Дикий мир. Колонисты, стр. 82

26 апреля, вечер

Старцев Александр, город Великополье

Когда за Стасом закрылась дверь, тихонько спустился обратно по скрипящим деревянным ступенькам и вышел на улицу. Осмотревшись, быстрым шагом пошел под горку. Хотел сначала побежать, потом передумал. Когда бежишь, особенно в темноте, каждая тень, замеченная краем глаза, пугает. Движение мерещится везде, и, стоит лишь дать волю страху, можно запаниковать. Особенно такому впечатлительному, как я.

Пройдя сотню метров, не то чтобы пожалел о своем решении заглянуть на обещанную чашку кофе, но… страшно. Самому себе можно признаться. Страшно так, что в животе пусто и дрожь по спине то и дело пробегает. Ладони мокрые от пота, так что даже в перчатках чувствуется. Шагая по темной улице, для успокоения я с силой сжимал цевье автомата и периодически хлопал себя по карману, проверяя, на месте ли пистолет.

Быстрым шагом, с трудом не переходя на бег, дошел до тридцать пятого дома. Свет все еще горел, в том же окне. Слева вдруг почудилось движение, будто тень мелькнула. Я остановился у ворот как вкопанный, всматриваясь в темноту. Дом на другой стороне улицы возвышался темной грудой, нависая на фоне неба. Можно было разглядеть, и то с трудом, очертания оконных проемов, крашенных в белый цвет. Свет не горел ни в одном.

Осторожно, бочком, я подошел к металлической решетке ворот «своего» дома, глянул – не заперто. Вдруг опять мелькнуло, притом совсем не там, куда смотрел. Я резко повернул голову, уставившись на стену другого дома. Может, это воображение разыгралось, но я чувствовал чужой взгляд, направленный на меня. По коже мурашки побежали, липкий страх приобнял меня за плечи. Резко открыв ворота, я добежал до крыльца.

Летней веранды тут не было, дверь вела прямо в дом. Оба-на, еще и металлическая. Я нажал на кнопку звонка. Тишина, не работает, скорее всего. Прислонившись спиной к двери, несколько раз стукнул в нее подошвой. Не очень громко, но надеюсь, в доме услышали.

Взгляда от улицы не отрывал, но ничего видно не было. Сейчас, стоя на крыльце, мог рассмотреть только очертания припорошенной снегом машины у ворот, дома же напротив уже сливались с темнотой. И в этой темноте, возможно, кто-то уже крадется в мою сторону, подумал я, непроизвольно нагоняя на себя все больше страха, и крепче сжал рукой цевье, до ломоты в пальцах. Если б не оружие, уже давно бы с катушек съехал – страшно. Да еще с моим воображением, это…

– Кто там? – раздался из-за двери женский голос, я даже подпрыгнул и выругался от неожиданности. И задумался над ответом. Хм, кто тут? Интересный вопрос.

– Я, – выдал после секундного размышления.

– Кто я?

– Э… это я, на кофе, – отойдя от двери на шаг, произнес я.

– Саша? – Дверь приоткрылась, и в проеме показалось знакомое симпатичное лицо.

Встал боком, одним глазом глядя на Елену, другим косясь в темноту улицы. Невероятно, но получалось. За спину меня все так же страх обнимал, но я старался выглядеть невозмутимо.

– Проходи, – кивнула Елена и сказала уже мне в спину, закрывая дверь: – Сразу в комнату заходи, там разуешься, при свете.

Войдя в комнату, сморщился от яркого света. Несколько секунд постоял, сощурившись и привыкая. Сзади меня легонько толкнуло дверью, и я, все еще щурясь, аккуратно отошел, стараясь не сойти с коврика. С моей слоновьей грацией получилось не очень.

– Да не волнуйся, все равно завтра пол мыть, – успокоила меня Елена.

Разувшись и отставив автомат в сторону, осмотрелся. А нормально милиционерша живет, хоть дом и непрезентабелен снаружи, – плазма во всю стену, мебель приличная. Контрастирует с обстановкой фонарь гаражного вида, укрепленный за ручку на вычурном торшере. От него и свет ровный.

– Вон тапки надевай – и на кухню, руки мыть. Хотя… – окинула она меня взглядом. – Может, весь?

– А что, есть где? – удивился я.

– Пойдем, – поманила Елена меня за собой.

Я впрыгнул в указанные тапки и пошел вслед за ней на кухню. Тут фонарей не было, но хватало отсвета из комнаты. Пока шел за хозяйкой, рассматривал ее. Сейчас ниже гораздо, не на каблуках. И по-домашнему выглядит, хотя и нарядно – в халате длинном, то ли шелковом, то ли атласном – не разбираюсь. Длинные волосы в отличие от дневной встречи не в хвост стянуты, а по плечам распущены.

– Вон ведро бери, – показала Елена на газовую плиту.

Тут, кстати, обстановка тоже далеко не бедно выглядит – такая кухня, вместе с техникой, дороже чем мой «субарик» будет, оценил я. Недавно подруге помогал выбирать, так что разбираюсь.

Осматриваясь, схватил голубое эмалированное ведро с плиты и пошел вслед за хозяйкой. Интересно тут устроено – сначала прихожая, потом большая гостиная, оттуда только в кухню попадаешь. И из гостиной же в ванную, удивился я. Дверь в самом углу, за декоративной ширмой. Но сделано с умом – вспомнил я деревенский дом своего друга, у которого ванная оборудована была в прихожей, и зимой очень бодрил поход после душа по холодному коридору. Тут же прямо из гостиной, раз – и в тепле.

– Сюда ставь пока, – показала Елена на пол, – сейчас свечку принесу.

Вышла и, вернувшись почти сразу, поставила на одну из полок свечу, уже горящую. Живой свет заполнил очень прилично выглядящий так называемый совмещенный санузел.

– Мыло, шампунь, полотенце, ковшик, – говорила она, показывая пальцем по сторонам, – разберешься?

– Яволь, мой женераль, – кивнул я.

Хозяйка улыбнулась и прикрыла за собой дверь. Выложив пистолет на бесполезную сейчас стиральную машину, я в темпе разделся, но, прежде чем помыться самому, быстро простирнул носки, потратив на это часть воды. Повесив их сушиться, сам залез в ванну. От прикосновения к холодной поверхности сразу весь мурашками покрылся. Быстро помывшись, поеживаясь от прохлады, я выпрыгнул из ванны. Вода с меня стекала мыльная, склизкая.

Вытерся указанным полотенцем, новым по виду, пушистым. Посмотрел на пропотевшее термобелье с отвращением, но все же надел и кальсоны, и футболку. Натянул штаны от горки, все ж не в кальсонах выходить. Убрал пистолет в карман, подхватил свитер с курткой и взялся за ручку.

Фух. Волнительно. Как теперь себя с ней вести, не знаю. Стремно, блин. Я глубоко вдохнул и почти дернул за ручку. Нет, стоп. Свечку забрать. Снял ее с полки, опять подошел к двери. Ну все, пора бы уже. Нет, не пора. Обернулся к зеркалу и пригладил волосы. Еще раз пригладил. Присмотрелся поближе и выругался – на губе простуда вскочила, пока только лишь красным пятном. Потрогал пальцем, больно. И как раньше не заметил? Под носом тоже кожа красная, раздраженная – сопли текут по холоду, вот и натер. Посмотрел на себя, вздохнул, взъерошил еще раз волосы и опять подошел к двери. Все, вечно тут сидеть не будешь, пора уже.

Вышел, смущаясь, и остановился, переминаясь с ноги на ногу. Хозяйка сидела за столом с бокалом, подперев щеку рукой. Рядом стояла початая бутылка вина и целая с коньяком. Было несколько тарелок с закусками, стояли стопки. Лампа уже не горела, на столе мелькали огоньки нескольких свечей. Я посмотрел в глаза Лене и сразу успокоился. И что волновался, спрашивается, – она приглашает меня домой, с ходу отправляет в душ, сидит и пьет вино в ожидании, пока помоюсь.

Я положил ком одежды на тумбочку, затушил и поставил свечку туда же. Прошел к столу и, взяв бутылку с коньяком, свернул пробку, глядя в глаза Елене. Разлил коньяк по стопкам, до краев, протянув одну ей, взял свою. Она посмотрела на меня, подняв брови, но стопку взяла.

– За знакомство? – спросил я и, дождавшись ее легкого кивка, легонько стукнул своей стопкой в ту, что держала она. Коньяк в себя просто вылил. Обычно, когда алкоголь потребляю, морщусь, да и идет поначалу не очень хорошо. Но последние дни, видно на фоне переживаний, каждая доза спиртного просто со свистом пролетает, как у алкаша со стажем.

– Фу… – выдохнул я, не закусывая. Внутри моментом потеплело.

Елена посмотрела на меня, подняв брови, и изящно выпила свою стопку. Сморщилась совсем немного, сделала маленький глоток из стакана то ли с компотом, то ли с морсом. Пока она аккуратно вилочкой цепляла нарезанные закуски, я разлил по второй.