Путь Сашки. Гексалогия (СИ), стр. 281

— Но его светлость ранен, пропал. Исчез. Пленен.

— Да, но и тут если и есть вина Хелга, то только в том, что милорд Ксандр попал в искусно подстроенную засаду. И искать надо того, кто причастен к этой засаде.

Равсан, все еще красный от возбуждения, стоял, обдумывая слова Тристока, понемногу успокаиваясь. А Хелг по — прежнему был в подавленном состоянии. Стоял с низко опущенной головой.

— Милорд, — наконец промолвил Равсан, — примите мои извинения. Я слишком погорячился. И нам сейчас не стоит тратить время на брань и выяснение, кто виноват. Нужно решать, как искать его светлость.

— Барон, — продолжил Тристок, — еще перед рассветом в сторону Снурского графства выехал отряд из трехсот солдат. Двести ларцев и сто гендованцев во главе с маркизом Ильсаном.

— Маркиз тоже поехал?

— Да, он вызвался сам. И возглавил отряд.

— Завтра на рассвете я выезжаю вслед за ним…

Днем следующего дня к хозяину постоялого двора подошел довольно коренастый парень, на вид лет двадцати.

— Риум? А ты что здесь опять делаешь? — Бравчен очень удивился посетителю. — Не вовремя ты. Разве не видишь, что творится?

— Вижу, дядюшка Бравчен. Только меня отец послал. К барону Красту. Тот еще не уехал?

— Ты что, с ума сошел? И Ламинт тоже. У них здесь такие дела творятся. Вроде как подтверждается, что нового нашего графа похитили лоэрнцы. Война будет.

— Да?.. Меня по другому вопросу послали. Отведи меня к барону.

— Не боишься головы лишиться?

— Так уж и головы.

— Значит, плетей хочешь?

— Это уж как боги рассудят. А к барону, давай, веди. Отец так сказал.

— Ну, смотри. Только, чур, я здесь ни причем. Понял?

— Не бойся, дядюшка. Разве мы когда подводили?

— Ладно, побудь пока здесь. Я попробую узнать…

Несколькими минутами позже Бравчен стоял перед Хелгом и, переминаясь с ноги на ногу и не поднимая глаз, говорил:

— Ваша милость. Я тут ни причем, но он сказал, что у него к вам есть дело. Может, и в самом деле? Я только слова передаю.

— Кто он?

— Да, Риум, сынок одного местного жителя. Сказал, что дело к барону Красту.

— Ладно, зови.

Когда Риум зашел в комнату, которую занимал Хелг, он низко поклонился и сказал:

— Ваша милость. Меня послали от барона Севир.

— Кто?!

— Люди, где сейчас барон Севир.

— Барон… Севир? Что такое…

Хелг опешил. Ведь барон Севир был казнен его светлостью графом Дарберном Ларским более двух лет тому назад. А брат казненного Эйгель от родового имени отказался, так и оставшись баронетом Севир, точнее, давно уже бывшим баронетом. И теперь, получается, что кто — то назвался чужим именем. Хотя, замок Севир должен быть отдан кому — то из гендованцев. И тот человек, конечно, принял имя барона Севир. Но про такого барона среди гендованской знати он не слышал. И вот теперь какие — то люди от лица барона Севир посылают к нему мальчишку — простолюдина…

— И где этот барон сейчас?

— Мой отец со своими людьми его пленил. За выкуп.

— Пленил барона? И когда?

— Так позавчера еще. Когда ваша милость и он попали в засаду. Он в лесу потом скрывался. Под елью…

Глава 4

Одиннадцать ларских воинов продирались сквозь заросший соснами и елями лес. Старались идти быстро, но раненый и находящийся в бессознательном состоянии его светлость граф Ксандр Каркельский не давал возможности увеличить скорость продвижения вперед. А двигаться быстрей было жизненно необходимо, ибо в нескольких сотнях шагов позади среди деревьев уже мелькали фигуры вражеских солдат.

На лоэрнцев они нарвались почти сразу же, как вошли в лес. Где — то сзади на поле, ставшем смертельной западней, солдаты Хелга в эти минуты должны были сдерживать основную массу лоэрнцев, чтобы дать людям Ястреда вынести Ксандра из опасной полосы. Хелг сделает всё, на что способен. Погибнет, но задержит врагов. А Ястред со своим десятком — это все, что осталось от его полусотни — успеет спасти графа. Правда, несколько человек из его отряда оказались сейчас вместе с солдатами Хелга, но вряд ли они выживут в схватке с противником, численность которого в несколько раз больше, чем число пока еще уцелевших ларцев.

И вот теперь Ястред и его люди пытались оторваться от преследователей. Но, увы, расстояние между ними сокращалось. К счастью, у врагов не было с собой луков, а то положение и без того тяжелое, стало бы совсем незавидным.

А у ларцев луки были, но в густом лесу, да отступая в спешке, трудно сделать прицельный выстрел. Разве что не давать врагам слишком быстро сократить расстояние. Остановиться и вступить в бой? Но ларцев всего одиннадцать, из них двое совсем еще мальчишки. Хотя, уже и не мальчишки, по крайней мере, Эйгель. Но и не воины. Много ли навоюешь с кинжалом в руке, да еще и против опытного солдата? А то, что преследующие их лоэрнцы были воинами опытными, говорило хотя бы то, что они удачно отбивались от стрел, время от времени посылаемых в их сторону. Да и преследователей было слишком много для ларцев. Не менее двух десятков. Если бы не тяжелораненый граф, то можно попытаться броситься в рукопашную схватку, рассчитывая на то, что враги, растянувшись по лесу, не вступят в нее одновременно. Тогда, возможно, части ларцев удалось бы уйти. Но у них на руках был раненый граф, и оставалось только спасаться бегством.

И Ястред принял решение, пожалуй, единственно верное в той ситуации. Впереди показалась наиболее густая часть леса с большими и плотно растущими деревьями. Ветви елей тяжело свисали почти до самой земли. Туда и приказал занести Ксандра, а двум парнишкам велел остаться с раненым, тем более от них особой пользы не будет. Больше обузы.

Сам же повел остальных восемь солдат дальше вглубь леса, резко поменяв направление движения. Лоэрнцы из — за большого расстояния и густо растущих деревьев не заметили хитрости ларцев и продолжали преследовать уходящего врага, тем более ларцы вдруг резко ускорили свое движение. Даже расстояние между ними стало увеличиваться. В запарке погони, чувствуя, что загнанная дичь вдруг начинает ускользать от охотников, не сразу и задумаешься о причинах стремительного изменения обстановки, и лоэрнцы не размышляя, бросились за ускользающим врагом, уходя все дальше и дальше от ели, под которой остался раненый граф и двое парнишек.

Шум погони быстро затих, а Эйгель и Серри были всё так же скованы и напряжены. И что с милордом Ксандром? Рану хоть и спешно перевязали, но повязка давно набухла от крови, а бледное лицо милорда только добавляло испуга. Сколько прошло времени, они не знали. Час, два или больше? В таких ситуациях время всегда играет плохие шутки, то резко замедляясь, то, наоборот, стремительно двигаясь.

И совсем неожиданным стало появление бородатого лица в каких — то нескольких шагах от парней. Раздвинув ветви дерева, бородач с интересом и любопытством смотрел на представшую его взгляду картину. Двое парней, то ли солдат, то ли слуг, но с кинжалами в руках, и лежащий на земле человек в богатой одежде и с набухшей кровяной повязкой на спине.

— Ламинт! Смотри, что я нашел! Да иди скорей!

На крик бородача сквозь ветви протиснулся еще один бородач, а за ним еще трое.

— Ба! Добыча! Никак из этих, кого сегодня побили.

— Одежда богатая, только выстирать нужно.

— А куртку, сволочи, на спине располосовали. Не могли снять, чтобы перевязать? Обязательно надо разрезать. Теперь только дешево и продать.

— За этих золотой получим. Как раз на днях к хаммийцам идти надо.

— А этого? С ним что?

— Мертвяк.

— Не, живой.

— А нам — то что с того? За такого никто и медянку не даст. Бран, вытряси тело с одежды, а самого зарежь, чего мучиться?

— Нет! — Вскочил один из парней, а за ним и другой, выставляя вперед руки с кинжалами.

— Вы это, мальцы, поосторожней с ножичками — то, а то ненароком порежетесь.