Красный холм, стр. 35

— Неплохие, точно, — улыбнулась я. — Значит, ты тоже морпех? Без обид, но военный летчик из тебя, как из меня балерина.

— Откуда такие выводы?

— Ну, не знаю… Просто когда речь идет о ВВС, сразу представляешь заморыша в огромных очках. Короче, ставлю на морпеха.

— Серьезно?

— Ладно, не хочешь говорить, не надо.

— Да нет, скажу, но мне нравится твоя логика. В общем, ты не угадала, я военный летчик. Если совсем конкретно — ПС.

— Что это еще за постскриптум такой?

— Это значит «парашютист-спасатель».

— Ого!

— Ого? Можно подумать, ты в курсе, кто такой ПС.

— Могу себе представить, — сказала я, несколько обидевшись.

— Тогда ладно, — кивнул Джоуи. — Просто большинство обычно не в курсе. Ну, может, не большинство, а отдельные особи.

— Хочешь сказать, особи женского пола?

— Ага.

— Все ясно, — закатила я глаза. — Ты один из этих!

— Не, не надо ярлыков, — покачал он головой. — Я очень уважительно отношусь к…

— Расскажи мне про ту девушку в твоей машине, — попросила я, наблюдая за его реакцией.

— Ее звали Дана, — буркнул он. — Я только вернулся из армии, друзья устроили по этому поводу вечеринку… Мне… Мне бы остаться дома, с ней. Дана — единственная, кого я в тот момент хотел видеть.

— Дана — твоя девушка? — уточнила я.

Джоуи кивнул. Губы у него задрожали, но он быстро опомнился и громко шмыгнул носом.

— Да. Ее покусали после той вечеринки, и она заболела.

— Поэтому и была в больничном халате?

— Ей назначили обследование. Выяснилось, что все плохо. За пару дней она похудела килограмм на десять. Я догадывался… догадывался, что… В общем, ее прямиком повезли в операционную. Я остался в больнице и приготовился ждать, сколько потребуется. Сутки, двое, трое… но вышло гораздо быстрее, максимум — час. Ее просто разрезали и зашили обратно. Отказали все внутренности, врачи были бессильны. — От воспоминаний лицо Джоуи исказилось судорогой, его боль заполнила комнату, стало трудно дышать. — Едва она очнулась, в больнице начался хаос. Эти твари бегали повсюду, кидались на людей. Только после разговора с матерью я понял, в чем дело, схватил Дану в охапку и бросился наутек. Но возле Фэрвью у нас кончился бензин. Оставалось только сидеть в машине и ждать. Дана еще не отошла после наркоза, зато потом… Господи, как же ей было больно! Ее заштопали кое-как — мол, все равно не жилец. На моих глазах толпы людей подхватили эту заразу и превращались в зомби, поэтому когда Дана… когда она умерла, я понимал, что должен пустить ей пулю в голову. Мой «глок» лежал под сиденьем… — Он прижал ствол пистолета к виску, точно силился отогнать саму мысль.

— Это ужасно, — пробормотала я.

— Знаешь, я дважды побывал в «горячих точках». — Джоуи поднял взгляд, чтобы избавиться от кошмара, творящегося в голове. — Видел людей с оторванными конечностями, раздробленными костями… Видел изуродованные тела детей, разорванные животы с вываливающимися кишками, глаза, вылезающие из глазниц. При мне взрослые мужики, как маленькие, звали матерей. Согласен, ужасно. Но когда женщина, с которой ты хотел прожить до конца дней, умирает на твоих руках, а тебе приходится еще и пристрелить ее для верности — это просто чудовищно.

Я смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова. Перед глазами, словно наяву, вставали жуткие картины, к горлу подступала тошнота. Мне хотелось зареветь и убежать, но я подалась вперед и обняла этого, по сути, постороннего человека, уверенная, что, если буду держать крепко, смогу хоть немного облегчить его боль. Его подбородок впился мне в грудь, но я не обратила внимания. Что значит эта боль по сравнению с той, которую испытывал он. Оправившись от удивления, Джоуи прижался ко мне всем телом и беззвучно зарыдал, оплакивая страшные потери. От его хватки у меня затрещали ребра, но я терпела, давая ему возможность выплакаться.

Наконец он отстранился, сухо кивнул в знак благодарности и снова занял наблюдательный пост у окна.

В комнате повисло гнетущее напряжение. Пускай наш порыв был искренним и вполне невинным, за ним явно таилось нечто большее, но осознание этого пришло уже потом. Я почувствовала себя неловко.

— Пожалуй, мне пора в постель, — прошептала я еле слышно и тут же захотела прикусить себе язык — фраза звучала как приглашение.

Я встала и уже собралась уходить, когда столкнулась с кем-то в дверях. От страха я даже не сразу узнала Брюса. У меня отлегло от сердца. Впрочем, ненадолго. Брюс стоял с каменным выражением лица и сверлил взглядом затылок Джоуи.

— Идем. — Я взяла его за руку и потянула за собой. — Пора спать.

Пальцы Брюса напряглись, точно вместо моей ладони сжимали раскаленный уголь. В подвале он улегся рядом со мной на матрас, но не потому, что так хотел, просто у него не было выбора. Без лишних слов было понятно, что он считал меня предательницей. Негодование и обида бурлили в нем, как кипящая лава в жерле вулкана, грозя вот-вот вырваться наружу. Прикинув, что время перевалило за полночь, я решила отложить все объяснения до утра и устало закрыла глаза, молясь, чтобы скрип старого дома дал мне наконец уснуть. Даже в спокойном состоянии убедить Брюса, что те объятия носили самый невинный характер, было бы весьма непросто. Буквально несколько часов назад он рвал и метал по поводу нашего попутчика, а после увидел, как мы обнимаемся. Не удивлюсь, если сейчас он предпочел бы очутиться на улице в компании зомби, чем в одной постели со мной.

ГЛАВА 17

— Доброе утро! — сказал Уолтер, подняв винтовку в знак приветствия.

Миранда вымученно улыбнулась:

— Это мой парень — Брюс. А это Купер.

Я кивнул.

— Заканчивайте любезничать, — фыркнул Уолтер и мрачно покосился на заправку. — Похоже, у нас проблемы.

Проблема и впрямь была нешуточная: две ожившие покойницы бились в стеклянные двери заправки изнутри. Одна — совсем ребенок, ровесница Зои.

— Ага, — нервно почесал в затылке Купер. — На них мы тогда и нарвались.

— Их там двое, — вклинился Брюс, — если только больше никто не забрел. Был еще мужчина, но я о нем позаботился. Тело наверняка так и лежит у кассы.

Уолтер сделал знак ребятам следовать за ним.

— Нат, лучше подожди нас здесь. Не хочу, чтобы каждый раз, глядя на Зои, ты вспоминал этот день.

Нисколько не заботясь о том, что меня сочтут трусом, я отвернулся, стараясь не прислушиваться к происходящему. Миранда не спускала глаз с мужчин. Эшли, напротив, предпочла последовать моему примеру.

— Все чисто, — по-военному отрапортовал солдат, подтвердив мои догадки на свой счет.

Мы с девушками терпеливо ждали, пока Уолтер возился с насосом. На наше счастье, владелец заправки организовал тут все по старинке. Я не был уверен, что мы бы так же легко справились с какими-нибудь новыми наворотами.

— Порядок, — сообщил Уолтер. — Теперь поднимайте рычаг и слушайте.

— Что слушать? — не поняла Миранда.

Я поднял рычаг, и в колонке громко загудело.

— А вот что!

С улыбкой во весь рот Миранда налегла на насос. Эшли торопливо открыла багажник и достала три пустые канистры.

— Процесс пошел! — крикнула Миранда Брюсу.

Тот подбежал к колонке, долго и радостно вслушивался в мерное гудение, потом заложил руки за голову и пробормотал:

— Слава тебе господи!

— Пойду подгоню свою машину, — спохватился я. — Заправлюсь, и можно ехать. Вы, как закончите, поезжайте к дому. Заберите все, что сможете увезти.

— Хорошо, — кивнула Миранда.

Настроение у всех было отличное. Мы радовались, что скоро уедем. Проходя мимо дома Уолтера, я помахал Зои и Джой и запрыгнул в машину, стоявшую все там же, в конце улицы.

— Сейчас только заправлюсь и вернусь.

Зои улыбнулась в ответ.

— Я вам там сложила кое-что, — сказала Джой. В ее голосе сквозила тоска.

На заправке Брюс завинчивал последнюю канистру. По пути сюда мне попался Уолтер. На меня он даже не взглянул. Представляю, каково ему оставаться здесь, практически один на один с этим кошмаром. Чувство вины жгло меня изнутри, но своего решения я менять не стал. В конце концов, Уолтер и Джой могут поехать с нами. Другой вариант — спросить разрешения у доктора и вернуться за стариками. Пару дней потерпят, ничего страшного. В Шалоте относительно безопасно… до тех пор, пока все мертвецы остаются на дороге.