Миры Роберта Хайнлайна. Книга 2, стр. 44
— Я тоже думал об этом. Не нашлось времени высказать сомнение.
— Это точно. Так много возможностей держать язык за зубами, что… Чему вы улыбаетесь?
— Я думаю, как хорошо, что хрошии не читают наших газет.
14
«Судьба? Чушь!»
Миссис Стюарт газеты читала. Гринберг выбился из сил, убеждая ее отправиться в Столицу вместе с сыном. Он не имел права объяснить ей, в чем дело. Но убедил ее встретиться с ним на следующее утро. И в конце концов он добился своего, миссис Стюарт согласилась поехать в Столицу на следующее утро.
Когда же он явился за ними, то выяснил, что он уже «персона нон фата». Миссис Стюарт была просто вне себя от ярости и сунула ему газету в лицо.
— Ну и что? Я просмотрел ее в отеле. Сущая ерунда.
— Это я и хотел сказать маме, — мрачно сказал Джон Стюарт, — но она меня не слушает.
— Вам бы лучше помолчать, Джон Томас. Ну, мистер Гринберг? Что вы теперь скажете?
Гринберг не мог подобрать нужных слов. Как только он увидел интервью Секретаря, сразу же попробовал созвониться с мистером Кику, но Милдред сказала, что босс с мистером Роббинсом у Секретаря и их нельзя беспокоить. Он сказал ей, что позвонит позже, смутно догадываясь, что хлопот у него еще хватит.
— Миссис Стюарт, вы, конечно, знаете, что газетные сообщения бывают преувеличены. Не было и речи о заложниках, и, кроме того…
— Что вы мне рассказываете, когда здесь все сказано совершенно ясно! Это интервью, которое дал Секретарь по делам космоса. Кто знает лучше? Вы? Или Секретарь?
У Гринберга было свое мнение на этот счет, но он предпочел придержать его при себе.
— Прошу вас, миссис Стюарт. Газетные сообщения нельзя принимать на веру. Бывает, что они не имеют ничего общего с действительностью. Я просто прошу вас прибыть в Столицу для спокойного разговора с заместителем Секретаря.
— Ничего подобного! Если заместитель Секретаря хочет видеть меня, пусть он приезжает сюда.
— Мадам, если это будет необходимо, он непременно приедет. Мистер Кику — джентльмен, придерживающийся старомодных воззрений, и он никогда бы не заставил леди ехать к нему, если бы это не было связано с общественными делами. Вы же знаете, что сейчас идет межпланетная конференция?
— Я взяла за правило, — чопорно ответила миссис Стюарт, — никогда не интересоваться политикой.
— Кое-кто из нас должен этим заниматься. — Гринберг вздохнул. — Из-за этой конференции мистер Кику не может прибыть сюда. Но мы надеемся, что вы пойдете ему навстречу.
— Мистер Гринберг, я дала свое согласие с большой неохотой. Теперь я выяснила, что вы обманывали меня. Почему я должна верить вам? Вы готовите какой-то фокус? Заговор, чтобы отдать моего сына этим чудовищам?
— Мадам, клянусь честью офицера Федерации и заверяю вас…
— Избавьте меня, мистер Гринберг. А теперь вы должны извинить меня…
— Миссис Стюарт, я прошу вас. Если вы только…
— Мистер Гринберг, не заставляйте меня проявлять невежливость по отношению к гостю. Мне нечего больше сказать.
Гринберг ушел. На пороге он оглянулся, надеясь увидеть мальчика, но Джон Томас исчез. Гринберг вернулся в отель. Он не собирался возвращаться в Столицу, не завершив свою миссию, но он понимал, что сейчас, пока миссис Стюарт не остыла, говорить с ней бесполезно.
В надежде избежать репортеров он попросил водителя аэротакси опуститься на крышу отеля, но репортер с диктофоном уже ждал его там.
— Полминутки, господин Посланник. Мое имя Хови. Нельзя ли несколько слов относительно заявления мистера Макклюра?
— Комментариев не будет.
— Иными словами, вы согласны с ним?
— Комментариев не будет.
— Значит, не согласны?
— Комментариев не будет. Я спешу. — Это было правдой: он торопился позвонить и выяснить, во имя всех голубых Галактик, что же там в самом деле произошло.
— Простите, одну секунду. Вествилл — довольно отдаленное место, и я хотел бы узнать все из первых уст прежде, чем из центральной конторы придет тяжеловес, который меня просто задвинет в угол…
Гринберг задумался… как бы он ни относился к прессе, парень прав; Сергей знал, как это бывает, когда кто-то постарше отнимает у тебя из-под носа тему.
— О'кей. Но давайте побыстрее. Я в самом деле спешу. — Он вынул сигареты. — Огонька не найдется?
— О, конечно! — Они закурили, и Хови продолжил: — Люди говорят, что эта бомба Секретаря — всего лишь дымовая завеса и что вы явились сюда, чтобы заполучить мальчишку Стюарта и передать его этим типам хрошии. Как насчет этого?
— Комментариев не… Впрочем, сделаем так: точно процитируйте меня. Никто из граждан Федерации не был и не будет выдан заложником кому бы то ни было.
— Это официальное заявление?
— Официальное, — твердо сказал Гринберг.
— Тогда что вы здесь делаете? Я понимаю, что вы хотите доставить Стюарта и его мать в Столицу. Но анклав Столицы не является легальной частью Северо-Американского Союза, не так ли? Если они окажутся там, наши местные национальные власти будут не в состоянии защитить их.
Гринберг гневно вздернул голову.
— Каждый гражданин Федерации находится у себя дома в анклаве. Он обладает теми же правами, что и у себя на родине.
— Чего ради они нужны там? Гринберг соврал легко и без запинки:
— Джон Томас Стюарт знает психологию хрошии лучше других людей. И поскольку мы имеем с ними дело, мы нуждаемся в его помощи.
— Вот это да! «Мальчик из Вествилла становится дипломатическим послом». Как вам такой заголовок?
— Звучит отлично, — одобрил Гринберг. — Ну, хватит с вас? Я спешу.
— Вполне, — согласился Хови. — Растяну на тысячу слов. Спасибо, господин Посланник. Увидимся позже.
Спустившись, Гринберг запер двери и направился к телефону, твердо решив дозвониться до Департамента, но его опередили. С экрана ожившего аппарата на него смотрел шериф Дрейзер.
— Господин Посланник Гринберг…
— Как поживаете, шериф?
— Неплохо, благодарю вас. Но, мистер Гринберг… мне только что позвонила миссис Стюарт.
— Да? — Гринберг ощутил острое желание съесть одну из пилюль своего шефа.
— Мистер Гринберг, мы всегда старались относиться к вам по-джентльменски.
— Неужели? — едко отпарировал Гринберг. — Неужели, когда вы пытались уничтожить хрошиа, не дожидаясь утверждения решения, это тоже было джентльменским отношением?
Дрейзер побагровел.
— Это было ошибкой. Но это не имеет ничего общего с тем, что я должен вам сказать.
— Например?
— Сын миссис Стюарт исчез. Она считает, что он должен находиться у вас.
— Вот как? Она ошибается. Я не знаю, где он.
— Это правда, господин Посланник?
— Шериф, я не привык, чтобы меня называли лжецом.
Но Дрейзера уже понесло:
— Извиняюсь. Но вот что я должен добавить. Миссис Стюарт не хочет, чтобы ее сын покидал город. И полиция дала ей стопроцентную гарантию в этом.
— И правильно сделала.
— Не сбивайте меня с толку, господин Посланник. Вы очень важное официальное лицо — но если вы выходите за рамки своих политических полномочий, вы становитесь обыкновенным гражданином. Я читал это сообщение в газете, и оно мне не нравится.
— Шериф, если вы считаете, что я делаю что-то недозволенное, прошу вас выполнять свои обязанности.
— Так я и буду действовать, сэр. Именно так. Отключившись, Гринберг снова стал названивать, но потом задумался. Будь у босса новые инструкции, он обязательно выслал бы их… но Кику не терпел тех полевых агентов, которые, едва их просквозит неожиданным ветерком, начинают кричать «мама!». Он должен переубедить миссис Стюарт — или сидеть ему здесь до зимы.
Пока он предавался размышлениям, аппарат снова ожил; ответив, он обнаружил, что смотрит на Бетти Соренсен. Она улыбнулась и сказала:
— Это мисс Смит.
— М-м-м… как поживаете, мисс Смит?
— Хорошо, спасибо. Но к делу. У меня есть клиент, мистер Браун. Он спешно хочет отправиться в путешествие. И вот что он хочет знать: в том городе, куда он намеревается отправиться, у него есть друг, и если он решится на путешествие, сможет ли он увидеть своего друга?