Освобожденная возлюбленная (ЛП), стр. 45

Не думая, Мэнни поднял одну руку к белому халату. Пока они с Пэйн сидели, отвороты задрались, и сейчас он стянул их вниз, обнажая шею.

Он задыхался. На самом деле.

— Возьми меня, — выдавил он из себя. — Ну же… я хочу знать, каково это.

Сейчас власть захватила она, сильные руки, коснувшись его лица, провели от шеи вниз к ключице. Ей не нужно было отклонять его голову назад. Он сделал это сам, без указаний, его горло обнажилось в приглашении.

— Ты уверен? — спросила она, перекатывая на языке «р».

Он с трудом дышал, и не был уверен, что сможет ответить, поэтому просто кивнул, а потом, боясь, что этого недостаточно, коснулся её руки, прижимая к себе.

Пэйн сосредоточилась на его яремной вене, глаза мерцали как звёзды в ночи. Она приближалась так медленно, сокращала расстояние между своими клыками и его плотью с мучительной неспешностью.

Прикосновение её губ было чистым бархатом, но предвкушение того, что должно было произойти, придало Мэнни максимальный фокус, так, что все ощущения многократно увеличились. Он точно знал, где она была…

Прижавшись к нему, она с нежной порочностью царапнула его клыками.

Потом её рука обхватила его затылок, удерживая Мэнни на месте, и он осознал, что при желании Пэйн могла свернуть ему шею.

— О, Боже, — простонал он, полностью отдавая себя. — О… чёрт!

Удар был медленным и уверенным, два острия вошли глубоко в плоть, сладкая боль лишила Мэнни зрения и слуха, он ощущал лишь жадные глотки из своей вены.

И грандиозный оргазм, прокатившийся по яичкам, вырвался из головки члена, его бёдра рванулись вверх, прижимаясь к Пэйн, пока эрекция дёргалась и содрогалась… без остановки.

Он не знал, как долго длилась разрядка. Десять секунд? Десять минут? Или даже часов? Он знал лишь, что с каждым сделанным ею глотком, он кончал всё сильнее, наслаждение было столь велико, что разрушало его…

Потому что он понимал, что не достигнет такого пика ни с кем, кроме Пэйн. Ни с человеком, ни с вампиршей.

Обхватив ладонью её голову, Мэнни привлёк Пэйн ещё ближе, прижимая к себе, не волнуясь о том, что она может выпить его досуха. Изумительный способ умереть…

Она отстранилась слишком рано, Мэнни отчаянно желал, чтобы она продолжила, пытался удержать её у своего горла. О борьбе и речи не шло. Пэйн была так сильна в физическом плане, что его возражения остались без внимания. И только это заставило бы его кончить снова.

Его нервная система подверглась колоссальной перегрузке, но, несмотря на это, Мэнни чувствовал, как она вынимает клыки из его плоти, понял, в какое именно мгновение Пэйн вышла из него. Потом резкую боль сменили мягкие касания языка, будто она запечатывала ранки.

Впав в полутранс, Мэнни опустил веки, его голова свесилась с вершины его спины, словно спущенный воздушный шар. Уголком глаза он заметил её идеальный профиль, иллюминации монитора было достаточно, чтобы увидеть, как она облизнула нижнюю губу…

Но, компьютер тут был не причём.

Включилась экранная заставка, и на монитор выплыл лишь логотип «Windows» на чёрном фоне.

Она светилась. Всем телом. С головы до пят.

Мэнни решил, что эта особенность вампиров, такая… необычная.

Но потом Пэйн нахмурилась.

— Ты в порядке? Похоже, я взяла слишком много…

— Я… — он сглотнул. Дважды. Язык онемел в его рту. — Я…

Паника исказила её прекрасное лицо.

— О, боги, что я наделала…

Он с силой поднял голову.

— Пэйн… ощущения были бы лучше только в том случае, если бы я кончил внутри тебя.

Она почувствовала мгновенное облегчение. И потом спросила:

— Что значит «кончил»?

Глава 22

В это время в Яме, в своей спальне, Джейн двигалась так быстро, как могла. Открыв двойные двери шкафа, она начала доставать белые футболки, перебрасывая их через плечо на кровать. В этой спешке вешалки сыпались со штанги, с шумом падая на пол, или летели назад, оказываясь у задней стенки шкафа… Джейн это ни в коей мере не заботило.

Слёз не было. Чем она и гордилась.

С одной стороны, всё её тело тряслось так, что она могла поддерживать только твёрдость рук.

Когда её стетоскоп соскользнул с шеи и упал на ковёр, Джейн остановилась лишь для того, чтобы не наступить на прибор.

— Гори всё… синим пламенем…

Подняв его и выпрямившись, она взглянула на постель с мыслью, что пора завязывать с белыми футболками. На чёрных атласных простынях их скопилась целая куча.

В противоположной части комнаты она присела подле Горы Хейнса [52], уставившись на шкаф. Майки и кожаные брюки Ви пребывали в полном порядке; на её же половине творился хаос.

Ну не идеальная ли метафора.

Хотя… он тоже в темноте душевного беспорядка, не так ли?

Боже… что она, чёрт возьми, делала? Перебраться в клинику, пусть даже на время, — плохое решение. Выйдя замуж, необходимо остаться и налаживать отношения. Лишь при таком раскладе они могут выжить.

Она сейчас уйдёт? Трудно предугадать, чем в таком случае всё закончится.

Боже, что они, всего на два часа вернулись к нормальности? Великолепно. Зашибись.

Достав телефон, она создала новое сообщение и просто уставилась на экран. Две минуты спустя она закрыла телефон. Было сложно уместить всё, что она должна была сказать в сто шестьдесят символов. Даже в шесть страниц по сто шестьдесят.

Пэйн — её пациентка, и у Джейн есть обязанности перед ней. Вишес — её супруг, и нет ничего, что она не сделала бы для него. И близняшка Вишеса не собиралась предоставлять ей время на раздумья.

Хотя, очевидно, именно его она предоставила своему брату. И, по всей видимости, Вишес направился к их матери.

Одному Богу известно, что из этого выйдет.

Созерцая созданный ею бардак в шкафу, Джейн прокручивала ситуацию в голове и пришла лишь к одному выводу: право Пэйн выбирать свою судьбу вытесняло права всех, желающих пленить её в собственной же жизни. Это ужасно? Да. Было ли это честно по отношению к тем, кто любил её? Естественно — нет.

Ранила бы женщина себя сильнее, не будь гуманных способов уйти из жизни? Сто процентов — да.

Джейн была не согласна с решением Пэйн. Но этика была ясна, какой бы трагичной она ни была.

И она решила, что Ви поймёт её доводы.

Вместо побега, она останется на месте, и когда он вернётся домой, будет ждать его. Чтобы они выяснили, осталось ли что-нибудь от их совместной жизни. Джейн не обманывала себя. Они могут и не решить эту проблему, и в этом случае она не станет винить Вишеса. В любом случае, семья — есть семья. Но она сделала то, чего требовала ситуация, исходя из своего долга перед пациентом. Доктора так поступают… даже когда решение стоит им всего.

Поднявшись с кровати, по пути в шкаф она подобрала вешалки с пола. Они в изобилии валялись вокруг обуви, поэтому Джейн нагнулась, протянула руку…

Ладонь коснулась чего-то мягкого. Это были не ботинки и кожа…

Опустившись на корточки, она достала, что бы там не было.

— Что за чертовщина? — кожаным штанам Ви негоже валяться скомканными за обувью…

На воловьей коже что-то было… Минуточку. Это был воск. Чёрный воск. И…

Джейн прикрыла рот рукой, позволив штанам выскользнуть из хватки.

Она достаточно раз доводила его до оргазма, чтобы знать, как эти следы будут выглядеть на коже. И пятна были не единственными: также виднелась кровь. Красная кровь.

С ужасающим чувством неизбежности она потянулась в шкаф рукой, пока не нащупала футболку. Достав её, Джейн снова обнаружила кровь и воск.

В ту ночь он ходил в Коммодор. Это единственное возможное объяснение: грязь была не застарелыми, позабытыми останками его прошлой жизни. Чёрт, запах воска всё ещё ощущался на ткани и коже.

Она мгновенно поняла, когда Ви появился в дверной проёме позади неё.

Не поднимая взгляда, Джейн сказала:

— Я думала, ты ни с кем не спал.