Подкидыш, стр. 29

— Замерзла?

— Ничего…

Без лишних слов Финн обнял меня и прижал к себе. От неожиданности я забыла, как дышать. По всему телу разлился блаженный жар.

— Наверное, так не многим теплее. — Голос был непривычно низким.

— Мне тепло, — едва слышно прошептала я.

— Надо возвращаться в дом, переодеть тебя во что-нибудь сухое.

Он тяжело дышал, не отрывая от меня взгляда.

Так же внезапно, как до этого обнял, он выпустил меня, раздвинул еловые лапы и быстрым шагом устремился к громадине дворца. Дождь не утихал, жесткие ледяные струи хлестали по лицу. Я спешила за Финном, оскальзываясь на размокшей тропе.

Во дворец мы ворвались через парадный вход, на мраморные плиты мигом натекли лужи. Я отряхнулась и обнаружила, что мы в холле не одни.

К нам направлялась Элора, шлейф платья скользил по полу, усиливая ощущение, что она не идет, а плывет. Рядом с ней переваливался с боку на бок тучный человек с обширной лысиной. Было в облике толстяка что-то жабье. Он говорил на ходу, и челюсти двигались, будто перемалывая каждое слово, прежде чем его выплюнуть. Белое обтягивающее одеяние, думаю, и статного красавца обратило бы в недоразумение, а этот бегемот смотрелся в нем и вовсе карикатурно, напоминая ожившего снеговика.

— Как мило с вашей стороны, что вы соблаговолили застать канцлера. — Элора смерила нас с Финном ледяным взглядом.

Похоже, мы вновь нарвались на неприятности.

— Если вашему величеству угодно, я с радостью задержусь. — Голос у канцлера оказался высокий, почти женский.

— Канцлер, простите, что мы пропустили ваш визит.

Даже взъерошенный и промокший насквозь Финн был олицетворением надежности и преданности. Я же наверняка напоминала мокрую облезлую мышь, которая стояла посреди лужи и тряслась от холода.

— Не стоит, канцлер. Вы дали мне немало пищи для размышлений, и я не смею больше тратить ваше время. — Элора улыбнулась канцлеру, но в глазах не было и намека на симпатию.

— Смею ли надеяться, что вы обдумаете мои предложения?

Маленькие глазки канцлера взирали на королеву с собачьей преданностью.

— Разумеется. Я полностью разделяю вашу обеспокоенность.

Сладость в голосе была очевидна, за ней столь же очевидно угадывалось желание поскорее выпроводить гостя.

— Источники весьма надежные, — пропел канцлер еще более сладким, чем у Элоры, голосом. — Вы же знаете, у меня кругом агенты, даже у витра.

— Да-да-да, я помню ваш доклад.

— Если мне донесли о заговоре — будьте уверены, это именно заговор и ничто иное.

Боковым зрением я заметила, как напрягся Финн.

— Уверена, так оно и есть. — Элора кивнула Финну, и тот открыл перед канцлером дверь. — Я бы с радостью продолжила нашу беседу, но вам надо поспешить, пока погода окончательно не испортилась. Не подвергайте риску свое драгоценное здоровье, вы нужны королевству.

— О, как вы правы!

Канцлер с омерзением смотрел в открытую дверь на плотную стену дождя. Потом повернулся к Элоре, склонился в глубоком поклоне:

— Моя королева, я неизменно и всегда к вашим услугам.

Она напряженно улыбнулась, Финн склонился, пропуская визитера в дверь. Так и не взглянув на меня ни разу, канцлер нырнул под дождь. Финн захлопнул за ним дверь, и Элора с облегчением выдохнула.

— Где вы были и почему в таком виде? — Элора устремила на меня надменный взгляд, но тут же, не успела я ответить, взмахнула рукой: — Впрочем, неважно. Хорошо, что канцлер не понял, что это чудовищное взъерошенное создание и есть принцесса.

Я оглядела себя. Да, на принцессу мало похожа. Вот Финну удалось сохранить и достоинство, и даже лоск, хотя такой же мокрый и грязный.

— С чем связан визит канцлера? — спросил Финн.

— Ох, ты же знаешь нашего милого канцлера! Вечно носится со своими теориями заговора. Надо мне наконец внести поправку в законодательство и назначать канцлера, а не избирать. Народ падок на подобных клоунов, а мне потом с ними работать.

— Он что-то говорил о заговоре витра, — не отставал Финн.

Он следовал за Элорой, отстав на пару шагов, а я, по уже сложившемуся обычаю, тащилась за ним, мокрая и жалкая.

— Все это досужая болтовня пустоголовых кумушек, помноженная на его паранойю и желание выслужиться. Витра во Фьоренинг уже сто лет не совались.

— Да, но с принцессой…

Но Элора жестом остановила Финна и столь выразительно глянула на него, что я тут же поняла: беседу перенесли подальше от моих ушей, в голову моего искателя. Через минуту телепатических переговоров Финн, тяжело вздохнув, сказал вслух:

— Я всего лишь предлагаю принять меры предосторожности, усилить охрану нам не помешает.

— Вот поэтому я тебя и ценю, Финн, — Элора почти искренне улыбнулась, вот только в улыбке ее мне почудилась язвительность.

— Ваше величество, я не заслуживаю такого высокого доверия.

— И в этом ты прав. Но это предмет для отдельного разговора.

И Элора поплыла прочь, бросив через плечо напоследок:

— Переоденьтесь!

Финн наблюдал за удаляющейся королевой, а я стояла рядом и ждала, когда она отойдет подальше, чтобы задать вопрос, который жег мне язык.

— Что все это значит? — прошептала я, как только поняла, что Элора меня не услышит.

Финн посмотрел на меня так, словно забыл, что я еще здесь, и помотал головой, видимо пытаясь стряхнуть остатки наваждения после безмолвной беседы.

— Ерунда, не стоит твоего внимания.

— Нет, не ерунда. На нас собираются напасть? — Но обращалась я к спине, Финн уже направился к лестнице. — Да что ж такое? Вы все тут постоянно увиливаете от ответов! А потом я опять буду виновата из-за того, что ничего не знаю!

— Ты промокла, Венди, поторопись, — сказал Финн, оглянувшись. — Ты слышала то же, что и я. Мне известно столько же, сколько и тебе.

— Неправда! Я знаю, она говорила с тобой с помощью этой своей жуткой телепатии.

— Да, но она просто велела мне не нагнетать обстановку. Ты в безопасности. Ты принцесса, самое важное достояние королевства. Элора не станет рисковать тобой. А вот канцлера она не выносит.

— Она уже мной рисковала, подсунув женщине, которая меня чуть не убила. Ты точно уверен, что мне ничего не грозит?

Я невольно вспомнила картину в потайной комнате Элоры.

— Я никогда не допущу, чтобы с тобой что-то случилось, — серьезно сказал Финн, останавливаясь на лестничной площадке между этажами. — Но вот простуда тебе грозит наверняка, если ты сейчас же не переоденешься.

ПЯТНАДЦАТЬ

Гранит придворной науки

Когда я переоделась, Финн отвел меня в гостиную на втором этаже, неподалеку от моей спальни. Фреска на сводчатом потолке изображала единорога в облаках. За исключением этого, комната была обставлена в современном стиле, никакого антиквариата, которым были забиты помещения в другом крыле дворца.

Финн объяснил, что когда-то это была детская Риза. Когда он вырос, здесь устроили маленькую гостиную, но Риз редко заглядывает сюда.

Устроившись на диване, я рассматривала роспись на потолке; Финн сел в кресло напротив. Рядом с креслом громоздилась стопка огромных фолиантов. Финн поднял один, положил себе на колени и открыл. Так для меня начался краткий курс истории трилле.

К сожалению, если не считать того факта, что мы являемся некими мифическими созданиями, история трилле была не многим интереснее истории человечества. В сон клонило не хуже, чем на уроках мистера Мида.

— Какова роль маркизов? — спросил Финн.

— Никакой у них роли! — без запинки ответила я.

— Венди, тебе нужно это знать, — вздохнул Финн. — На балу тебе придется общаться с маркизами. Ты должна произвести на них впечатление образованной барышни. Отмолчаться не получится.

— Я принцесса. Могу делать, что хочу.

— Так какова роль маркизов? — повторил Финн.

Я монотонно забубнила, копируя зубодробительный стиль школьного учебника: