Последний поцелуй на ночь (ЛП), стр. 46

Соло беспомощно наблюдал, как счастливый, любящий мальчик, с которым он впервые встретился у Майкла в кабинете годы назад, успел стать тихим и замкнутым.

А затем начались вспышки. В любое время, если кто-то касался Джона, тот яростно реагировал, даже Соло перепало.

Он понятия не имел, что сделали маленькому Джону, но изучив стольких преступников, за эти годы, можно предположить, что случиться с мальчиком.

И даже после того, как Майкл забрал Джона из дома и поместил его в безопасное место, он не ослабил свою охрану. Фактически, он стал еще более отчужденным.

Джон никому не доверял, ни на кого не полагался, и верил всегда в худшие стороны людей, с которыми сталкивался. Так невозможно жить.

Но именно так он жил, понимал Соло.

Соло сомневался, что было хуже. Намерение его и Джона остаться одинокими, или желание Блу иметь партнера, любого партнера.

За эти годы мужчина сменил столько женщин, будто они были одноразовыми салфетками. Он жил с одной в течение года, а теперь помолвлен с другой, но он никому не был верен, предпочитая работу роману, всегда делая то, что Майкл говорил ему.

Они делали все.

— Хочешь правду? — спросила Вика, колеблясь.

Он вылез из своих мыслей.

— Всегда.

— Ты — единственный друг, который у меня есть, — прошептала, признаваясь Вика.

Этот факт сразил его. Смирил.

— Я полагаю, что это привилегия, Вика.

Она ощупала пространство вокруг, пока не нашла его руку и затем переплела свои пальцы с его, потрясая и восхищая Соло. Он никогда не держал женщину за руку, даже Абигейл.

Он поднес ее руку к губам и поцеловал каждый пальчик.

— Думаю, тебе понравились бы Джон и Блу. Мы знаем друг друга с пяти лет, и всегда присматривали друг за другом. Они большие, как я, и жестокие, но защитили бы тебя ценой своих жизней. — Просто, потому что он попросит.

Ее черты смягчились, становясь задумчивыми.

— Когда-то у меня были друзья, как у тебя — животные, за которыми я раньше ухаживала. Львы, обезьяны и медведи.

Эта маленькая пушинка ухаживала за опасными хищниками?

— Они когда-нибудь причиняли тебе боль?

— Сначала, они были довольно подозрительны. Но скоро мы узнали друг друга, однако, все изменилось.

Желание исчезло, сменилось мечтательным туманом, который наполнил даже ее голос, и он бы не сильно удивился, узнав, что она вышла из сборника сказок, в которых животные следовали за ней, облизывая ее ноги.

— Ты их любила?

Но мечтательная дымка исчезла.

— Да, — отрезала она.

— Что с ними случилось?

— Они умерли. Конец. — Слова, что были так резко произнесены, сказали ему намного больше, чем она, вероятно, хотела рассказать.

— Вика, — прошептал он, пододвигаясь к ней. Он должен знать. — Я готов простить тебя так легко, как ты сделала это для меня, и тебе не надо извиняться.

Брови ее нахмурились.

— За что?

— За… — за то, что мое тело болит, а ум жаждет невозможное будущее…

— …то, что мне интересно твое прошлое, и я держу тебя заложницей историй.

Ее губы скривились в чувственной улыбке.

— Ты хочешь историю?

— Хочу.

— Сначала ты расскажи мне одну. Как тебя схватили?

Сколько можно сказать ей?

— Взрыв ранил меня. Человек решил продать меня Джекису, в то время как я был слишком слаб, чтобы сопротивляться. Теперь, как твои животные умерли?

Дрожь прошлась по ее телу, и она нервно облизала губы.

— Мой отец.

Так он и думал.

— Он убил их. — Утверждение, не вопрос.

— Он сделал это… на моих глазах. Даже заставил выстрелить в моего льва, Однажды.

Однажды. Вот почему она так ненавидела это слово… ах. Он получил ответ. Слово заставляло ее вспомнить о животном, о том, что она потеряла, о том, что ей пришлось сделать.

Соло мог почувствовать кости в его пальцах, зная, что это только вопрос времени, когда когти левой руки, проткнут ее симпатичную щеку, и когти правой вонзятся в ее руку. Он отозвал их, поглаживая ладонями виски девушки.

Эти действия не должны были возбуждать, но вышло иначе. Он окружил ее так, что она могла видеть только его.

— Я знал людей как твой отец, — убеждал ее Солон. — Если ты останешься в цирке, то Джекис, в конечном счете, убьет тебя.

Ее скулы покрылись розовыми пятнами, но он не был уверен в причине их появления — позор или гнев.

— Он не тот, кто избил меня на сей раз.

— Я знаю. Это был Матас, но твой отец бьет тебя. Так?

Она сжала губы, отказываясь отвечать.

— Да, — он ответил за нее. — Ты не заслуживаешь того, что они делают с тобой. Тебе надо оставить их.

— Я уйду, — отозвалась она с неожиданной решимостью. — И я говорила тебе, что планирую это. Я продаю все ценное, что могу, экономлю и скрываю наличные деньги как можно тщательнее, чтобы купить новую личность и быть в состоянии содержать себя. Мне необходимо продержаться какое-то время, но я ничего не умею, и не могу позволить кому-либо контролировать себя.

Она хотела уйти, он понял это, и с умом пыталась достичь своих целей. Хорошая девочка. Он гордился ей, и полностью успокоился.

— Вы едва не отрезал мне яйца, когда я схватил тебя, — напомнил он ей. — Я сказал бы, что ты можешь защитить себя.

— Я ударила Матаса, — прошептала она со стыдом.

— Я рад, — ответил он, поражая ее.

Солнце начала подниматься, и монстры стали уходить прочь. Отличное время.

— Тебе не хватает уверенности, однако, я могу исправить это. — Он встал, протянул руку и махнул пальцами, зовя ее. Это опасно. Если ты будешь общаться с ней, то не сможешь приглушить реакцию своего тела. Голод поглотит тебя. Ты заставишь ее делать что-то, к чему Вика еще не готова. — Я буду учить тебя всему, что ты должна знать.

Глава 20

Соло ждал.

Вика колебалась, явно неуверенная в ситуации.

— У тебя доброе сердце, и ты заслуживаешь того, чтобы быть желанной, — сказал он. — Пока этого не произойдет…

Она хмурилась, осторожно за ним следя.

— Насилие — не всегда ответ. Я слишком слаба, чтобы противостоять мужской силе. Я пробовала, и вот результат.

Когда-то она собрала свою храбрость. Рискнула всем. И могла сделать это снова.

— Ты права. Насилие — не всегда ответ. Но иногда — да. Никогда не ищи драку, Вика, но когда дело доходит до выживания — не сдавайся, когда кто-то приходит, ища тебя. Твой противник всегда будет возвращаться, и все станет только хуже. Я знаю, что ты понимаешь и признаешь это на подсознании, иначе отреагировала бы на то, что я сделал с тем монстром.

Момент прошел. Она кивнула, прошептав:

— Но если я попробую, то буду продолжать проигрывать.

— Конечно, будешь. Прямо сейчас ты борешься с поражением. Ты ощущала его так долго, что больше не ждешь ничего другого. — Он делал то же самое — бросил один взгляд на нее и решил, что она никогда не могла хотеть его. Он действовал и говорил также, в одной манере.

В тот момент он решил бороться, чтобы заполучить ее, и все начало меняться между ними. Они говорили и смеялись. Стали ближе. Скоро его руки будут трогать ее тело.

— Ты должна заставить себя подняться. — Он держал руку вытянутой, пока рассказывал ей одну из историй, которые его мать раньше читала ему. Это была одна из его любимых — о владеющем мечом гиганте, который заставил, целую армию дрожать от страха. Вперед вышел подросток, не обученный, но ему удалось убить гиганта только рогаткой и камнем, и тем самым спасти всех остальных.

Когда Соло говорил, интерес зажегся в глазах Вики.

— И ты думаешь, что кто-то, как я, может спасти армию?

— Я дам тебе что-то лучшее, чем просто ответ да или нет. Я дам тебе кое-что для раздумий. Мы оба признаем, что есть другой мир вокруг нашего. Я видел его.