Румп: Настоящая история о Румпельштильцхене (ЛП), стр. 26
Помойка разбудил меня, ткнув оленьими рогами.
- Я нашел тебя по запаху, - сказал он. - От тебя больше неприятностей, чем от всего нашего клада в целом.
Помойка потащил меня обратно в лагерь, где начали просыпаться все остальные тролли. Они брюзжали, потирали глаза и почесывались своими волосатыми руками.
Бука помешивала бурлящий котел тины одной рукой, другая была полна извивающихся червей.
- Ты так и не сказал нам, как тебя зовут. Мы должны знать.
Я почти уже произнес Роберт, но потом подумал, что в сравнении с такими именами, как Борк и Помойка, Румп звучит не так уж и плохо.
- Румп, - сказал я.
Бука с одобрением хмыкнула:
- Самое лучшее человеческое имя, которое я когда-либо слышала. Они всегда так романтичны и сентиментальны, - сказала она, словно и не о моих сородичах говорила, - когда дают имена своим детям, будто это какие-то фантастические блюда - Бартоломей Арчибальд Реджинальд Рыбья Башка или как-то там... это просто глупость. Все, что нужно - просто набор звуков, чтобы тебя можно было отличить от кого-то другого, - она закричала на двух троллей, которые были примерно моего роста: - Жадина! Пещера! Быстро из ручья в грязь!
- А как же на счет судьбы? - спросил я.
Она фыркнула:
- Чем меньше, тем лучше, - она бросила червей в котел, потом зачерпнула чашку и передала мне. Я уставился на свое шевелящееся пойло.
- А вы что-нибудь другое едите? - спросил я.
- Тина очень полезна для тебя. Ее просто готовить, она делает тебя сильным и умным. Люди... они все всегда усложняют. Даже еду.
- А для троллей жизнь когда-нибудь осложняется?
Бука покачала головой:
- Когда тролли были под рабством у людей, тогда, может быть. Но мы не переживаем на счет большинства вещей, по поводу которых люди поднимают суматоху. Чем проще все вокруг, тем проще жизнь.
Просто. Им не понять, насколько все уже осложнилось для меня как внутри, так и снаружи. Трудно сложное превратить в простое так же, как и распутать узел. Ты даже порой не знаешь с чего начать.
Я позавтракал с троллями тиной (в этот раз уже было не так противно), а потом Помойка засандалил комком грязи в лицо Борку. Тот бросил грязь обратно. Следом присоединились и все остальные. Так что грязь летала повсюду. Я подумал, что мне бы уже пора собираться в путь, но тут мне прилетело грязевым комком. Я не мог больше стоять просто так, поэтому метнул свой комок. А Жадина с Пещерой в ответ бросили меня в грязь. Я смеялся, пока они катали меня в ней, понимая теперь, почему они в ней купались. Грязь пахла куда приятнее, чем они сами.
Теперь, когда я удостоверился, что тролли его не съедят, я притащил Ничто в лагерь (ослик все еще пасся на дороге). Тролли зафыркали от удовольствия, особенно Борк, который сразу того принял. Поразительно, но Ничто делал все, что говорил ему Борк! Его даже не пришлось тащить. Борк ехал на нем верхом, а Ничто передвигался сам!
- Ему нравится звук моего голоса, - сказал Борк. - От него он чувствует себя равным мне.
Я подумал, что мне надо начать рычать и фыркать, чтобы хоть чего-нибудь добиться от Ничто, но у меня родилась идея получше.
- Оставь его себе, - сказал я. - Знаю, что это не коза, но он будет здесь счастлив, а мое путешествие без него станет быстрее.
Борк потрепал Ничто по холке и улыбнулся, продемонстрировав острые желтые зубы:
- Отличная сделка за пару плошек тины.
- Ну... и за спасение от отравленных яблок.
Борк рыкнул, и я воспринял это за «да». Я отвязал седельную сумку от Ничто, похлопал его по крупу и попрощался. Он громко прокричал что-то по-ослиному, и я понял, что он говорит: «Скатертью дорога!»
Я со всеми попрощался. Некоторые из троллей попытались меня уговорить остаться еще на одну ночь, но я не думал, что смогу съесть хотя бы еще одну порцию тины. К тому же я настолько устал, что не смог бы вынести еще одну ночь их храпа и вони.
- Возьми немного тины с собой, - сказала Бука, протягивая небольшой кувшин. - Может, это поможет тебе некоторые вещи сделать гораздо проще.
- О... спасибо, - я сглотнул. - Спасибо за то, что не съели меня.
Они все забурчали и захмыкали. Даже несмотря на то, что я понимал: они смеются - это все равно звучало немного страшновато.
С сумкой в одной руке и тиной в другой, я направился вниз по дороге в сторону ВонТам. Я немного позавидовал троллям и их простой жизни. Моя же судьба простоты не допускает. Все, что осталось позади и все, что ждало меня впереди, все было ничем иным, как скоплением сложных хитросплетений.
ВонТам
«Дорогой Румп!
Мельника посвятили в рыцари. Ни за что не стану звать его лордом Освальдом. Он все тот же толстый жадный мельник, а его сыновья - уродливые тролли.
Твой друг,
Краснушка».
Я так и покатился со смеху. Если бы Краснушка могла встретить живых троллей, она бы увидела, что они гораздо любезнее, чем Фредерик и Бруно, да и симпатичнее тоже.
Гном нашел меня уже затемно, когда я остановился на обочине отдохнуть. Я отправил ответное сообщение, описывая свое местонахождение, а еще попросил Краснушку, если она решит мне ответить (что совершенно необязательно, потому что ответ может меня не найти), чтобы не говорила ничего об Опаль и детях. Никогда.
После тяжелого дня на ногах и почти без еды, не считая тины, я посчитал, что заслужил пирог с мясом, который дала Марта. Он лишь немного зачерствел, а спал я лучше, чем когда-либо в последнее время.
На следующий день я набрел на ручей вблизи от дороги, но еды у меня не было, поэтому я выпил немного тины (спасибо Буке). От нее немного мутило, но это было хоть что-то.
За три дня путешествия я не встретил ни души, а на четвертое утро показалась развилка. Один знак гласил "ВонТам", а другой направлял в "ЗаПределами". Сердце, казалось, перестало биться от радости. ВонТам! Такое чувство, как будто я нашел свою мать или штильцхен, а здесь, возможно, так и случится!
К обеду стало доноситЬся блеяние овец, коз и мычание коров, но все эти звуки вскоре утонули в блеянии овец. Овцы были повсюду: паслись на лугах, отдыхали в тени деревьев, пили из ручья.
Желудок заворчал. Я не ел ничего с прошлого утра, когда кончилась тина троллей. Интересно, получится ли пробраться в стадо и подоить одну из коров так, чтобы она меня не лягнула?
Я шел через небольшую деревню, где между маленькими домишками с соломенными крышами и дымящимися трубами сновали цыплята и гномы. Женщины развешивали белье на просушку, а дети приплясывали вокруг, стараясь поймать фей.
Подойдя к пожилой женщине, вытряхивающей коврик, я объяснил, что ищу человека, который мог бы знать мою мать.
- Она умерла, но была родом отсюда, и я хочу найти ее семью.
Увидев мои лохмотья и неприглядный внешний вид, женщина слегка отшатнулась. Должно быть, от меня пахло не лучше тролля.
- Как ее звали? - спросила она.
- Анна, - ответил я.
- Я ее не знаю, - был ответ. - Но в пяти милях отсюда есть другая деревня, там изрядное количество купцов и коробейников. Иди по дороге, на развилке налево.
- Спасибо, - сказал я, уходя, но желудок напомнил о себе. - Не могли бы вы дать мне что-нибудь поесть? Я в пути уже долгое время.
Женщина поколебалась, а потом кивнула.
- Подожди немного.
Вернувшись, она протянула мне ломоть хлеба и кусок козьего сыра.
Мне бы хотелось дать ей что-то в качестве благодарности, но все, что у меня было с собой, драгоценности Опаль, которые могли возбудить подозрение и потребовали бы слишком много объяснений или лжи. Поэтому я снова поблагодарил ее и пошел своей дорогой.
Когда я оказался вне ее видимости, то спустился к ручью и принялся за еду. Сложно было ожидать помощи от кого-то в таком виде, поэтому я постарался смыть с себя как можно больше грязи, пыли и запаха троллей. Оборотной стороной того, что я был теперь чистым, стало появление фей. Приходилось идти, пока они летали над моей головой и вокруг тела, а их голоса звенели у меня в ушах.