Соловей для черного принца (СИ), стр. 112
После чая мы с Сибил уютно устроились у камина, ожидая прихода Тернеров и приезда Рэя Готлиба. А тетя ушла к себе, подыскивать среди нескромного множества шляп ту, которая реже всего мелькала на виду сельских модниц.
Как-то незаметно для меня подруга подвела разговор к Дамьяну Клиферу. Прежде я рассказывала ей о нем, правда, без излишних откровений и, не вдаваясь в подробности. Но от Сибил не ускользнула моя крамольная склонность к нему.
— Тебя влечет к нему? — спросила она без обиняков.
— Да, — призналась я.
Сокровенное слово сорвалось с губ непослушной птичкой и, вспорхнув, растаяло в воздухе, оставив после себя горький привкус на устах. Признание это далось мне на удивление легко.
— Так было всегда. С самой первой встречи. Еще в детстве он вызывал во мне жгучий интерес. А теперь…теперь он владеет всей моей жизнью.
— Я понимаю почему. Он очень…необычен. Я никогда не встречала человека, похожего на мистера Клифера. Если он захочет, он может быть привлекательным. Но у него недобрый взгляд. Он смотрит на людей, как… процентщик на попавших в долговой капкан заемщиков. Только, прошу тебя, не сердись на меня! Я, наверное, слишком утрирую, ведь, я совсем не знаю его. Мне кажется, он из тех, кто способен на самые скверные поступки. И никто не может быть спокоен, находясь в его обществе.
— Не беспокойся за меня. Я настороже. Будь я мужчиной, с каким бы наслаждением я расквасила его заносчивый нос! Но, что греха таить, меня все равно тянет к нему, словно под действием приворотного зелья. Я не должна поддаваться его колдовству иначе могу навлечь на свою непутевую голову крупные неприятности.
— Но, Роби, признайся — это неприятности, которых тебе самой хочется. Будь честной, ты же понимаешь, что, без него твоя жизнь станет пустой…если ты на самом деле любишь его.
— Я запуталась, Сиб, я сама не знаю, чего хочу. Я полна решимости сопротивляться искушению, и в то же время мне доставляют удовольствие попытки завоевать меня.
— Но ты не можешь бегать всю жизнь.
— Нет, не могу. Я отважусь на что-нибудь, обязательно отважусь. Только не сейчас…
Грохот подъехавшей к дому повозки прервал наш разговор.
— Твой жених прибыл, — заметила я, улыбаясь при виде озарившегося лица подруги. Она спешно вскочила на ноги, подбежала к окну и, отодвинув занавеску, выглянула на улицу.
На дольку самого крошечного, быстролётного мига я позавидовала ее счастью. Почему и у меня не может быть такой безмятежной любви, покойной, как бирюзовая гладь воды во время безветрия, когда даже ее глубины, словно бы, излучают дремотное, благостное солнце?
— Это не Рэй, — пробился сквозь думы разочарованный голос Сибил.
— А кто же? — отстраненно спросила я.
Но она не успела ответить. В комнату влетела тетя Гризельда, на ее челе клубились тучи.
— Что, черт возьми, этот наглец делает у моих ворот?!
Я, как ужаленная, сорвалась с места и подскочила к окну.
Наполовину скрытая живой изгородью на дороге стояла обыкновенная деревенская тележка с резвой Стрекозой, впряженной в оглобли. На широкой перекладине в вольготной позе сидел Дамьян, перекинув через колено поводья. Вдруг он, как будто почувствовав мой взгляд, поднял голову и, посмотрел прямо на меня. Я не стала задергивать занавеску и скрываться, словно какой-нибудь соглядатай, застуканный у замочной скважины. Лицо Дамьяна исказила наглая ухмылка, он чуть склонил голову с намеком на поклон и поднес руку к кепи в приветственном жесте.
ГЛАВА 29
— Ты знаешь, что ему понадобилось? — сурово вопросила тетя, подойдя ко мне и отдернув на всю ширь окна занавеску, встала рядом, заполнив своей значительной фигурой весь проём. Всё с той же дерзкой ухмылочкой Дамьян поклонился и ей.
— Он обещал Виолетте сопровождать нас на праздник.
— О, Господи, девчонка совсем спятила?!
— Похоже на то, — нервно засмеялась я и отошла от окна.
— Только не вздумай своенравничать, Роби, — грозно сказала тетя Гризельда, — а то с тебя станется! Каким бы мистер Клифер не был нежеланным гостем, все же он наш гость… Он что, так и будет сидеть там? Почему он не заходит?
— Может быть, так лучше, тетушка?
— Я не потерплю, чтобы перед моим домом мозолил глаза всем сплетникам самый отъявленный мерзавец во всем графстве.
— Дамьян не самый отъявленный, полагаю, есть гораздо хуже. Временами он вполне приличный человек.
— Этот аргумент не расположит меня к нему. Но мы ни на йоту не отступимся от своих обязанностей и, в отличие от этих замковых ханжей, проявим безупречные манеры. По крайней мере, хорошее воспитание защитит нас от его дурного воздействия! Финифет!
В связи с возникшим событием недавняя опала на экономку моментально забылась. Стоило только той появиться в дверях, как тетя тут же прибегла к богатству словарного запаса и принялась, цветисто и забористо, выражать всё, что она думает о незваном госте, бесстыжей обезьяной рассевшимся на виду у всей деревни.
Вытирая руки передником, Фини, стояла в дверях гостиной и услужливо кивала, все еще пугливо вздрагивая при повышенных тонах. И хотя она во всем поддакивала, ей было явно невдомек о какой обезьяне разглагольствует хозяйка. С кухни не было видно, что твориться на дороге перед домом.
— Иди, приведи его! — приказала тетушка по завершении обличительной речи.
— Кого? — встрепенулась Фини и недоуменно оглянулась назад.
— Хватит гримасничать, — взвилась тетя, — а то я подумаю, что и у нас в доме завелась обезьяна! Иди, сходи за этим мистером Клифером. Сам он не желает воспользоваться нашим гостеприимством!
— За мистером Клифером? — ахнула экономка и прытко устремилась к окну, чтобы собственными глазами узреть того, чье имя в округе хулилось чаще, чем удостаивался этой чести сам дьявол. — Ого, ну и шельмец! Ей богу, что вам взбрело в голову приглашать его в дом? От такого типа все нажитое добро надо на амбарный замок запирать, иначе как липку обдерет. Вон как скалится, небось, уже злоумышленничает! Совести у него, что баран начхал… Ай, а оглядывается то как! Как мартовский кот на охоте! Девицам от…
— Ах ты, противная тарахтелка, тебе что было сказано? Ступай к нему и пригласи в дом!
— Он не посмеет заявиться сюда!
— Посмеет, не посмеет, нам то что? Он тут, и мы обязаны его принять! Если мальчишка откажется — хватай его за шкирку и тащи в дом! Я не позволю, чтобы за мой счет остряки и кумушки чесали своими бескостными языками.
Финифет явно колебалась и не торопилась исполнять приказ хозяйки. Ее острый нос и уши под начинавшими седеть прядями волос покраснели, выдавая внутреннюю борьбу.
— Вот что я вам скажу, дражайшая Гризельда, похоже, над вашим рассудком беспрепятственно сгущаются сумерки. А что касается вашего благоразумия, то оно уже давным-давно погребено под грудой безвкусных шляп с аляпистыми перьями, выщипанными из всех петушиных хвостов Гарден-Роуза! Вот так-то! И можете гневиться на меня, сколько вашей неутолимой горячке будет угодно.
— Пф! — только и фыркнула тетя, словно осталась равнодушна к умозаключениям подруги. Но нас ей провести не удалось.
Ситуация, разыгравшаяся в гостиной, была настолько комична, что я на время позабыла о дрожи в коленках и о том, что мне придется полночи провести в компании будоражившего мои чувства мужчины.
Нежелание тети Гризельды ответить на язвительные нападки, вконец убедило старушку Фини в верности сделанных ею выводов и, выразив нечленораздельными звуками всю глубину своего негодования, она отправилась исполнять приказ.
Не скрываясь, мы подошли к окну. Правда и я, и Сибил могли не опасаться, что нас заметят с улицы, поскольку грандиозная глобальность тетушки хорошо защищала от наблюдательного взгляда Дамьяна. Мы увидели, как с хмуро-пафосным видом Финифет направилась к стоявшей у ворот повозке, невыносимо медленно переставляя ноги и всем существом выражая возмущение порученной ей важной миссией.