Неугомонная мумия, стр. 59

Глава десятая

Итак, милая скромница Черити оказалась в действительности Гением Преступлений... Атаманшей банды головорезов! Впрочем, сейчас не до нее. Есть вещи и поинтереснее. Например, огромная ножища, припечатавшая меня к земле. И две ручищи, что заталкивают мне в рот мерзкий кляп. Ну вот, кляп на месте, теперь принялись обматывать меня веревками... Ну погодите, дайте только вырваться...

А где Эмерсон?.. Что с ним?! Я внезапно осознала, что не слышу ни его голоса, ни шума борьбы. Неужели эти негодяи... Неужели он без сознания?.. Или же... Нет, какая отвратительная и невероятная мысль!

Один из мерзавцев подхватил меня и перекинул через плечо.

Мускулистая рука, клещами вцепившаяся в мои ноги, наглядно доказывала бесполезность любых попыток бегства. Поэтому, оставив намерения вырваться, я сосредоточилась на том, чтобы как можно сильнее вывернуть шею и отыскать глазами Эмерсона. В своем начинании я преуспела, но нельзя сказать, что увиденное хоть сколько-нибудь обрадовало. Мерзавец тащил меня вниз головой, и глаза находились в каком-то футе от земли, так что поначалу я разглядела лишь пару босых ног, шлепающих следом, да полы засаленного халата. Но за грязными босыми ногами по песку волочилась безвольная рука... Эмерсон! Они тащат его с собой... Значит, он жив! Не будь у меня во рту мерзкой тряпки, я наверняка бы издала истошный ликующий вопль.

Сколько я ни старалась, кроме ног похитителя и руки Эмерсона ничего разглядеть не удалось. Шея отчаянно ныла, и на какое-то мгновение я позволила себе расслабиться – в следующий миг нос ткнулся в грязный халат негодяя. О боже, ну и вонь! Какой знакомый запах... Ну да, это же амбре летучих мышей!

Сориентироваться было нелегко, но недаром я была опытнейшим археологом: по мусору, который мелькал под ногами похитителя, мне удалось установить направление. Мы двигались к Черной пирамиде.

Внезапно негодяй остановился, и я замычала от удивления. Прямо подо мной зияла темная дыра. И дыры этой накануне не было! Я могла бы поклясться в этом, ведь днем мы с Эмерсоном проходили мимо Черной пирамиды... Какое зловещее отверстие.

Я снова начала извиваться в тщетной надежде вырваться. Сверху донеслись раздраженные возгласы, и меня бесцеремонно плюхнули на землю. Скосив глаза, я обнаружила рядом Эмерсона. Грудь его мерно вздымалась. Жив... Слава Всевышнему, жив!

Но как долго он еще будет оставаться в живых? И я тоже?..

Ответ не заставил себя ждать. Все та же бесцеремонная ручища ухватила меня за шкирку и потянула к дыре.

Неужели это могила? Впрочем, для могилы слишком просторно. Неужели... Мы все глубже погружались в кромешный мрак. Тело мое беспомощно скакало по каким-то острым буграм. Ступеньки? Я укрепилась в своем подозрении. Но вот бугры остались позади, человек остановился и запалил свечу. До чего ж неприятно спускаться по лестнице в лежачем положении. Хотя надо признать, что у моего похитителя, собственно, не было выбора. Конечно, он мог развязать меня, и я спустилась бы на собственных ногах, но, согласитесь, это слишком нахальное желание. Если уж тебя похитили, связали по рукам и ногам, запихнули в рот кляп, то об удобствах можно на время забыть. Тащить же меня на себе похититель не мог, свод коридора был слишком низким, и передвигаться приходилось согнувшись в три погибели.

Итак, грабители нашли вход в пирамиду, который тщетно искал мсье де Морган. Археологический пыл затмил душевные и физические страдания. Однако надолго его не хватило: даже самая остервенелая любительница пирамид вряд ли способна испытывать удовольствие от той позы, в которой я пребывала, – ворот платья врезался в шею, норовя задушить, ступеньки сменились острыми камнями, так и впивавшимися в... э-э... бока, не помогал даже ковер из помета летучих мышей. Дышать становилось все труднее.

Свеча, которую держал мой похититель, давала слишком мало света, и видеть, что происходит сзади, я не могла. Эмерсона тащат следом или его бездыханный труп швырнули в пустую могилу?.. От этой мысли я похолодела, на мгновение даже забью о чудовищной вони.

Плоды жизнедеятельности летучих мышей не особенно ядовиты, но вот запах... У меня начала кружиться голова. Я едва сознавала, что меня подняли и потащили вверх по деревянной лестнице. Честно говоря, если бы не это, я наверняка задохнулась бы. Вскоре я уже не понимала, куда мы движемся: коридоры сплетались в настоящий лабиринт, призванный запутать грабителей и не позволить им добраться до погребальной камеры фараона.

Меня, во всяком случае, запутать удалось, но в свое оправдание скажу: вряд ли можно сохранить ясность мысли, когда тебя волокут вниз головой, а обоняние терзает невыносимая вонь.

Наконец негодяй остановился и склонился надо мной. Глаза мои слезились от едкой пыли, но мне не хотелось, чтобы похититель возомнил, будто я плачу от страха, поэтому я сморгнула слезы и попыталась скроить свирепую гримасу. Поверьте, с кляпом во рту это не так-то легко. Похоже, особого успеха я не достигла: физиономия мерзавца расплылась в идиотской улыбке. В неверном мерцании свечи незнакомое лицо лоснилось, словно красное дерево, щедро смазанное гусиным жиром. В одной руке похититель держал свечу, в другой сжимал длинный и острый нож. Лезвие зловеще поблескивало.

Дна быстрых взмаха... Я опрокинулась на спину, попыталась вскрикнуть и полетела в чернильную мглу.

Если вас похитили, связали, заткнули рот кляпом, потом затащили в пирамиду и, наконец, швырнули в какую-то подозрительную яму и вы при этом ни капельки не испугались, то поверьте – у вас явно не все в порядке с головой. А у меня с головой все в порядке. И потому я не просто испугалась, а оцепенела от ужаса. Скользя в непроглядном мраке, слепая и беспомощная, я чувствовала, как шевелятся волосы на голове. Впереди, в конце адского туннеля, в бездонной пропасти обитают чудовища, питающиеся телами и душами мертвых. Часть помутившегося от страха рассудка, разумеется, понимала, что чудовища бывают только в сказках, зато другая часть прекрасно сознавала, что вместо чудищ внизу меня ждут острые камни, о которые мои бедные кости разлетятся на мелкие кусочки.

Теперь я верю рассказам тех, кто утверждает, будто перед кончиной в течение нескольких секунд перед человеком проносится вся жизнь. Падая в пропасть, я успела припомнить каждое мгновение своей жизни, вплоть до мельчайших деталей. Я настолько увлеклась воспоминаниями, что даже забыла о своем бедственном положении. В чувство меня привела жестокая реальность. Впрочем, тут я несправедлива – реальность могла оказаться куда более жестокой. Взметнув фонтан брызг, я плюхнулась в воду. Под водой была грязь, и только под грязью – острые камни. Вода и грязь изрядно смягчили падение, и каменные клыки не добрались до моей многострадальной... хм... плоти, назовем это так. Хотя, поверьте, барахтаться в липкой грязи – занятие не из приятных. Радовало лишь то, что хоть частично удастся избавиться от вони летучих мышек, которой я пропиталась насквозь. Как говорится, нет худа без добра.

Судорожно барахтаясь в жиже, я вдруг поняла, что руки и ноги больше не связаны. А в следующую секунду до меня дошло, что судьба Офелии мне не грозит: вряд ли удастся утонуть там, где можно смело встать на ноги. Что я и сделала. И поспешно выдернула изо рта кляп. Эта тряпка, конечно, не позволила наглотаться отвратительной жидкости, но все должно быть в меру. Не стану же я разгуливать с кляпом во рту всю оставшуюся жизнь.

Едва я успела принять вертикальное положение, как снова полетела в воду – рядом шлепнулся какой-то весьма тяжелый предмет. Не мешкая ни секунды, я нырнула в кромешный мрак и принялась шарить в воде руками. Вскоре пальцы наткнулись на что-то мягкое и склизкое, похожее на шкурку дохлого зверька. Я узнала бы это «что-то» в любом виде! Сухом или мокром, чистом или грязном! Какое счастье, что Бог наградил Эмерсона такой густой шевелюрой! Я вцепилась в волосы ненаглядного супруга и изо всех сил потянула вверх.