Принцип Питера, или Почему дела идут вкривь и вкось, стр. 12
Врачи, которые дают подобного рода советы, по-видимому, хотя и смутно, но понимают патогенную роль некомпетентности и пытаются создать у больного ощущение компетентности в какой-либо иной области, не имеющей отношения к его основной работе.
Еще один момент, связанный с синдромом конечной остановки: он приобретает непрерывно растущее социологическое значение, так как составляющие его недуги стали рассматриваться как признаки высокого положения. Больной с СКО начинает хвастать своими симптомами; он демонстрирует компетентность наоборот, доводя себя до большей язвы или более сильного сердечного приступа, чем у его друзей. И синдром СКО как свидетельство успеха котируется настолько, высоко, что многие вполне здоровые служащие начинают симулировать его симптомы, создавая впечатление, будто и они достигли своей конечной остановки.
НЕМЕДИЦИНСКИЕ ПРИЗНАКИ КОНЕЧНОЙ ОСТАНОВКИ
Часто бывает полезно знать, кто в иерархии достиг или не достиг своей конечной остановки. К сожалению, не всегда имеется доступ к медицинским карточкам служащих, что позволило бы узнать, кто из них уже обзавелся синдромом конечной остановки. Ниже перечисляется ряд немедицинских признаков, по которым вы можете ориентироваться в этих случаях.
Аномальная столология – важная и весомая ветвь иерархиологии.
Компетентный служащий обычно держит на своем столе только те книги, бумагу и аппаратуру, которые ему необходимы для работы. После того как он попадает на свою конечную остановку, его рабочий стол очень скоро приобретает весьма необычный и о многом говорящий вид. Однако он превращает свою фобию в добродетель, и, «держа стол чистым», как он выражается, папирофоб надеется создать впечатление, будто он расправляется со своей работой невероятно быстро.
Папиромания является полной противоположностью папирофобии и заставляет служащего загромождать свой рабочий стол кипами бумаг и книг, которыми он никогда не пользуется. Сознательно или бессознательно он таким путем пытается замаскировать свою некомпетентность, создавая впечатление, будто ему приходится выполнять работу, вообще для человека непосильную.
Здесь мы сталкиваемся с маниакальным стремлением к упорядочению и классификации бумаг, которому обычно сопутствует болезненный страх потерять какой-нибудь документ.
Занятый постоянным перекладыванием и сортировкой прошлых дел, архивофил не дает ни другим, ни себе возможности понять, что он практически не делает ничего полезного. Увлечение архивом обращает его взгляд в прошлое, так что к настоящему он возвращается лишь с огромной неохотой.
Маниакальное стремление иметь стол большего размера, чем у коллег.
Полное изгнание столов из служебного помещения. Этот симптом наблюдается лишь на очень высоких ступенях иерархии.
Папирофоб не терпит на своем столе ни бумаг, ни книг, а в острых случаях – и нигде вокруг. Возможно, любой клочок бумаги напоминает ему о работе, которую он не в состоянии выполнять: не удивительно, что он не выносит даже вида бумаги!
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОЯВЛЕНИЯ
Занимаясь своими исследованиями, я провел немало времени в приемных, опрашивая посетителей и коллег, покидавших административные кабинеты. Таким образом я открыл несколько интересных психологических проявлений состояния конечной остановки.
На многих совещаниях представители администрации только и делают, что сетуют на невыносимые условия, в которых им сейчас приходится работать: «Никто по-настоящему меня не ценит», «Никто не сотрудничает со мной», «Никто не хочет понять, что постоянное давление сверху и безнадежная некомпетентность снизу лишают меня какой бы то ни было возможности выполнять мою работу и держать стол чистым».
Эта жалость к себе обычно сочетается с ярко выраженной склонностью вспоминать о «добром старом времени», когда пускающий слезу не занимал нынешнего поста и находился на своем уровне компетенции. Этот эмоциональный комплекс – сентиментальная жалость к себе, жажда чернить настоящее и неумеренно восхвалять прошлое – я называю комплексом добрых старых времен.
Интересная особенность этого комплекса заключается в следующем: каким бы мучеником ни выставлял себя человек, страдающий этим комплексом, он ни при каких обстоятельствах не скажет, что с его работой лучше справится другой.
У служащих, находящихся на уровне некомпетентности, я часто наблюдал фиксацию на схемах – ненормальный интерес к составлению всевозможных организационных и производственных схем и диаграмм, сочетающийся с безапелляционным требованием выполнять даже мельчайшую операцию в строгом соответствии с линиями и стрелками на схеме, независимо от того, какие задержки и потери это вызывает. Больной этой манией часто развешивает схемы на стенах своего кабинета, и нередко можно наблюдать, что работа его заброшена, а он в молитвенном раздумье стоит перед своими иконами.
Некоторые служащие, добравшись до своей конечной остановки, пытаются замаскировать свою некомпетентность, держа подчиненных в состоянии перманентной неуверенности. Когда руководителю такого типа подают письменный отчет, он отодвигает его в сторону и говорит: «У меня нет времени разбираться во всей этой мути. Изложите мне суть дела своими словами, и покороче». Если же подчиненный хочет высказать свои соображения устно, то начальник затыкает ему рот на полуслове, заявляя: «Я не стану вникать в это, пока вы не изложите все в письменной форме».
Самоуверенного служащего он подчеркнуто ставит на место, робкого смущает простецкой фамильярностью.
О таком человеке подчиненные говорят: «Никогда не знаешь, чего от него ждать».
Качельный синдром состоит в полной неспособности принимать решения, соответствующие положению больных. Служащий такого типа может бесконечно взвешивать все «за» и «против», но не способен окончательно принять ту или иную точку зрения. Он обычно объясняет свое бездействие торжественными ссылками на «демократическую процедуру» или на необходимость выработать «перспективный взгляд на вопрос». Обычно он откладывает поступающие к нему дела под сукно, пока кто-нибудь другой не примет нужного решения или пока решать вообще будет уже поздно.
Между прочим, я заметил, что жертвы качельного синдрома часто бывают и папирофобами, так что им приходится выдумывать способы избавления от бумаг. Для этого обычно служат выбросы вниз, вверх и наружу.
При выбросе вниз бумаги направляются подчиненному с резолюцией «Не беспокойте меня такими пустяками». Таким образом, подчиненный оказывается вынужденным решать вопрос, который находится вне его компетенции.