Все дороги ведут к тебе, стр. 48
— Если я сказала, что я в порядке, то значит так и есть!
— Ведьма!
— Варвар!!
Они стали друг против друга, готовые испепелить взглядами.
«Осталось только рычать, словно глупые щенки» Молли покачала головой. «Подумать только, минуту назад, они были похожи на влюбленных голубков!»
— Ты не сядешь на лошадь, Елена!
— Я справлюсь. Мы должны, Калеб. Ты это лучше меня знаешь. Или время будет упущено. Я не могу знать, когда это произойдет в следующий раз. Мне ничего не грозит, пока вы все рядом. Верь мне!
Ее варвар был настроен решительно. Он встряхнул головой, не желая слушать ее.
— Мы едем без тебя, и точка!
Елена поняла, что ей его не переубедить. По крайней мере, пока они не одни.
— Молли, — девушка обернулась к домоправительнице виновато, улыбаясь, — оставьте нас, пожалуйста, ненадолго одних. Можете пока уложить все необходимое.
— Ты, кажется, плохо меня расслышала, девочка! — без промедления отозвался МакНейр.
Молли подмигнув Елене, поторопилась на второй этаж. Она же собрав всю волю в кулак, подняла к нему глаза. Он недоверчиво отступил на шаг.
— Что ты задумала на этот раз?
— Ты сказал, что не станешь спрашивать. Теперь я хочу рассказать сама.
Он кивнул. Сжав руки за спиной, он убеждал себя, что готов выслушать ее.
— Я не потеряла память, как думает бедная Молли. И я теперь, конечно же, понимаю, как я оказалась тогда на обрыве…
Ее речь оборвалась. В смятении, она не знала, как продолжить. Несколько долгих минут протекли в молчании. Он смотрел на нее, она глядела в пол.
МакНейр шагнул к ней. Она не сдвинулась с места. Он положил руки ей на плечи и приказал взглянуть на него. Его бедная невеста, растеряв всю свою решительность, подчинилась.
Когда он заговорил, его тихий голос был низким и грубоватым:
— Я приму все, что ты скажешь. Говори, прямо не таясь.
— Мой дом, он не просто далеко. Он просто не существует в твоем мире…
Он заставил себя стоять смирно, и не отводить взгляд. Ее щеки порозовели, глаза испуганно бегали по его лицу, проверяя реакцию, но он был невозмутим.
— Я вовсе не знатного рода, и звать меня госпожой, конечно же, недопустимо, я всего лишь официантка в кафе. Чтобы не потерять работу, мне приходится обряжаться мальчиком и обрезать волосы!
Семья моя невелика. Мама заболела и умерла, когда мне было шесть лет, отец так увлечен работой, что мы порой не видим его по несколько месяцев. Моя старшая сестра выходит замуж, и из-за меня у нее куча проблем! Из-за моего глупого поведения, все родственники жениха решили, что я ее брат, она стыдится иметь такую сестру, и не хочет, признаваться перед ними… Я так все запутала, что надежды почти покинули меня в один из дней ранее. Но один человек подарил мне надежду! Появившись в моей жизни, словно добрая фея, сказав, что стоит сделать только шаг, в одну единственную ночь в году. Ночь, когда все Боги обращают свои взоры на землю, внимая словам людей. В этот день можно открыть душу и быть услышанным! Всем своим существом я желала тогда лишь одного, уйти от горькой реальности, туда где начинаются мечты. Хотя бы во сне быть там, куда стремиться мое сердце, в ту самую ночь, я услышала голос, что звал меня, слова, что невозможно забыть! Сердце само потянулось за ними, я просто перешагнула через нее, не сожалея ни о чем!
— Через нее?..
Он ждал продолжения.
— Там были старые развалины… Я, просто прошла под аркой. Думаю, что она послужила символическими вратами… в ту первую ночь, я оказалась в Брокмуре у обрыва. Конечно же, я не могла взять в толк, что я там делала и как туда попала. Меня приводило в ужас все, чего не коснулся бы мой взгляд. Я посчитала все происходящее дурным сном, что растаял по утру, каков же был мой ужас, когда на следующую ночь, я вновь вернулась в твой мир. События продолжались, что никак не вязалось с моим предположением о сне! Сейчас, я могу искренне сказать, что счастлива, находится здесь каждый миг, и неистово желаю этого, но мои приходы сюда не подконтрольны моим желаниям, Калеб. Лишь каждый раз, засыпая в своем мире, я возвращаюсь в твой мир. В разное время, в разные места, не имея возможности изменить что либо.
Поэтому, ни одной царапины не остается на мне, когда я вновь оказываюсь здесь. Я просыпаюсь, и все заканчивается. Я не знаю, сколько еще времени осталось у меня. Я ничего не знаю, Калеб. Просто ничто не угрожает мне на твоей земле. Я проснусь и буду цела. Дай же мне возможность помочь тебе. Я хочу уйти, зная, что ты в безопасности, что земля не горит под твоими ногами…
Она затаила дыхание, ожидая, как он воспримет ее неловкое откровение. Она ожидала, что он разгневается. Однако он не выглядел ни возмущенным, ни испуганным.
— Калеб?
Он едва расслышал ее тонкий голос. Губы его едва тронула улыбка.
— Выходит не одному мне достается от тебя. Представляю, что ты творишь дома, раз успеваешь поставить все верх дном здесь за короткое время…
— Я говорю тебе, а ты?!
Елена возмущенно топнула ногой, в этот миг совершенно забыв о своих страхах.
— Я благодарен, что ты доверилась мне. Но не уверен, что каждый в этом мире отнесется к подобному откровению так же, Елена. И только поэтому, а не из-за твоих нелепых доводов, я беру тебя с собой. Это будет тяжким испытанием для тебя. Поэтому хорошо подготовься. Об остальном позабочусь я.
Он тепло потрепал ее по растрепанным волосам, и широким шагом покинул нижний зал замка. Его колотило, и он спешил. Лишь закрыв дверь, он подставил разгоряченное лицо под холодный ветер и судорожно выдохнул. Грудь болела, словно ее сдавили тиски. Уняв сердцебиение, он невидящим взглядом прошелся по округе.
— Возможно ли все сказанное тобой?
Проклятая рука вновь заколотилась и он не выдержав, взревел, неистово колотя ею каменную стену. Лишь вид крови на ее серой поверхности немного охладили его. Он прижался горячим лбом к камням, прикрыв глаза.
— Возможно ли?
Но он видел собственными глазами то, что не мог объяснить, как и не мог отрицать.
— Твои Боги сыграли с тобой злую шутку. В каком отчаянии ты ждешь каждой ночи?
«Одна, не имея должной защиты, боясь закрыть глаза каждый раз, ужасаясь едва солнце, склоняется, к горизонту… Я должен был вытрясти из тебя правду еще в ту первую ночь! Черт!!! Чертов трус, надеявшийся, до последнего, что все вовсе не то чем, кажется!!! Но чьи слова, заманили тебя в западню? Кто удерживает тебя в этом плену? Что заставляет тебя приходить сюда вновь и вновь?»
— Кто или что это может быть, Елена? Ты наивна и безгранично добра, твое сердце любит все, чего касается…
Он мотнул своей светлой головой, безрезультатно пытаясь себя остудить, но горькие мысли лезли, закрадываясь в душу, словно утренний вязкий туман.
«Должен быть выход. Клянусь тебе, что отыщу его, Елена. Сейчас же, все что могу, просто быть рядом»
Глава 24
Ехать верхом вновь оказалось еще более страшно. Ей то и дело казалось, что она свалится с белоснежного Байни, подаренного ей молчаливым Калебом. Ее вещи были уложены, она причесана, переодета, и усажена верхом… Жесткий корсет, в иной раз трижды бы проклятый ею, теперь дарил облегчение, не давая спине изогнуться, и удерживая болевшие ребра. Их ждал долгий переход, к которому она так и не смогла подготовиться достойно. Смотреть в глаза Калебу стало и вовсе не возможно, их странный разговор закончился более чем неожиданно для нее, а он вел себя так, словно ничего не произошло. От него веяло холодом, словно в их первую встречу. И ей нестерпимо захотелось прочесть, что же было у него на уме. Дорогой, непостижимый для нее человек. К тому же предложенное ей седло…
Она умоляюще поглядела на ехавшего рядом Зура. Тот сочувственно улыбнулся, но ее идею выбросить дамское седло, и ехать как все нормальные люди, не поддержал, сказав коротко:
— Леди не подобает.
«Я упаду!» Пальцы побелели от напряжения. Елена, неистово сжимая поводья, лишь мысленно шептала себе, что Господь не дает испытаний не по силам, молясь, чтобы не слететь с лошади вниз. Каждый шаг животного, приводил ее в ужас. Взмокнув от усилий, она все же старалась сидеть ровно, как и подобает леди, спина мучила тупой болью, но она, лишь улыбалась, боясь подвести своих товарищей. Она видела, краешком глаз, как дергались их руки, держащие поводья каждый раз, когда она едва удерживаясь в дамском седле, теряла равновесие. Они готовы были подхватить их госпожу. Это осознание успокаивало ее и вселяло надежду.