Ключ от всех дверей, стр. 79

— Кто она? — Картинка притягивала взгляд и в то же время вызывала отвращение, словно вид ядовитой змеи. — Почему Мило слушает ее?

— Эта леди — Река Памяти Дома Осени. Великолепная рассказчица, надо заметить… Все очень просто, Лале. — Голос Амиро стал на два тона ниже, так что пробирал теперь до костей. — У твоего ученика очень приметные волосы… Такие бывают лишь в царской семье Дома Осени. Не знаю, кто в молодости не позаботился о своем бастарде — кто-то из моих братьев, или отец, или я сам, когда гостил во владениях Холо… но сейчас мальчику предлагают выбор — остаться здесь и жить в неге и почете, как одному из царевичей, или вернуться в Дом, который вскоре падет. Как ты думаешь, что выберет твой драгоценный ученик?

— Меня, — сорвалось с губ прежде, чем я взяла верх над чувствами. — Свою наставницу и долг перед Домом, — попыталась я исправить положение.

Амиро поморщился и развеял картинку.

— Ты все бежишь от себя, Лале… Как это знакомо мне, — вздохнул он. Пристально заглянул в мои глаза и произнес, будто в сомнениях: — Открою тебе одну тайну. В землях Дома Осени есть чудесный сад. Говорят, что тот, кто засыпает под сенью его цветущих вишен, познает смысл своей жизни… Эти ягоды — из того сада, Лале. — Амиро протянул мне две вишенки. Я вздрогнула — на столе вишни не было. — Побоишься ли ты встретиться лицом к лицу со своими страхами?

— Я не так глупа, чтобы есть волшебные ягоды, не зная, чем это может закончиться, — попыталась я отстранить ладонь, но Амиро вложил вишни в мою руку и ловко сомкнул пальцы. Ягоды в кулаке оказались холодными и твердыми, будто лежали на льду.

— Попробуй, — искушал меня Амиро. — Вы все равно не покинете дворец раньше утра, когда Мило примет решение. Вдруг он захочет остаться здесь?

Я похолодела. Ждать до утра… в неизвестности. Ни за что!

Вишни оказались кислыми, как молодое вино. Я проглотила их с косточками… и провалилась в сон.

И оказалась в ночном саду. Вокруг порхали глупые красные мотыльки, освещая утопающие в цветах деревья.

Я сделала шаг. Под ногой хрустнуло. Я опустила взгляд.

Косточки. Тонкие, будто птичьи. Или мышиные…

Алое сияние потускнело — это бабочки прыснули в разные стороны, теряясь среди переплетения ветвей.

— Где я? — Голос прозвучал хрипло, испуганно. — Где? — повторила я, не ожидая ответа.

Но он пришел.

— В моих владениях, — произнес Амиро откуда-то из темноты. — Глупая, глупая Лале… Ты так ничему и не научилась. Доверилась врагу из чужого Дома — как наивно!

— Что было в этих ягодах? — сорвалась я на крик.

Невидимый Амиро рассмеялся. Совсем рядом, над плечом.

— Снотворное. Всего лишь сильное снотворное. Ты не умрешь, нет, всего лишь проведешь несколько дней в забытьи… Но за это время я успею провести ритуал. Твой мальчик уже почти согласился…

Я резко развернулась, выбрасывая руку, но пальцы ощутили лишь пустоту. Иллюзия?

— При чем здесь Мило?

И снова смех.

— В нем кровь моей семьи, Лале… Я начинаю стареть, но теперь… Можно просто забрать тело мальчишки — и жить долго, как волшебник. Почему, ты думаешь, я сумел протянуть двести с лишним лет? А, Лале?

— Не знаю! — выкрикнула я в отчаянии. — Отпусти Мило!

— Не могу. — Притворно горький вздох в темноте. — Иначе мне придется принести в жертву собственного сына… А это тело почти готово.

— Нет!

— Да, Лале, — издевательски протянул он. — Да. Не суетись. Погуляй здесь еще немного. Твой мальчик тоже спит, но теперь он уже не проснется. Яд в его крови, яд в его сердце… Мальчик хочет кричать — и не может. Мальчик хочет сбежать — но тело сковал лед. Не вздохнуть, не спастись…

Я завизжала — громко, надрывно… и бросилась бежать. Опрометью, не разбирая дороги. Ветви хлестали по лицу, хрустели под ногами кости, а вслед мне несся хохот Амиро:

— Опоздаешь, опоздаешь!

А через мгновение ноги подкосились, и я рухнула навзничь.

На подушки.

— Как спалось, милая Лале? — улыбнулся Амиро, не подозревая, что только что его образ мучил меня в кошмарах. Жертвы, вечная молодость… Брр… Кажется, здесь прошла лишь секунда — во рту еще был кислый вкус вишни. — Лале?

Я не ответила. Просто вскочила на ноги и в один миг оказалась у дверей. Поворот ключа, щелчок…

— Госпожа? — Мило удивленно и немного смущенно приподнялся на локте. Рука осенней леди соскользнула с трехцветного шелка волос и бессильно упала. — Вы не подумайте, это вовсе…

Но мне не хотелось ничего слушать. Я просто метнулась к нему, оттолкнула леди и крепко-крепко обняла мальчишку — руками, ногами, вжимаясь лицом в его грудь так, что у него чуть кости не треснули.

— Не оставляй меня, Мило… никогда не оставляй… пожалуйста, пожалуйста… Мило…

— Лале… — Его руки осторожно, а потом все смелее обняли меня за плечи, погладили по спине. — Не бойтесь. Куда я без вас…

Мило осторожно отстранил меня. Я подчинилась, чувствуя себя совершенно потерянной.

— Лале… — выдохнул он… и наклонился к моим губам.

Просто прикосновение. Чуть теплое, соленое… И слишком короткое.

— Простите меня, госпожа… Больше я не позволю нас разлучать…

Мне хотелось сказать Мило, что он ни в чем не виноват, а только я, что он мне нужен, что без него я задохнусь, сойду с ума, погибну… Но вместо этого я тихо шепнула:

— Спасибо.

И кажется, ему было этого достаточно.

Глава двадцатая,

в которой Лале рассказывает ее величеству неприятную новость и встречает того, кого уж не чаяла увидеть

Все возвращалось на круги своя.

Больше не нужно было вскакивать на рассвете и трястись по пыльной дороге на разбитой телеге, тосковать утром по ароматному чайному напитку и Шалависиным сладостям, затягивать волосы в глупый узел на затылке… О нет! Нынче я, как в прежние времена, провалялась в постели до самого полудня, щурясь на ласковое солнце за окном. Потом, разве что не мурлыча от удовольствия, потянулась за колокольчиком и затрезвонила, дозываясь Мило. Мальчишка явился сию же секунду, удерживая в одной руке поднос с завтраком, а в другой — стопку одежды и чайник с настоем.

— С пробуждением, госпожа Опал, — церемонно поклонился он, оставив мой наряд на кресле. — Только сегодня и только для вас — восхитительный имбирный чай, горячий деликатесный паштет, поджаренный хлеб и — обратите внимание! — наивоздушнейшие слоеные пирожные с клубникой. Прошу, наслаждайтесь!

Мило присел на кровать, пристраивая поднос на своих коленях, и, словно фокусник, вытащил из рукава белую льняную салфетку. Я заправила ее за воротник ночной рубашки и блаженно зажмурилась. Как хорошо было дома, в чистоте и уюте! Если б не это смутное ощущение фальши…

— В чем дело, госпожа Лале? — весело поинтересовался Мило, глядя, как я вздыхаю, замерев с чашкой в руке. — Или имбирь вам разонравился?

Я опомнилась и поднесла чашку к губам, делая большой глоток. Приятный вкус — свежий, немного терпкий, с кислинкой.

— Ах, нет, Мило, напиток чудесен — твои поварские навыки выше всяких похвал. Просто подумалось вдруг, что впервые за месяц я просыпаюсь в удобной кровати, а не на каком-нибудь столярном недоразумении или, что еще хуже, на перине на полу, как у горцев. И почему-то это кажется мне… скучным?

Мило задорно рассмеялся:

— Госпожа, неужели вы все-таки подхватили на дорогах опаснейшую болезнь — тягу к путешествиям?