Он пресытил меня горечью, или Так тоже можно жить (СИ), стр. 68
— В начале июля в Челябинск, Ольга на свадьбу приглашала.
— А до свадьбы?
— Нет, больше мне некуда ехать. А что?
— Да так. Это хорошо, что у тебя занятия заканчиваются, ты без меня лучше никуда не ходи.
И он опять остался ночевать.
На следующий день Максим попросил у нее паспорт:
— Оформлю тебе турпутевку на ближайшие дни.
— Где ты достанешь в это время путевку, и билетов уже нет — за сорок пять дней все раскуплено.
— Это мои проблемы, — ответил Максим, забирая у нее паспорт.
После школы ее опять ждал Александр.
— Мне так неудобно перед тобой, — сказала ему Таня, — у тебя, наверное, и своих дел полно.
— Неудобно брюки через голову надевать. И потом это же не даром.
— То есть? — удивилась Татьяна.
— Проводить такую красивую девушку, уже само по себе награда.
— Слышала бы тебя Аврора.
— Я могу и при ней повторить, кстати, вон она уже идет, — Саша махнул рукой через дорогу. — Как всегда опаздывает, обещала к четырем подойти.
Оставшийся день до вечера они опять провели втроем, но уже не так весело, Аврора принесла конспект и готовилась к зачету, Сашка ей помогал. У Тани накопилось много белья после стирки, она стала его гладить. Когда пришел Максим, ребята ушли. Максим выложил на стол путевку и билет на самолет до Адлера через Новосибирск.
— Вот, туристическая путевка, горящая, с 4-го июня, пояснил он. — Значит так: сначала по Кавказу маршрут на автобусе, десять дней покатаетесь по горам, потом вас привезут на турбазу в Адлер на две недели. По-моему неплохо, хронических болячек у тебя пока нет, чтобы в санатории матрасничать, туда еще куча справок нужна. Самолет тоже четвертого, рано утром. Обратный билет пока не купил, паспорт пусть у меня побудет. Ты же назад в Челябинск полетишь?
Таня растерялась, это же меньше чем через неделю. Она не верила, что Максим сможет достать путевку, но она забыла, кто у него папа. Это здорово, уехать к морю и забыть обо всех проблемах, хотя бы на время забыть о Максиме.
— Я еще отпускные не получила, — сказала она, разглядывая путевку и билет, — как получу, отдам деньги.
— Об этом не может быть и речи. И не зли меня! — не дал он ей возразить.
Таня положила путевку и билет в ящик стола.
— Деньги я верну.
— Дорогая моя, эту путевку я достал не для того, чтобы сделать тебе приятное. У меня появились определенные проблемы с Колькой. Я должен быть свободен, чтобы разобраться с ним. Если я буду уверен, что ты в безопасности, у меня будут развязаны руки. Я облажался, подставив тебя. И свои промахи я оплачиваю сам, в буквальном и фигуральном смысле. Так что возражения не принимаются. Вопросы есть?
— Я же не смогу ходить на пляж с такими синяками.
Максим опустил глаза вниз. Халат чуть прикрывал колени, но багровые кровоподтеки разлились ниже.
— Там еще горела путевка в Карелию, по-моему с 6-го числа, может, поменяем? Сплав по рекам, будешь все время в спортивном костюме ходить.
— Нет, уж. Лучше я буду загорать под луной, но на море, чем комаров кормить. Знаешь, когда я на море последний раз была?
— Нет.
— В семь лет.
— Тем более, а к тому времени, когда вас привезут к морю, синяки пройдут. Тебе обратный билет до Челябинска покупать?
— Так, у Ольги свадьба шестого, а путевка когда кончается?
Таня вытащила путевку. Они стали прикидывать, на чем лучше добираться до Челябинска. Решили на поезде через Москву. А из Челябинска уже самолетом, самолеты летают два раза в неделю.
Таня уже не боялась ночевать одна дома, и Максим больше не оставался на ночь, но уходить без него из школы не позволял. В магазины она тоже ходила с ним, нужно было подготовиться к поездке. В понедельник в шесть утра они уже ехали в аэропорт.
По дороге Максим забросал ее вопросами и наставлениями:
— Путевку не забыла?
— Нет.
— Первое время на солнце долго не лежи. Хорошо?
— Хорошо.
— Ольге передавай привет. Не забудешь?
— Нет.
— Денег хватит?
— Да, хватит! — Максим начинал раздражать.
— Купальник взяла?
— Да.
— Билеты не забыла?
— Не забыла. Я все проверила на десять раз, ничего не забыла!
— И кроссовки!
— Да!
— И презервативы?
— Да! Да! Да! — сердито повторила Таня и запнулась. — Что ты сказал?
Максим смеялся:
— Молодец! Сексом занимайся только с презервативом! Зачем нам проблемы потом. А ты достаточно взяла? Могу подкинуть.
— Чокнутый!
— Я вполне серьезно. В стране гуляет СПИД.
Потом они долго ехали молча. Пел Юрий Шевчук. Таня любовалась белыми березками за окном, сквозь свежую листву которых пробивались лучи раннего солнца, и предвкушала тепло горячего южного солнца. Уже через несколько часов — горы, солнце, она. И всё! Одна! Месяц свободы! Или насовсем, ведь он за месяц может найти другую.
Перед входом в здание аэропорта, Максим поставил чемодан и крепко поцеловал ее. Все оставшееся время он был собран и деловит, давая последние напутствия:
— Я тебя встречу, не волнуйся, у меня все записано, и рейс и время. Ольге не забудь передать привет. Ты ей подарок в Москве купишь? Правильно. Мне же ничего не привози, не люблю я эти сюрпризы — трипперы всякие.
Таня смущенно оглядывалась, мог ли его еще кто-нибудь слышать. Когда она пересекла рубеж, отделяющий пассажиров от провожающих, и подходила к контрольному терминалу, Максим крикнул ей вслед:
— Любовь моя, презервативы лежат в верхнем кармашке, не забывай!
Послышались смешки. Таня не оглянулась, но за спиной услышала злое шипение:
— Совсем молодежь распустилась.
— Ну, хохмач, — улыбнулся ей служащий, совершающий досмотр, — муж?
— Любовник.
— Приколисты, семейка приколистов, — не поверил ей контролер.
Пройдя в накопитель, Таня все-таки обернулась. Максим еще не ушел, сразу замахал ей рукой, заулыбался. Таня подняла руку и сложила ладонь на прощанье. Потом она села на диван к нему спиной и вместе со всеми стала ждать автобуса.
Глава 20
Из Челябинска возвращалась на ЯК-40. Очень удобно с багажом — не надо ждать, когда его выгрузят. Из прохладного брюха самолета они словно опускались в горячий кисель, настолько воздух был нагретым и плотным. Совсем как в Адлере. Автобус подвез их к воротам у здания аэропорта, она сразу увидела Максима — не дожидаясь, когда она выйдет, он прошел через ворота ей навстречу.
— Привет, — протянул он ей букет из разных садовых цветов и забрал чемодан.
— Привет.
Они зашагали к автостоянке.
— Здорово загорела, как шоколадка.
— Ты тоже загорел.
— Три недели на военных сборах, в степи под Рубцовском. Там жара стояла тридцать семь градусов, Сашка обгорел до волдырей, в госпиталь попал с температурой. Ты-то как, хорошо отдохнула?
— Замечательно. Не хотела сюда возвращаться.
— Не волнуйся, теперь все спокойно, никто тебя не тронет.
Неожиданно он свернул и пошел между «Жигулями» вишневого цвета и зеленым «Москвичом». Таня встала. Куда это он? Он открыл багажник «Жигулей». Таня растеряно смотрела на него.
— А где «Волга»? — спросила она, когда он закрыл багажник, положив туда чемодан.
— Разбилась, сейчас в ремонте.
— А это чья машина?
— Моя.
— И «Волга»?
— «Волга» — папина, а эта — моя, на меня оформлена, совсем новая, — с гордостью пояснил он. — Фу, как она раскалилась на солнце, в салоне пластмассой пахнет, надо проветрить.
Максим открыл дверцу со своей стороны, обошел машину и распахнул дверь со стороны пассажира.
— Давай поцелуемся, — предложил Максим, — а то на дороге опасно, сейчас движение больше.
Он сдержанно обнял ее и бережно прижался губами к ее рту. От него чудесно пахло, не одеколоном, а нагретой, чуть вспотевшей кожей, как пахнет от коры живого дерева. Поцелуй затянулся. Нежные объятия стали плотнее. Ее язык очутился так глубоко у него во рту, что ей стало больно. Она замычала и свободной от букета рукой стала отталкивать его. Он отстранился, увлекая за собой ее язык, она замолотила ладошкой по его голове. Он отпустил ее: