Я смогу… (СИ), стр. 4
Глава 1
Пять циклов спустя… система Цирон
Солнце уже давно скрылось за горизонтом. И в небе появились первые звезды. В небольшой комнате корпуса, с бледно серыми стенами, казенной мебелью: стол, кресло, кровать и нишей под одежду, сгустились сумерки.
У окна стояла девочка, на вид 10–11 циклов, и вглядывалась, в быстро темнеющее, небо. Занятия уже закончены, и для нее наступило самое любимое время суток на планете Клея. Время, когда она может увидеть далекие звезды. Космос. Он манил ее. Казалось, что она с детства все знала про эти загадочные и далекие звезды. И понимала их, так же как они понимали ее. Откуда такая уверенность, девочка не знала.
Она многое о себе не знала. Даже имя вспомнила не сразу. Кто ее родители, откуда она родом, что с ней случилось? — никто не мог ответить на ее вопросы. Пять циклов назад ее привезла на эту планету тетя Кара, сказала, что теперь она будет жить здесь. Тогда маленькой девочке казалось, что она попала в сказку. Красивая, зеленая планета, новые лица, она впервые тогда увидела «Инопланетян», новая жизнь. Ее разум стремился к новым впечатлениям, новым знаниям о неизведанном. С детской непосредственность она впитывала все в себя как губка.
Девочка у окна прикрыла глаза и вздохнула. Это тогда, казалось все сказкой, сейчас ей хотелось вернуть все назад, когда она очнулась на корабле.
Первое, что она увидела, было лицо странного мужчины, склонившегося к ней. Он что-то спросил у нее, но девочка ни слова не поняла. Затем еще раз.
— Не бойся! Как тебя зовут? — услышала она в третий раз.
— Меня? — девочка огляделась. Кроме странного мужчины никого больше не было. «Странное помещение — подумала она — похоже на больницу. Я заболела?». Но память никак на это не отреагировала.
— Значит, межгалактический. — Девочка разглядывала доктора с интересом. Нет, она не боялась его, ведь все доктора добрые. По крайней мере, так ей казалось. — Ты помнишь свое имя?
Хмурая складка разрезала лобик ребенка:
— Нет, не помню. Дядя Доктор, а я заболела?
Мужчина уже с явным интересом разглядывал ее. Маленькое тельце, тонкие пальцы, кисти рук и ступни ног; длинные, светлые волосы, золотистого оттенка; узкое лицо, высокие скулы, прямой нос, чуть вздернутый — в целом правильное немного не симметричное лицо. И главное, это — глаза. Широкий разрез, обрамленный темными ресницами и яркий, насыщенный голубой цвет глаз. Но самое поразительное для доктора являлось выражение этих самых глаз: никакого испуга не было, спокойное любопытство свозило в них. Он как будто смотрел в глаза взрослого человека с опытом, знаниями и твердой уверенностью в своем будущем.
Доктор Клайс глубоко вздохнул:
— Нет малышка, ты совершенно здорова. Но нам надо узнать, что ты помнишь. Как звали твоих родителей?
— Не знаю.
— Ладно! А вот меня зовут доктор Клайс. И мне надо попросить тебя мне помочь. Ты поможешь? — Девочка кивнула. — Садись в это кресло. Сейчас я проверю, как работает твой мозг. Ты ответишь на мои вопросы?
Девочка опять кивнула, ловко взобралась в кресло и приготовилась ждать, когда дядя доктор, что-то введет на своем планшете.
Следующий час дядя доктор задавал странные, на ее взгляд, вопросы: «Что на ней одето», «Каким цветом у нее волосы», «Как называется галактика» и многие другие. Зачем это ему нужно — маленькая девочка не понимала. На более сложные вопросы он даже не ждал ее ответа, а что-то отмечал в своем странной планшете. Такого малышка ни разу не видела. Когда вопросы закончились, девочка решилась спросить:
— Можно я буду называть вас дядя Клайс? — огромные глаза смотрели на доктора выжидающе.
— Можно, а как мне тебя называть?
— Не знаю, а как нравится?
— Хороший вопрос. Даже… — договорить доктор не успел. На его руке загорелся зеленым цветом браслет. — Слушаю, капитан…Да, очнулась…последние показатели в норме. Мозговая активность 89 %. Внешняя память 100 %. Глубинная 0 %… Лейтенанта Ли Рей?… Хорошо, я подготовлю девочку. До связи — закончив разговор с невидимым собеседником, доктор обернулся к пассажирке:
— Ну что ж. Давай я тебе расскажу кое-что, а ты мне скажешь, если что-нибудь вспомнишь. Договорились?
— Да, дядя Клайс — на лице малышки расплылась улыбка — Я сразу же вам все — все расскажу.
— Вот и хорошо. Ты находишься на борту крейсера, в космосе. Тебя спас наш капитан и сейчас мы летим на планету, где ты теперь будешь жить. Оставаться на борту тебе нельзя.
— Почему? — прервал его тонкий голосок — разве я не могу остаться с вами? Ваш капитан не любит детей?
— Нет, что ты, капитан очень добрый, но это военный корабль. И если ты хочешь оставаться здесь, тебе нужно учиться, а главное вспомнить все, что ты забыла.
Девочка опять покорно кивнула:
— Я буду учиться.
Часы на корабле летели очень быстро. Дядя Клайс познакомил ее с Карой, с которой они проводили все свободно ото сна время. Они вместе ели, играли, Кара показала ей планшет и даже научила им пользоваться, и они очень много разговаривали. Кара рассказывала ей о космосе, о корабле, о капитане и команде. О своей родной планете. В один из таких разговоров, когда Кара рассказывала о цветах, растущих на ее родине, девочка насторожилась:
— Как ты говоришь, называются твои любимые цветы?
— Калии. — Девочка нахмурилась, затем ее лицо просветлело.
Она восторженно прошептала:
— Я вспомнила. Меня зовут Камилла. Это такие цветы. Меня мама называла цветочек. — Девочка рассмеялась, а затем серьезно посмотрела на собеседницу — А где моя мама?
После рассказа о том, что случилось с ее родителями, Камилла долго молчала, а потом серьезно спросила свою новую подругу:
— Я теперь сирота?
— Да. Прости, малышка, мы успели спасти только тебя — и чтобы девочка не расплакалась, перевела разговор: — А маму как звали, помнишь?
— Нет. Но я обязательно ВСЕ вспомню.
По прибытии на планету Кара с Камиллой отправились в городок, в котором, как объяснила сама Кара, живут такие же дети, как и она.
Так маленькая девочка Камилла оказалась в приюте для сирот с гордым названием «Пансион Милосердия».
Звук личного коммуникатора вернул Камиллу из воспоминаний.
— Милка, ты новости смотрела — ворвался в тишину комнаты возбужденный голос ее друга Джошуа.
Джошуа был тхаши. Хороший парень. Хоть он и старше ее, но никогда не обзывал ее «малявкой», как делали это другие ребята.
Джошуа жил в соседнем корпусе вместе с остальными мальчишками. На территории приюта было строгое разделение программы обучения и воспитания мальчиков и девочек, что совсем не нравилось самой Камилле. На протяжении вот уже пяти циклов она так и не нашла общего языка с одногруппницами и соседками по жилому корпусу.
Все система сооружений «Пансиона Милосердия» стояла особняков, в несколько десятков лен (километры) от столицы Клеи — многомиллионного города Тары. Вокруг жилых корпусов раскинулся огромный парк с разнообразной флорой и фауной со всех уголков галактики. Как объясняли наставники, парк был в качестве наглядного пособия. Именно здесь Камилла и познакомилась со своим другом.
Это было около 4 циклов назад. Тогда маленькая девочка Камилла любила сидеть в парке, в полном одиночестве и тишине. У нее даже было свое заветное место, скамейка, недалеко от маленького водопада. В этот уголок редко забредали ученики приюта, но не в тот день.
Тишину разрушили шаги по дорожке и голоса мальчишек.
— Смотрите, малявка какая-то. Эй, малявка, ты что здесь забыла, младшей группе давно пора в постельку! — смех парня подхватили голоса его друзей.
Камилла оглянулась. Недалеко от нее стояла группа из троих мальчишек. На вид им было циклов 11–12. Крепкого телосложения, коротко подстриженные волосы, широкий подбородок, ярко желтые глаза — все это Камилла отметила про себя автоматически.
Леуры — пронеслось у нее в голове. Она уже изучала расы, проживающие в этой части галактики и знала, что отличительной чертой леуров была повышенная агрессивность. На лекциях им говорили о том, что с представителями данной расы ни в коем случае нельзя провоцировать их на агрессивные действия. Хоть леуры и жили на территории ЗС, они всегда держались своих сородичей. В городе их раса даже занимала несколько квартов поселения. Леуры считались отличными воинами, поэтому большинство из них предпочитали селиться на таких планетах как Клея, где на расовое различие уже несколько веков никто не обращал внимания. К их воинственной расе правительство ЗС относилось снисходительно, поощряя программу переселения на свои планеты и предоставляя образование детям переселенцев. Своих образовательных школ у леуров не было, поэтому их дети и обучались в таких приютах, как «Пансион Милосердия».