В поисках Золушки (ЛП), стр. 15

Она снова покачала головой, пока меняла свои книги.

— Скай каждую ночь перелезает ко мне в окно. Ты не можешь остаться у меня в комнате.

— Я думал, что твое окно ремонтируется.

— Только для личностей с членом.

Я засмеялся.

— А если я тебе скажу, что у меня нет члена?

Она посмотрела на меня.

— Возможно, я бы посмеялась. Мои опыты с людьми, у которых есть член, никогда не заканчивались хорошо.

Я покачал головой.

— Это совсем не то, что хотел услышать мой член от тебя. У него очень чувствительное эго.

Улыбнувшись, она закрыла шкафчик и оперлась на него.

— Хорошо, тогда тебе нужно после школы пойти домой и лелеять свое эго до тех пор, пока оно не почувствует себя лучше.

Я вопросительно изогнул бровь.

— Ты только что пошутила на счет мастурбации.

Она кивнула

— Совершенно верно.

— У меня самая великолепная девушка во всем мире.

Она снова кивнула.

— Это точно.

— Увидимся за ужином.

— Несомненно.

— Мы могли бы улизнуть, пока все будут ужинать?

Она сощурила глаза, делая вид, что обдумывает эту мысль.

— Не думаю. Нам придется импровизировать.

Я кивнул и облокотился на шкафчик рядом с ней. Нас разделяют друг от друга несколько дюймов, мы снова смотрим друг на друга. Мне нравится, что она с наслаждением смотрит на меня.

— Дай мне свой номер телефона, — сказал я ей.

— Надеюсь, ты не собираешься прислать мне фотографии, где ты после школы ублажаешь свое эго.

Засмеявшись, я схватился за сердце.

— Черт, Шесть. Я люблю каждое слово, произнесенное тобою.

— Член, — сказала она сухо.

Она порочна.

— Кроме этого слова. Не люблю пенисы.

Засмеявшись, она открыла свой шкафчик. Достала ручку, повернулась ко мне и взяла мою руку. Написав свой номер телефона, убрала ее в шкафчик.

— Увидимся вечером, Дениэль.

Она начала отходить. Все, что я могу сделать— это согласиться, потому что я уверен, ее голос прозвучал убедительно. Повернув за угол, она исчезла из поля моего зрения.

Я поймал на себе чей— то взгляд.

— Что тебе нужно, Ветреная пыль? — спросил я, отталкиваясь от шкафчика.

— Она тебе нравится?

— Кто? — спросил я, прикинувшись дурачком. Я не знаю, зачем валяю перед нимдурака. Мы оба знаем, кого он имеет в виду

— Думаю, она очаровательна. Ты ей тоже нравишься. Я могу это сказать.

— Серьезно?

Он засмеялся.

— Это очень легко. Не знаю почему, но уверяю тебя, ты ей нравишься. Вы очень милые. Почему ты это скрываешь? Или, лучше от кого ты это скрываешь?

— От Холдера. Он сказал, что я не могу встречаться с ней, — я направился к классу, и Брекин последовал за мной.

— Почему нет? Потому что ты — идиот?

Я остановился и посмотрел на него.

— Я — идиот?

Брекин кивнул.

— Да. Я думал, что ты знаешь об этом.

Засмеявшись, я направился к классу.

— Он думает, что я все разрушу, потому что все мы — лучшие друзья.

— Он прав. Так и будет.

Я снова остановился.

— Кто сказал, что между мной и Шесть ничего не может быть?

— Как давно ты с ней знаком? Два дня?

— Это не важно, — мой голос звучит оборонительно. — Она другая. У меня есть хорошее предчувствие на счет нее.

Брекин несколько минут изучал меня, а потом улыбнулся.

— Что ж, это должно быть увлекательно. Увидимся сегодня вечером, — он повернулся и направился в противоположную сторону, но резко остановился и обернулся ко мне. — Еще раз назовешь меня Ветреной Пыльцой, и о твоем секрете все узнают.

— Хорошо, Ветреная Пыльца.

Засмеявшись, он указал на меня.

— Видишь? Ты — идиот.

Развернувшись, он направился к своему классу. Достав телефон из сумки, я открыл информацию о контактах Вэл. Удалив ее контакты, я записал номер Шесть. Я подожду, пока вернусь в свой класс, прежде чем отправлю ей сообщение.

Не хочу казаться безнадежным.

Глава 4

Я: «Притворись, что идешь в ванную комнату или куда — нибудь в другое место»

Я положил свой телефон на стол и продолжил кушать. Я здесь около часа, и за это время у меня и Шесть почти не было возможности поговорить. Даже не знаю, расскажет ли Брекин о нас. Я скоро потеряю свое терпение и сделаю это сам.

Знаю, всем интересно узнать о поездке Шесть в Италию, но мне кажется, что ей неудобно говорить об этом. На все вопросы она отвечает коротко и сжато. Мне не нравится, что я единственный из присутствующих понимаю, насколько сильно она не хочет говорить об Италии. Но с другой стороны, мне нравится, что я единственный заметил ее переживания. Это доказывает, что мои чувства к ней настоящие. Я чувствую, что из всех присутствующих на этом ужине, я знаю ее лучше всех. Возможно, даже лучше Скай.

Хотя, абсурдно так думать, потому что я до сих пор даже не знаю, когда у нее день рождения.

Шесть: «Здесь только одна ванная комната, в коридоре. Даже если я туда пойду, будет подозрительно, если ты последуешь за мной»

Читая ее сообщение, я простонал.

— Все хорошо? — спросил Джек. Он сидит рядом со мной за столом, что было бы хорошо в любой другой ситуации, но сейчас я хочу, чтобы на этом месте была Шесть. Кивнув, я положил телефон на стол.

— Драма с чертовой девушкой.

Смеясь, он повернулся к Холдеру, продолжая беседу. Шесть принимала участие в дискуссии Скай и Карен. А Брекин так и не смог прийти, что, возможно, даже к лучшему. Не уверен, что смог бы я справиться, понимая, что он все знает.

Сейчас, сидя за этим обеденным столом, во мне бушевала внутренняя борьба, смешенная с нетерпением.

— Вспомнила, — громко сказала Шесть, — я всем купила подарки. Совсем про них забыла, — она отодвинулась от стола. — Они у меня дома. Я скоро вернусь, — она встала и, сделав несколько шагов, снова повернулась к нам, — Дениэль? Они очень тяжелые. Ты не мог бы помочь их донести?

Дениэль, черт побери, только не волнуйся.

Я тяжело вздохнул.

— Хорошо, — сказал я, отодвигаясь от стола. Посмотрев на Холдера я закатил глаза, после чего последовал за Шесть. На протяжении всего пути до ее дома, никто из нас не проронил ни слова. Как только мы подошли к ее окну, Шесть обернулась.

— Я соврала, — сказала она. Ее взволнованный взгляд меня беспокоит.

— О чем?

Она качает головой.

— Я не купила подарки. У меня больше нет сил терпеть все эти расспросы. А потом, увидев тебя, сидящего по другую сторону стола, я захотела оказаться с тобой наедине. Меня раздражает этот ужин. Но сейчас у меня нет подарков. Как я могу вернуться без подарков?

Я стараюсь не смеяться, но мне нравится, что она, как и я, чувствовала себя плохо. А я волновался, что только я себя так чувствую.

— Мы можем остаться здесь и не возвращаться.

— Да, можем, — согласилась она, — но рано или поздно они начнут нас искать. Не говоря о том, что это было бы не вежливо по отношению к Джеку и Карен, ведь они устроили весь этот вечер для меня. Ох, Боже мой, а что, если это правда, Дениэль?

Не знаю, почему мне так сложно поспевать за ее мыслями. Понятия не имею, о чем она говорит.

— Что правда?

Она быстро вздохнула.

— Что, если все наши чувства всего лишь самообман? Что, если бы в субботу Холдер разрешил тебе за мной ухаживать? Возможно, я бы тебя не заинтересовала. Что, если единственная причина, почему мы друг другу нравимся — это его запрет? И во — вторых, если вдруг они все узнают, мы больше не сможем быть вместе?

Мне не нравится ее взволнованный голос, означающий, что она действительно верит во все дерьмо, которое только что сказала.

— Ты веришь, что, возможно, нравишься мне лишь потому, что не должна мне нравится?

Шесть кивнула.

Взяв ее за руку, я веду ее обратно к входу в дом.

— Дениэль, у меня нет подарков!

Игнорируя ее, я поднимаюсь по ступенькам, открываю дверь и прохожу вместе с ней на кухню.