Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе, стр. 124
«Не кончающие жить…»
Не кончающие жить,
продолжающие
в рифму
радоваться
и тужить,
слову доверять
и ритму,
не стыдящиеся слез,
как бы
время
ни качало,
с первых выдохов,
с начала
начали мы
жить всерьез!..
Не считали,
сатанея
от лирических рулад:
«Вырасту и поумнею…
Мир
поверит
в мой талант».
Да не сбудется гаданье!
Да исполнится закон:
молодой дурак
с годами
станет
старым дураком!
Непременно.
Неизбежно.
Здесь пути другого нет.
Станет
молодая бездарь
бездарью
преклонных лет!
Неизбежно.
Непременно…
Как в начале,
неспроста,
пусть нам будет
высшей мерой
отсвет
белого листа.
Пусть его квадратик
мудрый
будет
на ветру шальном
нам и впредь
нежданной мукой
и распахнутым окном.
Вглядываясь в окна эти,
зябко перьями скрипя,
нам и впредь
во всех на свете
находить
самих себя…
Оглушая криком дом,
знаем в праздники и в будни:
нет
в поэзии
«потом».
Ничего «потом»
не будет!..
Не кончающие жить,
доверяющие ритму,
продолжающие в рифму
радоваться
и тужить,
мы —
почти наверняка,
вопреки любой печали —
верим,
что еще в начале
наша
главная строка.
Художник
А он —
неумелый, как мастер,
не ведает
вновь ничего.
И более всякой напасти
страшится
себя самого.
И снова —
сплошные препоны.
И в мире не создано книг.
И вновь —
пред началом работы —
он сам у себя
ученик.
Программистам, обучающим ЭВМ
Проводов натруженные жилы.
Алгоритмом сомкнутая мощь:
Учится
писать стихи
машина.
Я не против.
Я могу помочь.
Я ее программы
не нарушу,
одобряя стихотворный зуд…
Только
мало – в рифму.
Надо в душу.
Рифмы рифмами.
Не в этом суть…
Пусть же, как положено,
в начале
втиснутся
в машинные зрачки
уравненья
счастья и печали,
формулы
удачи и тоски.
Но однажды пусть
она, машина,
осадив
свой электронный бег,
зная все конструкции снежинок,
тихо спросит:
«Что ж такое снег?…»
«Как это возможно —
запах детства?..»
«Почему вам снится
скрип саней?..»
И пускай
непостижимо тесно
в ящике железном
станет ей!
Пусть она,
как мы,
почует ветер.
Испытает пусть,
к земле склонясь,
зависть к тем,
кто жил до нас на свете.
Ревность к тем,
кто будет после нас.
(Это сделать непременно стоит,
если уж всерьез
учить ее.)
Пусть она —
хотя бы раз —
застонет,
ощутив бессилие свое.
Пусть почует жар нетерпеливый
и запомнит,
как приказ: «Живи!»
Если б вся любовь
была счастливой,
не было бы
песен о любви…
Поднимаясь на дыбы ершисто,
собственный
обозначая путь,
пусть она
единожды
решится
(не подумав!)
сделать что-нибудь.
Пусть потом опомнится.
Остудит
мозг несметный.
Но – ему назло, —
проклянув себя,
опять поступит
глупо,
нелогично
и светло!
Спутает, что важно,
что неважно.
Вымолвит:
«Какие пустяки!..»
…Может быть, тогда
машина ваша
и напишет
настоящие
стихи.