Второй шанс (СИ), стр. 31

— Потому что твоим родителям не нужен был еще один рот, который надо кормить.

— Мои родители не были против! — Ребекка вскочила на ноги. — Они любили тебя! И я любила. А ты? Какие чувства ты ко мне испытывала, раз для тебя было так просто свалить, не попрощавшись?!

Я понимала ее чувства, но не разделяла их. Кажется, единственное, о чем я никогда не жалела, это то, что уехала отсюда.

— Я тоже любила тебя, Бекка, как ты можешь сомневаться! Ты же была моей лучшей подругой. Я скучала по тебе!

Нижняя губа Ребекки задрожала, и она разразилась рыданиями, кидаясь ко мне. Я обняла ее, успокаивающе поглаживая ее по спине, но сама не проронила не слезинки. Я вообще сомневалась, что когда-нибудь заплачу.

— Ты можешь остаться? — Ребекка, вытирая слезы, отстранилась, превращаясь в мою старую подругу.

— Да, — я кивнула. — Только мне надо позвонить домой.

Ребекка в ту же секунду протянула мне домашний телефон и, сообщив, что принесет попкорн и конфеты, рванула на первый этаж. Позвонив, я с облегчением услышала в трубке голос Меган и сказала, что остаюсь у Ребекки. Она обрадовалась, что я не заперлась дома, а провожу время со старыми друзьями, и даже разрешила остаться на ночь. Пожелав хорошо провести время, она отключилась.

Вернулась Ребекка, и мы по-старинке уселись у нее на кровати и больше пяти часов разговаривали, останавливаясь только чтобы принести еще еды. Новостей за три года разлуки накопился целый миллион, и время пролетело незаметно. Когда часы показывали уже девять вечера, мне уже казалось, что мы не расставались, а последние три года — просто затянувшейся плохой сон.

Тут в комнату влетела Оливия — старшая сестра Ребекки.

— Джессика, там к тебе пришел умопомрачительно красивый парень, — сообщила она, заговорщически подмигнув. — Познакомишь?

Ребекка, рассмеявшись, выбежала из спальни вслед за сестрой, чтобы посмотреть на «умопомрачительного» парня, а я, ворча себе под нос что-то про недоверие и личное пространство, спустилась по лестнице, еле волоча ноги.

— Ты когда-нибудь дашь мне спокойно… — строго начала я, но, увидев лицо Джареда, осеклась. — Что случилось?

— Нам надо поговорить, — все его тело было напряжено, а глаза выражали искреннее замешательство. — Это срочно.

Меня испугал его вид, и я, поспешно поблагодарив за замечательно проведенный день подругу, попрощалась с семейством Шейнов и вышла на улицу вслед за Джаредом.

— Что случилось? — снова спросила я, с удивлением глядя на автомобиль, в который уселся парень. До нашего дома было всего пять минут ходьбы, а он приехал на машине?!

— Джессика, пожалуйста, пусть тебе все объяснит Джордж, — Джаред завел мотор, и машина рванула вверх по улице.

Страх сковал мое сердце, когда, войдя в гостиную, я увидела чету Хэйнсов и Дилана, которого вообще здесь быть не должно. Все трое склонились над ноутбуком, но при нашем появлении их внимание переключилось на меня.

— Да что происходит?! — потребовала я, подходя ближе.

Дилан, махнув мне рукой, отступил к стене, к нему присоединился Джаред. Оба брата встали в одну позу, и я поразилась, как раньше могла не заметить их схожести.

— Джессика, присядь, — Джордж выдвинул стул, и я послушно села, пугаясь с каждой минутой все сильнее.

Мистер Хэйнс посмотрел на сына, и Джаред, вздохнув, тихо произнес:

— Мы узнали, кто сделал заказ, в котором была бомба.

Я молча глядела на него, ожидая продолжения, но тут вступила Меган, протянувшая мне копию какой-то старой тетрадки.

— Вот, посмотри, — она ткнула пальцем на верхнюю строчку, где стояла дата, на два дня предшествующая пожару.

Мое лицо вытянулось, а сердце пропустило удар. В графе заказчик стояла подпись: Ст. Марс. Я подняла голову.

— Моего отца звали Стюарт Марс, — прошептала я, снова взглянув на подпись. — Но это невозможно. Он не мог этого сделать…

— Милая… — Меган сочувственно погладила меня по руке, но я отдернула ладонь.

— Вы же не думаете, что мой отец хотел убить собственную семью?! — в моем голосе послышались истерические нотки, и все, кроме Джорджа, опустили головы, чтобы не встречаться со мной взглядом.

— Джессика, — Джордж наклонился, опираясь ладонями о стол. — Мы не думаем так, но…Ты должна кое-что видеть.

Он раскрыл ноутбук и, перед тем как нажать воспроизведение, сказал:

— Это видео с камеры наблюдения у офиса мистера Адамсона. Время как раз показывает, что именно этот человек подложил бомбу в коробку, которую позже отнесли в дом.

Я перевела взгляд на экран. Сначала это была пустая улица, но потом в кадре появилась высокая фигура, которая вошла в двери. Через пару минут мужчина, а это, несомненно, был мужчина, вышел и, подняв голову, посмотрел прямо в камеру.

У меня перехватило дыхание. Это действительно был мой отец.

Глава№ 23

— Я не верю, — я замотала головой из стороны в сторону. — Это не правда. Может он просто решил купить новую кофеварку, у нас как раз испортилась та, что была…

Я замолкла, осознав, что несу полный бред, но отказывалась верить тому, что увидела собственными глазами. Это ложь. Отец был счастлив, он любил свою семью, даже в письме…

— Письмо… — вскочив на ноги, я побежала на второй этаж, в свою комнату. Вытащив из ящика драгоценное послание, я еще раз пробежалась по строчкам, которые, бесспорно, были написаны рукой моего отца.

«… Я люблю тебя,

Папа»

Я не хотела верить. Но я видела его лицо. И это был он. Как человек, написавший такое письмо, мог совершить подобное?

Стул с грохотом упал на пол. Письмо плавно опустилось на поверхность стола, и я, сжав в руке стоящий рядом стакан, бросила его в стену. Ненависть волной поднялась во мне, мне было необходимо дать ей волю, и чтобы не причинить боль тем, кого я любила, я начала крушить все вокруг. Сначала разорвала все лежавшие на столе тетрадки. Потом в стенку полетела настольная лампа, которая, наделав много шума, врезалась в картину, тут же свалившуюся на пол, но благо не сломалась. Мне вдруг в голову пришла мысль, что я ломаю чужые вещи, и я остановилась. Но ненадолго. Сжав кулак, я со всей силы ударила дверцу шкафа и чуть не взвыла от боли. Но физическая боль притупляла душевную, и костяшки пальцев снова соприкоснулись с деревянной поверхностью. Третьего удара не последовало, потому что сильные руки, обхватившие меня сзади, оттащили меня от шкафа.

— Джессика, успокойся, — приказал Джаред, сжимая руки все сильнее, пытаясь удержать меня на месте, потому что я стала яростно вырываться.

— Ненавижу! — я попыталась пнуть его ногой, но он оказался сильнее. Повалив нас обоих на кровать, он сел мне на ноги, зажимая их, и прижал обе мои руки к покрывалу, не давая освободиться.

— Отпусти! — я стала метаться, стараясь скинуть его с себя, но он держал меня железной хваткой.

— Джессика, — позвал Джаред и настойчиво повторил. — Джессика!

Я уставилась на него, перестав вырываться.

— Мне больно, — я имела в виду не физическое неудобство, и он это понял, потому что, наклонившись, прошептал:

— Мне жаль.

Скатившись с меня, он лег рядом. Я не шевелилась, борясь с чувствами внутри себя. Мне было больно и обидно. Я не желала верить увиденному, но не могла слепо верить в непревзойденность своего отца. Он врал по поводу работы, но ведь признал этот факт в письме, в котором не раз утверждал, что любит меня.

Я запуталась. Господи, как же я запуталась в своей собственной жизни. Я закрыла глаза, но, почувствовав, что Джаред зашевелился, распахнула их.

— Ты куда?

Джаред сел и сверху вниз посмотрел на меня.

— Уже поздно. Я думал, ты хочешь остаться одна.

Я хотела. Но одновременно боялась одиночества, поэтому прошептала:

— А ты не мог бы… — я замолчала, и Джаред вопросительно вздернул брови.

— Ну, говори.

— Ничего, — я отвернулась к стенке, но он взял меня за подбородок, разворачивая к себе.