Продавец укропа или приключения Вуди Фитча, стр. 16
Ежики спрятались под своими елками. Но дождь был такой сильный, что пробивался сквозь еловые ветки. Ночью стало еще холоднее. Бедные мокрые ежики совсем замерзали.
И вдруг один из них вспомнил о том, что сказал зайчик.
«А может, и правда надо пойти к соседу? Может, вместе будет теплее», – он выскочил на улицу под дождь и побежал к соседней елке.
– Как хорошо, что ты пришел! – обрадовался его приходу второй ежик. – Я тоже уже хотел бежать к тебе. Давай попробуем прижаться друг к другу, как зайчики, и накроемся листочками. Может, нам будет теплее.
И ежики попытались обняться.
– Ой! – вскрикнул один.
– Ай! – закричал другой.
– Ты колешь меня своими иголками!!! – закричали они в один голос и обиженно посмотрели друг на друга.
Но тут ударил гром, и сверкнула молния. От страха ежики опустили свои иголки, тесно прижались друг к другу и… вдруг почувствовали, как им стало тепло.
– Ух, ты! – удивился один.
– Вот это, да! – воскликнул другой.
– Надо было всего лишь убрать иголки! – воскликнули они в один голос.
И согревшиеся, счастливые ежики заснули под шум ночного дождя…
5
Утром Маркус и его группа отправились на Центральный вокзал на встречу с полковником Стефенсоном.
– Итак, подведем итоги вчерашнего дня, – начал полковник.
– Главное – после проведения широкомасштабной операции все виновные в остановках поездов задержаны. За свои действия они будут отвечать перед законом, поскольку причины, по которым они якобы были вынуждены срывать стоп-кран, просто смехотворны. – Полковник победоносно улыбнулся. Затем подумал и добавил, – Есть, правда, одно темное пятно. Первые проверки показали, что все эти люди между собой никак не связаны. Поэтому непонятно, как они синхронно, с точностью до минуты, парами останавливали поезда. Ничего. Я уверен, что если мы копнем глубже, мы все выясним, – полковник замолчал.
– Вот вы говорите, что причины, по которым эти люди останавливали поезда, не заслуживают внимания, – Маркус в упор смотрел на полковника. – Тогда скажите сами, почему они это делали?
– Не знаю.
– Тогда освободите их. Они не виноваты. Они это сделали вопреки своей воле, – сказал неожиданно Маркус.
– А по чьей же, по-вашему, профессор?
– Природы, полковник, Природы. Существует закон, самый главный, самый общий закон. Хотим или нет, но мы выполняем его приказы. Этот закон… мы еще только ощущаем его, но не понимаем до конца…
– Извините, господин Маркус, но я не понимаю этих ваших теорий. Если у вас нет ничего конкретного, будем считать инцидент со стоп-кранами исчерпанным, а все случившееся – набором трагических совпадений.
Пока шла словесная перепалка, Вуди думал лишь об одном: «Надо было всего лишь убрать иголки!», – эти слова из сказки младшего брата крутились у него в голове и будоражили мозг. Он вдруг отчетливо понял, что его ссора с Джонни каким-то непонятным образом мешает всем…
«Надо было всего лишь убрать иголки!» – он, кажется, произнес это вслух.
– Мне необходимо переговорить с Джонни Гомесом, – произнес он шепотом, но его услышали все.
– На здоровье, переговори. И… тебе необходимо это сделать прямо сейчас? – удивился Маркус.
– Кажется, да. Пожалуй, необходимо, – кивнул Вуди и, не посмотрев на Джонни, направился к двери. Джонни пошел за ним.
В коридоре не было ни души.
– Это все из-за стихов, – сказал Вуди.
– Что из-за стихов? – не понял Джонни.
– Я обиделся из-за того, что ты смеялся над ними. Из-за этого все и произошло.
Лицо Джонни стало необычайно серьезным.
– Фитч, ответь мне, ты дурачок или только им кажешься? Я не очень понимаю в стихах, но твои – самые лучшие, что я слышал в этой жизни.
– Где ты их мог слышать?
– Да от тебя же. Ты их орешь по ночам:
« Мне кажется, что в одиночку,
Мы только точки, просто точки.
И мы не видим всей картины,
Как косточка внутри маслины.
Т ак нитки, ткущие узор,
Не знают, что они – ковер.
И камень, спящий у порога,
Не знает, что и он – дорога.
Но капелька на поплавке,
Грустит о матери-реке…»
Это были стихи, которые Вуди написал позапрошлой ночью. И Джонни читал их наизусть, притом так, словно эти слова и мысли – это его слова и мысли.
– А что же ты тогда… в музее… – не нашелся, как выразить вопрос, Вуди.
– Если один из двух моих лучших друзей – хороший поэт, я что – не могу немного погордиться этим? Или даже прихвастнуть? – возмутился Джонни. – Или это у нас запрещено?
– Джонни!
– А я все думаю, отчего он злится, этот торговец укропом? Скажи спасибо, что я ненавижу сантименты. Иначе наверняка треснул бы тебя по лбу!
Когда улыбающиеся Вуди и Джонни вернулись, в комнате царило молчание. Полковник посмотрел на часы. Маркус с надеждой взглянул на Вуди… на Джонни…
– Извините, – неожиданно подал голос Лео Неру, – у вас, разумеется, найдется схема железных дорог?
Полковник вяло кивнул и нажал кнопку на ноутбуке, который лежал на столе. На стене включился экран.
Схема была знакома.
Лео встал. Его черные глаза-маслины радостно блестели.
– Кратчайший путь между двумя точками – прямая. Нужно соединить прямыми линиями точки остановок парных поездов.
– Зачем? – не понял полковник Стефенсон.
– А вы попробуйте, – отреагировал Лео.
– Нет проблем, – устало вздохнул полковник, и сразу же на экране возникла линия, соединившая две противоположные мигающие точки.
Потом появилась еще одна линия. Все, кто был в комнате, не отрываясь следили за происходящим.
– Посмотрите, – комментировал Лео, – видите, две линии пересеклись в какой-то точке карты? Что это за место? – обратился он к Маркусу.
– Это Центральный вокзал, – ответил Маркус, – может быть, это случайность?
– Сейчас узнаем. Соедините, пожалуйста, третью пару, – попросил Лео.
Третья прямая легла точно в пересечение первых двух линий.
На произошедшее все реагировали по-разному:
– Этого не может быть! – зазвенел голос полковника.
– Лео, ты просто гений! – выкрикнул радостно Джонни.
– Вот, что значит «убрать иголки», – подумал Вуди.
– Все-таки единство – это сила, – негромко сказал Маркус.
Когда общее возбуждение немного утихло, Маркус обратился к полковнику Стефенсону:
– Получен некий результат, возможно, случайный. Хотя, если карта точна, то вероятность случайности равна нулю.
Стефенсон поднялся со своего места. Чувствовалось, что он уже взял себя в руки.
– Наша карта не точна. Она идеальна. Чего не скажешь о ваших выводах. Говоря честно, если бы не приказ начальства, ваши мальчуганы сейчас бы находились там, где им и положено, – в школе. А теперь вспомним о том, о чем вы забыли…
Полковник коснулся клавиши на лэптопе, и на экране загорелась еще одна точка.
– …Седьмой остановившийся поезд, – обратился он к Лео, – у него нет пары?!
– Молодой человек, приготовьтесь. Сейчас ваша теория растает, как дым из выхлопной трубы. Итак, как же проходила операция? Когда эти двое юношей, – теперь полковник покосился на Джонни и Вуди, – отправились в свой поход по вагонам, мне сразу же дали знать, что они выглядят, мягко говоря, неважно. Поэтому я приказал своей группе усилить бдительность и рассчитывать больше на себя. Прошу прощения…
Полковник на секунду наклонился к ноутбуку, и схема дорог на экране исчезла. Вместо нее Вуди увидел себя. Физиономия была растерянная. К счастью, ее сразу сменила другая фотография – парень в свитере сидит у окна. Затем возникли двое в рабочей одежде, один из них спал. Картинки выплывали и таяли в едином слайд-шоу, а полковник Стефенсон говорил: