Любовь - яд (СИ), стр. 19

— Кто тебе это сказал?

Он обрушился на мои губы внезапно, как ураган, жестко сминая их своими губами, яростно проникая языком ко мне в рот и лишая меня сил к сопротивлению. Я изловчилась и укусила его за губу, почувствовала во рту привкус его крови. Артур отшатнулся от меня, тронул ранку рукой, посмотрел на пальцы испачканные кровью. Когда он поднял взгляд на меня, мне захотелось вскрикнуть от резкой волны возбуждения, пронзившей меня до кончиков пальцев. Его глаза стали почти черными от желания, Артур схватил меня одной рукой за шею, другой за талию и снова жадно набросился на мой рот, ломая сопротивление, пожирая, сминая мои губы такими страстными поцелуями, что я задохнулась. Изловчившись, я ударила его по щеке, сильно ударила, даже ладонь запекло, но его это не остановило, он завел мою руку за спину наклонив голову обхватил губами сосок вместе с материей, слегка прикусил.

Меня начало трясти от вожделения. Я не заметила, что уже не сопротивляюсь, мои руки вцепились в его волосы на затылке, и черт бы его подрал, я отвечала на его ласки с той же дикой безудержной страстью. Мы дышали быстро, прерывисто, теперь Артур пронзал мой рот языком, словно имитируя движения внутри моего тела, и я поняла, что тихо постанываю от наслаждения. Я изголодалась по нему, изголодалась настолько сильно, что теперь мною управлял лишь этот первобытный голод, сметающий все на своем пути. Он поднял меня за колени, заставляя обвить ноги вокруг его торса. Теперь я прижималась к нему промежностью прикрытой лишь тоненькой полоской трусиков и чувствовала, как клитор трется о жесткую ткань его брюк и о твердую выпуклость. Внизу живота начало пульсировать, мне захотелось принять его всего вовнутрь, до упора, до боли. Пусть пронзит меня насквозь. Артур пронес меня через комнату и усадил голой попой на подоконник. Холодное стекло обожгло мою разгоряченную кожу, не охлаждая пыл, а подстегивая еще больше. Он продолжал терзать мои губы, и когда я попыталась отстраниться, грубо дернул меня к себе.

— Сама виновата, теперь можешь не сопротивляться — бесполезно, — его хриплый голос заставил меня взвиться от возбуждения. Каждый нерв был наэлектризован, меня трусило, меня выворачивало, и я уже не могла и не хотела выпускать его из объятий. Почувствовала, как он дернул трусики и те с треском порвались, а потом его палец проник в мое лоно, и я вскрикнула, пытаясь отстраниться, избежать этого вторжения.

— Теперь моя очередь, маленькая, теперь я покажу тебе, как из глаз сыплются искры, когда тебя возбуждают. Не дергайся, не то сделаю больно.

К одному пальцу присоединился другой, и я резко выгнулась навстречу ласке, скользя спиной по холодному стеклу. Черт, как же умело он это делает, большой палец ударял по возбужденному клитору, натирал его, надавливал, теперь я уже сама насаживалась на его пальцы, громко стоная, вцепившись ему в плечи. От возбуждения у меня выступили слезы на глазах:

— Да маленькая, не молчи, давай, покричи для меня… Какая ты влажная и горячая, а говорила, что не хочешь…

К двум пальцам присоединился третий, и я закричала, громко надсадно, услышала его хриплый стон. Внезапно он вытащил из меня пальцы и принялся нежно ласкать клитор, настолько умело и дерзко, что я почувствовала, как приближается оргазм. Быстро, неумолимо, по моему телу стекали ручейки пота, волосы упали мне на лицо, в горле пересохло. Шевели пальцами быстрее черт тебя раздери, я сейчас кончу. Давай же… давай… Оказывается я произнесла это вслух и Артур зарычал, грязно выругался. Он натирал мой затвердевший комочек все быстрее и быстрее, приближая ошеломительный экстаз. Другой рукой спустил лямки платья с плеч, обнажил мою грудь и обхватил губами сосок. Теперь его язык повторял движение пальцев. Я стонала так громко, что перекрикивала музыку в зале. Артур убрал руку в тот момент, когда я уже была готова взорваться и насмешливо прошептал:

— Проси…

Еще чего не хватало, пусть он просит. Я потянулась к его губам, но он отпрянул, а рука продолжала бездействовать.

— Я сказал — проси, давай умоляй меня, ну…

— Да пошел ты… оооо

В этот момент его палец скользнул, в мое разгоряченное влажное лоно и тут же вынырнул наружу.

— Проси…

Дьявол, будь он проклят:

— Пожалуйста…

Артур снова погрузил в меня один палец, потом второй, но не шевелил рукой, а я уже была на грани, все к черту гордость, я хочу…я умираю…

— Пожалуйста, черт возьми… давай же, давай… быстрее…

Он снова нашел мой клитор и принялся умело его дразнить, не давая мне кончить, но и не позволяя расслабиться. Я запрокинула голову, жадно ловила губами воздух. У меня даже выступили слезы на глазах:

— Артур… я не могу больше… господи… пожалуйста…

Оргазм обрушился на меня внезапно, острый разрушительный, неумолимый. Первый оргазм за долгие годы. Я уже забыла, что это такое, когда тело пронзает острое наслаждение, лишающее разума на несколько секунд. Я слышала свой крик, чувствовала, как Артур схватил меня за волосы и нашел мой задыхающийся рот, заглушая стоны поцелуями. Мое тело все еще судорожно подрагивало, когда я услышала характерный шелест. Артур достал презерватив. Наверняка у него их полные карманы, он ведь готовился трахнуть белобрысую телку, которую разводил на секс целый вечер, пока не заметил меня. Я оказалась более лакомым кусочком. От этой мысли вся моя ненависть вернулась с новой силой. Я оттолкнула его от себя так резко, что от неожиданности Чернышев пошатнулся, уронил презерватив и яростно процедил:

— Не понял, в чем дело?

Соскочив с подоконника, я метнулась к двери, обернулась к нему и пропела нежным голоском:

— Ты хотел, чтобы я просила, я выполнила твое желание, но я ничего тебе не обещала, а теперь твоя очередь просить, только не сегодня. Мне уже достаточно, к тому же я устала. Я тебе позвоню, как-нибудь в другой раз. Аривидерчи, милый, ты был неподражаем. Спасибо.

Я выскочила из комнаты до того как он успел прийти в себя. Услышала себе вслед отборный мат, что-то разбилось о дверь. Я поискала в толпе Валеру, но тот скорей всего обиделся и ушел домой. Ну и черт с ним. Забрав свою сумочку и плащ, я выбежала на улицу, поймала такси. Только в машине, я поняла, что мои трусики остались валяться на полу в той проклятой комнате. Я достала из сумочки зеркальце и посмотрела на свое отражение- глаза горят, губы припухли от его поцелуев. Ничего, Чернышев, пусть у тебя поболит сегодня одно место. Тебе полезно. Итак, Орлова, два-ноль в твою пользу. Интересно, Алена уже получила мой презент или еще нет? Если да, то и жена пошлет его подальше этой ночью. Теперь нужно сменить тактику на полную отчужденность, облить его ледяным равнодушием. Это ничего, что сегодня я не сдержалась, это даже хорошо, потому что я получила разрядку, я да, а он — нет. Больше я себе такой вольности не позволю, а если и позволю, то очень не скоро. Завтра я должна встретиться со знакомым Ивана Владимировича, скоро у меня на руках будут все карты против тебя Чернышев. Я представляла себе как он зол, как он возбужден и улыбалась. То ли еще будет, мой дорогой, мой ненавистный враг. Война только начинается. Пусть я все еще люблю тебя, пусть я схожу с ума, когда ты ко мне прикасаешься, но ненавижу я тебя гораздо сильнее. А любовь? Ее я закопаю вместе с тобой.

8 ГЛАВА

Неприятности начинаются

Артур вышел на улицу и глотнул прохладный ночной воздух. Кулаки то сжимались, то разжимались. Сейчас он чувствовал себя не просто скверно, он был в бешенстве. Ему казалось, что его обманули, нет его нагло продинамили, или еще хуже — его использовали. Чернышев яростно ударил кулаком по дереву, потом еще раз и еще. "Сукаааааа! Нет, ну какая тварь!"

Красивая тварь, сексуальная тварь и умная. Вот приехать бы сейчас к ней домой и избить до полусмерти за эту выходку. Что она о себе думает? Чего ей вообще надо? Почему она играет с ним в какую-то странную и непонятную игру? Ведь она его хотела, не просто хотела, она с ума сходила от его прикосновений. Орала как резанная, изгибалась, дрожала. Какое отзывчивое у нее тело, как оно пахнет. Кожа бархатная, гладкая, губы горько-сладкие, ядовитые губы, поцеловал один раз и отравился. Только поцелуи казались ему знакомыми, как и дыхание и кожа под пальцами. Словно дежавю, словно, это уже с ним было. Почему в ее присутствии Артура постоянно преследует мысль, что он ее уже когда-то встречал? Не просто встречал, он ее знал, даже больше, ему казалось, что они уже были близки. Кто она? Когда они могли пересекаться? Может случайный секс на вечеринке? Нет, он бы ее запомнил, не смог бы забыть это точно. Дьявол.