Делл (СИ), стр. 49

И чем ближе делался рассвет, тем интенсивней становились размышления.

Это утро многое изменит, но придется быть острожной, чтобы судьба после моих действий вывернула события в правильное русло. И мысль, кружившая где-то в районе лба – рисковая и почти сумасшедшая, – в который раз послала волну холодка вдоль позвоночника.

Что ж, как известно, кто не рискует, тот не пьет шампанского.

Дэлл остался верен себе, заказав утром на дом шикарный завтрак из соседнего кафе – Лирийские тосты с ванилью и корицей и блинчики с джемом, - вероятно, считая, что, так как нож был вручен в два по полудню прошлого дня, то мой день рождения еще не закончился.

Похвально. Точность – вежливость королей.

Свежевыжатый сок скользил в горло с трудом, а все потому, что напряжение весьма ощутимо нарастало. Двенадцать дня, осталось лишь два часа до возвращения судьбоносного предмета обратно в руки владельцу, и если упустить момент, то впереди выстроится череда новых тоскливых вечеров, проведенных в одиночестве, когда никто почему-то не хочет постучать в твою дверь. Была ли я готова к новым испытаниям подобного рода? Не совсем. Точнее, совсем нет, а, значит, лучше рискнуть.

Напускная веселость разговоров на кухне казалась пластиковой и щекотала нервы; запах кофе вставал поперек горла, от сладкого джема тошнило.

Это тошнит не от джема, а от того, что ты собираешься сделать…

Надевая куртку, Дэлл смотрел на мое безмятежное выражение лица с подозрением.

Он не чувствует. Не может чувствовать. Не должен.

- Домой?

- Да, домой.

Конечно, милый. Ненадолго.

Мои пальцы судорожно сжали сумочку, в недрах которой покоился ничего не подозревающий о скором грядущем вмешательстве в жизнь нож.

*****

Когда пассажирская дверца услужливо распахнулась, от Дэлла веяло расслабленностью и благодарностью; скверно разрушать подобную комбинацию, но придется. Наверное, можно было произнести «последнее желание» и раньше, не уезжая из его особняка, но сил не хватило. Смелость в самый последний момент схлынула и начала концентрироваться где-то на задворках сознания только теперь, едва ли не в последние минуты владения бесценным предметом.

Я бодро ступила на снег, вынырнула из машины и с тем же, казалось, прилипшим навечно ненатуральным безмятежным выражением на лице огляделась вокруг.

Свежо, хорошо, почти тепло.

Скоро весна; ей уже неощутимо запахло в воздухе, хоть бока высоких сугробов еще не начинали проваливаться. Почти два часа дня; знакомый район, Нордейл, выданная Комиссией квартира, кое-как устоявшаяся за последние недели новая жизнь – все это совсем скоро снова изменится.

Господи, страшно-то как…

Лучше бы я попросила последнюю сигарету, нежели «это», но негоже вести себя ветрено и изменять принятые решения.

Будто чувствуя мое настроение, Дэлл боком оперся на Неофар, достал из кармана пачку сигарет и закурил. Какая расслабленная поза, благодушный медлительный вид - конечно, день рождения удался, ночь получилась волшебной, и вскоре желанный предмет будет возвращен. Зачем нервничать и куда торопиться? Серо-голубые глаза лучились довольством.

Я задумалась: что именно принесло ему, Дэллу, ощущение покоя? Наличие меня рядом или же что-то иное? Как прочитать чужой разум, как пробраться в потемки, именуемые чужой душой?

Какое-то время мы смотрели друг на друга. Он – мягко и ласково, я – с хитринкой, предчувствуя грядущую бурю эмоций. Готовил ли Дэлл прощальные слова и что планировал сказать, предполагал ли вновь уехать навсегда? Если так, то в этот раз наши планы кардинально различались.

- Тебе понравился вчерашний день?

Я оторвалась от созерцания окон собственной квартиры и улыбнулась.

- И вчерашний. И сегодняшний. Торт был великолепен, Пантеон умопомрачителен, а ты… ты, надо признать, здорово смотришься в набедренной повязке.

Он хрипло рассмеялся. Стряхнул пепел, провел рукой по волосам и довольно блеснул глазами.

- Давно я не орудовал на мечах. А ты, однако, знаешь, как получить от жизни удовольствие.

Я едва не хрюкнула.

Скоро проверим…

Очередная затяжка. Мимо прошла грузная дама, ведущая на поводке поджарого кобеля. Тот на секунду приостановился у выкрашенного серой краской уличного фонаря и с деловым видом помочился на пожелтевшее от схожих жестов четвероногих сородичей основание. Дама недовольно дернула за поводок, пес укоризненно взглянул на хозяйку, и процессия неторопливо, намеренно не обращая друга на друга внимание, направилась дальше.

- Какие планы на сегодня?

Что это, вопрос с намеком или же обычная вежливость? Наверное, второе.

- Грандиозные.

- Правда?

- Правдивее некуда.

- Что собираешься делать?

- Желаешь присоединиться?

- Не могу дать ответ, не зная, о чем идет речь.

Теперь глаза Дэлла сканировали мой бесшабашный вид с особой тщательностью. Так программа-защитник пытается предположить возможные пути проникновения в систему вируса. Атаки еще нет, но отсутствие эксплоитов не гарантировано, и поэтому лучше подготовиться заранее и на всякий случай перезарядить пушки.

Ну что ж… давай-давай…

Любопытно, что именно заставило его насторожиться? Не иначе, мой зеркальный взгляд и отсутствие тоски в глазах. Ведь полагается же… платочки там, бегущие в три ручья слезы и безмолвная мольба «не уходи».

Не в этот раз.

Через минуту окурок был затушен и выброшен в ближайшую урну; нетерпеливо скрипнул под подошвами ботинок снег. Пора прощаться, вижу, не дура.

Рука нащупала в сумочке остывшую на холоде сталь; пальцы сомкнулись вокруг рукояти отчаянно сильно. Ну, все, пора.

Я улыбнулась. И хотя день не был морозным, мои щеки едва не треснули – карнавальная маска шута, а не лицо.

- Что ж, пора отдать тебе нож. – Знакомый предмет появился из недр сумки на свет. – И поблагодарить тебя за чудесный день и за все то, что ты мне подарил. А это, поверь, больше, чем просто поход по магазинам или торт, это – внимание.

В груди, несмотря на опутавший страх, шевельнулось тепло. Дэлл терпеливо ждал продолжения.

- Но… прежде чем отдать тебе нож, я бы хотела озвучить еще одно желание, последнее.

В глазах мужчины напротив мелькнуло секундное выражение растерянности, после чего светлые брови подползли на миллиметр ближе к переносице, а в позе появилось напряжение.

- Говори.

Ответил нехотя, почти через силу.

Ну что же ты, Дэлл, расслабься, будет не больно.

Собралась мыслями, медленно вдохнула и выговорила:

- Я бы хотела получить кольцо.

Новый всплеск замешательства и почти физически слышный скрип мозговых шестеренок, мол, какое такое кольцо?

- Твое кольцо, Дэлл. Сроком на месяц.

И только теперь на поверхность начали просачиваться эмоции, слишком сильные и внезапные, чтобы удержать, успеть скрыть внутри: растерянность, удивление, медленное осознание, еще раз удивление, недоверие и, наконец, что-то похожее на гнев.

Что ж, ожидаемо.

Знаю, я перешла все границы дозволенного: еще ни одна женщина на Уровнях, наверное, не приказывала мужчине подобного, просто не имела права, потому что выбор всегда был дозволен Ему, а не Ей.

Но у меня в руке нож, и терять практически нечего. Если Дэлл сейчас уедет, то с ним ускользнет и последний шанс что-то наладить. Конечно, можно верить в чудо и ждать у моря погоды, вот только плавали-знаем. Корабли не всегда заходят к пустынным островам, иногда их маршруты пролегают далеко за пределами видимости того, кто ждет на берегу.

И даже я сочла бы свой поступок безумным, если бы не одно «но»: я любила. По-настоящему любила того, кто стоял напротив. Исчезни он вновь из моей жизни, и из нее уйдет что-то важное. Да, тормоз, да, идиот, но именно тот, кто мне нужен. Придется учить и использовать для этого любые возможности. Придется рисковать.

Глядя на сжавшиеся в линию губы и сузившиеся от негодования глаза, я быстро добавила:

- Тридцать дней я проживу с тобой, как твоя Женщина. С твоим кольцом на пальце, в твоем доме. Если по истечению этого срока мы решим, что такой расклад вещей нам не нравится, я верну твое кольцо и покину твою жизнь. Все просто.