Третий лишний, стр. 15
— Послезавтра, — сказал Гриша и, посмотрев на белку, вздохнул.
Весь вечер Гриша был молчалив и всё время вздыхал. Бабушка, испугавшись за его здоровье, всё время заставляла Гришу есть мандарины и обещала напоить чаем с малиной.
Белочка перебралась поближе к столу, села на спинку папиного стула и вежливо ждала, когда ей дадут какое-нибудь лакомство.
После чая папа читал газету. Гриша ходил вокруг ёлки, смотрел на белочку, вздыхал.
Потом бабушка положила в корзину для бумаг лоскут старого ковра — получилось отличное гнездо. Белочка охотно устроилась в нём на ночлег.
— Ну, хватит вздохов да охов, — откладывая газету, сказал папа Грише, — докладывай, что тебя волнует.
— Я нарочно порвал газету, — пробормотал Гриша. — И лыжи тут ни при чём.
— Нарочно? — удивился папа. — Зачем?
— Объявление… вот… — Гриша разжал кулак и показал скомканный клочок газетной бумаги.
Папа взял бумажный комочек и разгладил его на ручке кресла.
— «Пропала белка. Просьба нашедшего или знающего её местонахождение сообщить дирекции цирка по телефону…» — Что же ты думаешь делать? — спросил папа.
— Думаю… завтра позвонить, — печально сказал Гриша. — Утром ребята придут её посмотреть… мы вместе и позвоним…
…Утром ребята пришли все сразу — видно, договорились войти вместе.
Белочка показала свои фокусы.
— Её нужно сдать в цирк, — сказал Гриша. — Она беглая. Вчера в газете объявление было. Сбежала, мол, кто найдёт — позвоните. Только я его поздно прочёл, а то бы вчера позвонил.
Ребята поглядели на Гришу восхищённо:
— И не жалко?
А Лёнька из соседней квартиры откровенно признался:
— Я бы не позвонил… Такую белочку отдавать…
И, уловив осуждающие взгляды, добавил:
— Выучил бы её ещё каким-нибудь фокусам, а потом обязательно позвонил бы…
Через полчаса после того, как Гриша сообщил администрации цирка свой адрес, в дверь постучали. Двое мужчин вошли в квартиру. Один из них — толстый и круглолицый — вежливо приподнял шляпу, а второй даже пританцовывал на месте от радости.
— Где вы её нашли, юноши? — спросил толстый. — Чем вы её кормили? — Не дожидаясь ответа на вопросы, толстяк продолжал: — Не мучили её? А как она спала? Давно она у вас?
А второй гость, увидев белочку, прищурился, присел, свистнул, и белочка вмиг перелетела через комнату и уселась ему прямо на макушку.
— Спасибо, ребята, спасибо! — крепко пожимая мальчикам руки, говорил гость. — Эту белку зовут Стрелкой. Она знаменитая актриса. Мы с ней вместе выступаем. Я — клоун Пряткин, может слыхали?
И хотя живой Пряткин ничуть не походил на того Пряткина, который был изображён на афишах, но он так озорно прищурился, что все сразу его узнали.
— Приходите все к нам в цирк, — сказал толстяк. — Я — администратор, я вас на все представления буду пускать.
— Ещё раз спасибо! — сказал Пряткин. — Стрелка, поклонись отличникам учёбы!
— Мы не совсем отлич… — начал было Гриша, но белка отвесила такой уморительный поклон, так шаркнула хвостом по плечу Пряткина, что все засмеялись.
— Ну, ждём, — уходя последним, сказал толстый администратор. — Привет! Весёлого вам Нового года!
А бабушка ухитрилась сунуть белке два ореха — на дорогу.
Очень обидно
У стула было три ноги. Четвёртая валялась где-то в углу. Её ещё нужно было покрасить, покрыть лаком.
На дворе ярко светило солнце.
Работать не хотелось.
— Может, всё-таки её покрасим? — неуверенно предложил Миша. — А? Давай?
— Давай, — ответил Саша, не двигаясь с места. — А то ведь завтра сдавать стул надо…
В школьной столярной мастерской Мише и Саше, как друзьям и соседям по квартире, дали одно задание на двоих: сделать стул. Все выструганные части стула были принесены к Саше.
Однако сборка стула двигалась вперёд черепашьим шагом.
— Стул не волк, в лес не убежит, — сказал Миша.
— Конечно, — охотно согласился Саша, — тем более на трёх ногах.
— На бильярде, что ли, пойдём играть ко мне?
— Не… что-то не хочется…
Друзья-столяры посидели, помолчали.
— Пошли в прятки играть? — снова предложил Миша.
Саша лёг животом на подоконник и заглянул во двор:
— Ребят никого нет… Что мы, друг от друга прятаться будем?
В комнату вошла Сашина мама.
— Саша, папа забыл очки, — сказала она. — Отнеси их ему, пожалуйста.
Обрадованный Саша ужом соскользнул с окна: вот наконец и дело подвернулось!
— Пошли! — крикнул он Мише и выхватил из маминых рук чёрный футляр с очками.
— На завтра вы все уроки сделали? — с подозрением спросила мама.
— Все! Все! — уже спускаясь по лестнице, закричал Саша.
…Мастерская, где работал Сашин папа, Мишин старший брат и многие соседи Саши и Миши, находилась на той же улице. Она занимала большой двор, огороженный высоким дощатым забором бурого цвета. Ворота были широко распахнуты, то и дело въезжали и выезжали грузовики.
Ребята проскользнули в ворота и побежали к стоящему в углу кирпичному зданию гаража, где работал Сашин папа.
— Вон он! — увидев торчащие из-под автомобиля ноги в синих брюках, сказал Саша. — Видишь, на колене жёлтое пятно? Это я вчера краску, которой мы стул красим, на папин комбинезон разлил…
Мальчики присели на корточки возле ног в синих брюках, и Саша крикнул:
— Папа, мы очки принесли!
— Молодцы, спасибо! — послышался голос из-под машины. — Давайте их сюда… А то я без них просто как без рук…
Саша протянул футляр под машину, и отец взял его.
— Эй, не мешай! — сказал, проходя мимо, молодой рабочий, несущий на спине груду пустых фанерных коробок. — Отойдите, ребята, с дороги.
— И то верно, — сказал отец из-под машины. — Шагали бы вы домой, здесь для прогулок не место.
Но уходить ребятам не хотелось. Здесь всегда было что-нибудь интересное, новое.
— Пап, а ты что там делаешь? — спросил Саша.
— У меня спешная работа, сынок, не мешай!
— Ты там гайки закручиваешь, да? — продолжал Саша, вставая на четвереньки и заглядывая под машину.
— Я сейчас паять буду, — рассердился отец. — Искры полетят, обожгут вас ещё. Уходите отсюда, я кому сказал?!
— Ну ладно, — недовольно протянул Саша и встал на ноги. — Пошли! — кивнул он Мише.
Мальчики отошли к гаражу и через несколько мгновений увидели, как ярко вспыхивает под машиной, где лежал Сашин папа, жёлто-голубое пламя паяльной лампы.
— Странный он сегодня какой-то, — сказал Саша. — Мы ему очки принесли, а он нас прогнал. Обидно.
— Так он же спасибо сказал, — уточнил Миша, — а потом мы ему мешать стали…
— Подумаешь, помешали, — усмехнулся Саша. — Просто у него плохое настроение, наверное… Знаешь, куда пойдём? К дяде Егору! Он не прогонит!
И мальчики помчались в другой конец двора, где работал дядя Егор.
Дядя Егор со своим помощником разбирали у входа в цех автомобильный мотор. Вокруг мотора на брезенте были аккуратно разложены какие-то мелкие винтики, гаечки, медные и стальные детали. Они лоснились от машинного масла, словно вспотели под жаркими солнечными лучами.
— А-а, озорники прибыли, — покосившись на ребят, сказал дядя Егор. — Ну что ж, милости прошу… Только нынче мне с вами возиться времени нет, слышите, орлы? Стойте спокойно, не мешайте.
— Мы не будем, — сказал Миша. — Мы тихо… А вот этот винтик, пузатенький, для чего он?
— Подумаешь, пузатенький! — Саша наклонился над разложенными деталями. — Пузатенький — это неинтересно. А вот то колёсико с зубчиками для чего, дядя Егор?
— Приходите ко мне вечером, я вам всё покажу, — ответил недовольно дядя Егор. — Буду мотор своего мотоцикла разбирать. А сейчас, озорники, уговор помните? Не мешать!