Айлине дракона (СИ), стр. 12

— Как ты это сделала? — потрясённо прошептал мой теперь уже брат.

— Что? — спросила недоумённо.

— Сделала наши души истинно родными!.. — восхищённо воскликнул молодой человек.

Нянюшка растерянно всплеснула руками:

— Но ведь это же легендарная магия золотых драконов, самых мудрых и справедливых, которых когда либо знал этот мир…

— Значит ты дракон? — восторженно взвизгнула Сарина.

— Держи выше, малышка, наша сестрёнка, как я понимаю, золотой дракон! — улыбнулся брат.

— Правда ещё спящий, — пояснила я.

— Значит, твой дракончик ещё не взлетел? — заинтересованно пролепетала Сарина.

— Драконица, — поправила я. — А так как у меня другое тело, не знаю, насколько долго этого теперь ждать.

Все заинтересовались, что же со мной произошло, и до прихода целителя я попыталась как можно более полно рассказать свою историю. Моё повествование прерывалось задаваемыми вопросами, охами и ахами женской половины аудитории. Честно говоря, к концу рассказа я совсем выдохлась, и приход целителя был как нельзя кстати, им оказался сухонький симпатичный старичок, который быстренько разогнал присутствующих, надавав им различных поручений. Сам же внимательно осмотрел меня, покачал головой и, напоив меня каким-то горьковатым настоем, от которого меня потянуло в дрёму, тихонько удалился. Окончательно засыпая, увидела входящую нянюшку, вносившую, что-то очень ароматно пахнущее. Нянюшке даже удалось впихнуть в меня несколько ложек вкуснейшего бульона, прежде чем я отключилась.

Глава 10

Благодаря неустанному уходу нянюшки Муниэ и старичка целителя господина Феуса, я быстро пошла на поправку. Сарина же буквально поселилась у меня, развлекая рассказами о своих проделках, о родственниках, делилась мечтами о поступлении в Академию магии. Наш, теперь уже общий брат, так же был частым посетителем. С Таниром у нас сложились очень тёплые отношения. Он был старшим в семье, родители погибли пять лет назад, оставив детей на попечение рода. Понятно, что, не смотря на кровные узы, связывавшие членов рода, каждый был занят своими делами и проблемами, и, поэтому мало уделялось внимания сиротам. Тем не менее, дети всегда получали необходимую помощь и поддержку, если она требовалась. И всё же Таниру рано пришлось повзрослеть, взяв на себя заботу о сёстрах. Элана была младше его на пять лет, а Сарина на десять. Из болтовни Сарины я узнала, что все важные решения в семье принимал брат, но всегда советуясь с сёстрами. Именно он настоял на поступлении Эланы в Академию магии, где сам учился на предпоследнем курсе направления общей магии. Элана едва успела отучиться два месяца, когда с неё случилась беда, отправившая её душу блуждать в Серых пределах.

После много часовых споров и обсуждений, к которым подключились главы рода, безоговорочно принявших меня в большую семью Маттариа сэн Тэннэ, было решено оставить меня под именем Эланы Маттариа, считая, что я — это она, со всеми вытекающими из этого последствиями и решениями. В курсе этого были все члены рода, которые дали клятву о неразглашении произошедшего с Эланой и мной.

Итак, теперь я Элана, средняя дочь погибшего Литано Маттариа, третьего наследника рода Маттариа сэн Тэннэ.

Всё время выздоровления было посвящено заучиванию имён и титулов самых близких родственников. Но спустя пять дней после моего превращения в Элану Маттариа, возникла проблема, с которой я однажды уже сталкивалась — моя внешность стала меняться. Не столь разительно, как в первый раз, но в отношении внешности Элани, в чём-то и кардинально. Первой изменения заметила Сарина, когда в очередной раз примчалась рассказать мне о соседском пареньке, с которым очень удачно освободили половину местного сада паламии от плодов. Кстати, плоды паламии очень были похожи по вкусу на груши моего мира, но более сочные и по форме более похожи на вытянутый стручок гороха сантиметров пятнадцать в длину.

Пока я оценивала вкусовые качества паламии, Сарина щебетала и щебетала. Неожиданно её пламенная речь прервалась на полуслове, и девочка удивлённо стала рассматривать меня. Мой рот был занят ароматным плодом, поэтому я смогла издать лишь вопросительное мычание. Сарина ничего не ответила, быстро спорхнула с постели, где довольно уютно устроилась несколько минут назад, схватила небольшое зеркальце, стоявшее на столике в углу, и, подбежав, сунула мне его под нос, сказав лишь одну фразу: «Смотри!».

Ну, что я могу сказать, здравствуйте любимые синие-синие глазки!

Вечером очередной семейный совет в составе нянюшки Муниэ, Танира, Сарины и меня решал, как преподнести народу, знавшему Элану, перемены во внешности. Итогом заседания стала, по моему мнению, притянутая за уши, легенда, о том, что в роду Маттариа сэн Тэннэ раз в сто лет, рождается ребёнок, чья внешность с приходом совершеннолетия может изменяться, когда совсем немного, а иногда и кардинально. Кстати, потом мы выяснили, что это и в самом деле имело место быть. Так что, если кто-то заинтересуется переменами с Эланой, любой старший рода подтвердит легенду, ссылаясь на имеющиеся в главном родовом доме портреты одного из предков, на который он запечатлён до и после произошедших в нём перемен.

К слову сказать, это оказалась довольно известная личность в государстве Иллария, где я сейчас и находилась. В своё время Каэли Маттариа сэн Тэннэ, находясь в войске правителя Илларии в должности штатного мага, стал той силой, что смогла отбросить орды нежити, пришедшей из Сазарских болот, ведомой Чёрным проклятым магом. Естественно, что для этого понадобились усилия огромного количества и людей, и других рас. Но именно героическая стойкость Каэли Маттариа сэн Тэннэ, в течение полутора суток сдерживавшего своей магией на узком перешейке между Дивными горами и Яррийским морем передовой отряд полу обратившихся гоимов, посланных с секретной миссией напасть и уничтожить семью правителя, позволила прибывшим на помощь драконам выжечь большую часть орды.

За героическую самоотверженность Каэли Маттариа род сэн Тэннэ был обласкан правителем, а имя Каэли внесено в золотую книгу Илларии, куда вносились имена лишь тех, кто прославил страну своими деяниями.

Что ж, история Каэли Маттариа будет отличной отмазкой для тех, кто будет слишком любопытен.

Слабость из моего тела почти ушла, и я могла подолгу гулять в саду, правда, под неусыпным оком нянюшки. Честно скажу, опьяняющий свежий воздух стал более оздоровляющим, чем все горькие настои целителя, коими он потчевал меня по три раза на дню.

Дни летели незаметно, Сарина и Танир старались окружить меня заботой и не давать времени на грусть, что неотступно приходила, едва я оставалась на долгое время одна. Особенно остро я чувствовала её с наступлением вечера. Сердце разрывало беспокойство за сына и невозможность быть с ним рядом. Я чувствовала, что его маленькая драконья душа зовёт меня.

Я стала замечать, что с приходом сумерек во мне росла потребность петь ту самую колыбельную, с которой укачивала сына в то недолгое время, что была рядом с ним. Присаживаясь на широкий подоконник, освещённый светом трёх лун, начинала тихо напевать, представляя, что держу в объятьях своего малыша, укачиваю его, целуя маленькие пальчики. Удивительно, но иногда мне казалось, что я слышу его гулюканье и сладкое посапывание. И становилось так спокойно на душе, словно я в действительности в эти мгновения была рядом с сыном.

В один из таких вечеров, закончив напевать и слезая с подоконника, увидела Сарину, сладко спящую в кресле. Как и когда она пробралась в комнату? Осторожно потрясла девчушку за плечо, не дело девочке спать в кресле в неудобной позе. Сонные глазки медленно распахнулись.

— Можно сегодня остаться с тобой, — просительная мордашка названной сестры вызвала умиление. Как я могла отказать ей. Кивнула в сторону кровати, давая разрешение. Сарина обняла меня, прижавшись крепко-крепко.