди них Владислава пыталась рассмотреть и узнать ту, ради которой затеяла всю эту ситуацию.
Правда чем ближе становился час встречи, тем больше Ильина сомневалась в правильности подобной затеи. Что она вообще сейчас хочет узнать? Убедиться, что Антон не такой хороший, каким она начала представлять его для себя? Посмотреть на ситуацию со стороны «жертвы»? Или попросту попробовать объективно взглянуть на проблему? Без прямых обвинений Антона, или Белецкой. Найти ему оправдание? Скорее всего, последнее.
Оказывается, довольно странно и неприятно знать, что человек, небезразличный тебе, может творить подобные вещи. Хочется поскорее отыскать оправдание. Ему. И, как бы странно не казалось, себе. Собственным чувствам. Отчего-то страшно понимать, что небезразличный тебе человек, не просто состоит из сплошных недостатков, а еще и готов опуститься до столь низких поступков. И пускай говорят, что любят не за что-то, а просто так, все равно… любить положительного героя проще. Для собственной совести. Да и чувствовала Влада, что Антон не так плох. Не после всего того, что между ними было.
И пускай сегодня он снова отгородился, так ничего и, не объяснив, пускай Громов буквально кричал, заставляя поверить, что она ему никто, ощущение, что в этой истории много подводных камней, не покидало Владу. И почему-то казалось, что именно Белецкая может стать именно той ниточкой, с помощью которой можно распутать сложный клубок из противоречий.