День грифов, стр. 21
— Я обязательно проинформирую их об всем, советник.
— Пожалуйста, сделайте это. Ну а что вы им расскажете по поводу смерти Томми?
Болан тяжело вздохнул и ответил:
— Мне придется сказать им, что Томми безжалостно обирал свою собственную семью, и она восстала против него. Ничего другого им и не надо знать, да это им будет и не интересно, особенно после того, как они просмотрят книги учета.
Адвокат, казалось, полностью пришел в себя. У него заблестели глаза, и он уже спокойно произнес:
— А что они сделают с деньгами, лежащими на личном счету Томми?
— Я могу лишь посоветовать им передать его в руки семьи, за вычетом десяти процентов, принадлежащих «Коммиссионе».
Услышав ответ, Ларри очень обрадовался:
— Меня это очень устраивает, потому что я уже договорился с наследниками Томми.
— Будь я на вашем месте, — заметил Фрэнки, — я бы не стал о случившемся рассказывать каждому встречному. Лучше просто сказать, что Ларри «Торгаш» был бы счастлив продолжить свою работу в Организации в качестве управляющего, ответственного за проект свободного рынка... Особенно теперь, когда он знает, что новая дирекция будет справедливо платить ему за услуги.
Услышав это, адвокат почувствовал себя на седьмом небе.
— Послушайте, Фрэнки, я не знаю, как... В общем, забудьте, Бога ради, все гадости, которые я вам наговорил. Вы действительно великолепный мужик! Просто я очень нервничал и не думал о том, что несу.
— Я все прекрасно понял, — улыбнувшись, сказал Болан.
Он сделал шаг вперед, пожал руку адвокату и повернулся к Кармену Редди:
— Не волнуйся за книги, они в надежных руках.
Он был уже у самой двери, как вдруг резко повернулся, словно еще какая-то мысль пришла ему в голову.
— Кстати, совершенно забыл спросить: вы уже отправили груз?
— Да, в нужное время, как и было предусмотрено, — сказал совершенно счастливый Ларри.
— Если я об этом говорю, то только потому, что боссы в Нью-Йорке, возможно, захотят проверить его, особенно теперь, после истории с Томми, — предположил Болан.
— Ну так пусть поторопятся, — произнес адвокат, посмотрев на часы, — судно выходит в море на рассвете.
Болан кивнул и вышел из комнаты, но потом, просунув голову в открытую дверь, спросил:
— А как оно называется?
— "Виль де Танжер", — тут же уточнил человек, который был мозговым центром всей операции.
— Верно! — воскликнул Болан. — Не знаю почему, но это вылетело у меня из головы.
С этими словами он закрыл за собой дверь.
Сорок миллионов долларов в золотых и серебряных слитках! Вот уж действительно пустячок! Видимо, праздник грифов не продлится очень долго, а «пятница мести» может окончиться еще до заката...
А что касается Фрэнки, то Черному Тузу необходимо как можно скорее покинуть дом на берегу залива.
Глава 13
Болан вошел в рабочий кабинет, чтобы забрать оттуда Лео Таррина, и тут же понял, что за время его отсутствия произошло нечто непредвиденное. И теперь все разбились на немногочисленные группки, толпившиеся вокруг старших. Появились и новые люди — возможно, начальники команд. Все говорили с явным раздражением, на повышенных тонах, и потому в любой момент мог последовать взрыв негодования.
Лео стоял у широкого окна и рассеянно смотрел на залив, а вся семья, которая уже давно раскололась на фракции, серьезно обсуждала стратегию, которую предстояло проводить в жизнь, чтобы свести к минимуму последствия вмешательства Болана. Чувствовалось, что среди начальников произошел раскол: каждый из них надеялся получить то, что оставил после себя покойный Томми, а такие притязания, как правило, приводят к перестрелкам.
Роль Лео в этой темной истории была довольно неопределенной. Боссы из «Коммиссионе» уже не пользовались тем авторитетом, который у них был раньше — еще один несомненный признак того, что Организация в целом начинает разваливаться. Теперь посланцам «Коммиссионе», вроде Лео Таррина, нужно было быть особенно осторожными.
Болан подошел к Лео так, что практически никто не заметил его появление в комнате, и тихо спросил:
— Готов ли ты смыться из этой чертовой дыры?
Повернувшись к нему, Лео широко улыбнулся:
— Разумеется, но сначала нужно найти хороший предлог. Эти парни совсем спятили, и если так пойдет и дальше, то скоро начнется перестрелка, а нам с тобой это совсем ни к чему.
— Да, ну и положеньице... — протянул Болан.
— Я постарался задержать их здесь, чтобы ты поговорил со всеми вместе. Я подумал, что так будет проще. Должен сказать, что мне пришлось трудно: как только им стало известно про Болана, то они все словно с ума посходили. Сама мысль о том, что «этот подонок», как они говорят, выбрал самый неподходящий момент, чтобы появиться на их территории, приводит их в бешенство. Не знаю, сколько времени мне удастся сдерживать их. Мне почему-то кажется, что они вот-вот разбегутся, как тараканы, и постараются переждать грозу где-нибудь в укромных щелях. На их месте я бы, не задумываясь, сделал то же самое. Ведь если они останутся торчать здесь и дальше, то ровным счетом ничего не выиграют. Но они даже не могут договориться о плане дальнейших совместных действий. По-моему, единственный храбрый мужик здесь — Ла Карпа, но его люди хотят сбежать от него. Он собрал их в глубине комнаты и напрасно пытается в чем-то убедить. Однако там уже пахнет порохом, потому что эти придурки хотят следовать за Дамоном.
— Ну а что предлагает Дамон?
— Дамон вовсю кричит, что Ямайка — прекрасное место, особенно в эту пору года. Но если парни из Нью-Йорка горят желанием шлепнуть Болана, то пусть сами приезжают и ищут его, причем желательно не здесь, в Балтиморе, а где-нибудь в другом месте. Теперь ты сам видишь, какая здесь обстановка — в семейке собрались трусливые ребята.
— Ты не ошибся, Лео, я действительно рад, что вижу их вместе. Я совсем не заинтересован, чтобы они разбежались, а потом начали размножаться, как клетки, пораженные раком. Я хочу всех их сунуть в один мешок, который мы потом тихонько столкнем в воду.
— Не знаю, как тебе удастся это сделать. Я старался изо всех сил и говорил с ними столько, сколько мог, но если бы я сказал еще одно слово, то меня могли бы подвесить за ноги к этой проклятой люстре!
Болан вынул из-под мышки тяжелые бухгалтерские книги.
— С их помощью я наведу порядок, — негромко сказал он.
— Что это?
— Ключ к их варварскому королевству. Видишь ли, эти книги весят меньше двух килограммов, но стоят больше сорока миллионов долларов.
— Выходит, они из чистого золота?
— Точно, не больше и не меньше. К тому же большую часть этих денег заработали и собрали они, однако, как ты догадываешься, они не получат из них ни цента.
— Теперь понятно, почему они так нервничают.
— Еще бы! Но сейчас я дам им то, что успокоит их нервы: солидный кусок пирога, за который нужно будет подраться, если только они не сожрут из-за него друг друга.
— Боюсь, они выберут второе, — заметно нервничая, сказал Таррин.
— Тем хуже для них и тем лучше для нас.
— Понимаю, о чем ты думаешь. Ну, тогда вперед! Можешь рассчитывать на меня.
Все давно заметили, что Черный Туз вошел в комнату, и Дамон с Ла Карпа уже несколько минут перебрасывались обеспокоенными взглядами. Что касается новоприбывших, то они с нескрываемым любопытством рассматривали Фрэнки-Болана.
Мак приказал Лео:
— О'кей, старик! Стой слева от меня и далеко не отходи.
Затем он быстро подошел к столу покойного Сантелли и положил на него расчетные книги. Все взгляды устремились на Болана, и в комнате вновь воцарилась мертвая тишина. Тогда Фрэнки громко крикнул, обращаясь к Лео Таррину:
— А ну-ка, подай мне это вшивое кресло!
Лео мгновенно понял, куда он клонит, и пнул ногой кресло, на котором обычно сидел покойный Сантелли.
Черный Туз схватил «вшивое кресло», занес его у себя над головой и с силой врезал им по столу. Кресло разлетелось на множество мелких обломков, которые густо усеяли пол и весь стол для собраний. Все просто онемели от подобного кощунства. Тогда Болан, собрав куски кресла, лежащие перед ним на столе, грубо швырнул их к ногам Марио Куба.