Родина Кэрри, стр. 55

— Предупреждаю… — начал было говорить моджахед, но тут Кримзон нажал на курок.

Пуля едва не чиркнула Кэрри по щеке; хватка на шее ослабла.

Кэрри обернулась подобрать пистолет. Боевик лежал на боку и пялился в никуда. Во лбу у него темнела дырка от пули.

— Спасибо… — хотела поблагодарить Кримзона Кэрри, но тот перебил ее:

— Черт подери, дамочка, не отставайте! Если с вами что случится, капитан с меня шкуру спустит.

Схватив Кэрри за руку, он потащил ее за собой.

Когда они присоединились к группе «Браво», те выходили из операционной. Один из бойцов не дал Кэрри войти в зачищенное помещение — преградил ей путь и покачал головой.

— Лучше вам этого не видеть, мэм. Там дети… две сестры и маленькие дети. Всех убили. Поверьте на слово: такое потом не забудете.

— Ходу, ходу, сучье семя! — прокричал стоявший у лестницы мастер-сержант Тревис. — Нам еще два этажа зачищать.

— Абу Убайду видели? — спросила Кэрри.

— Восьмерых положили. Хотите — осмотрите, — ответил Тревис.

Кэрри вслед за ним поднялась на верхний этаж, где шла ожесточенная перестрелка. Один из солдат пальнул в открытый дверной проем из подствольника; едва прогремел взрыв, как бойцы группы «Браво» устремились зачищать отделение: на ходу они стреляли из автоматов «МР-5». Грохот стоял оглушительный. Тревис и сержант Колфакс отошли чуть назад, и мастер-сержант стволом автомата указал в сторону двери с табличкой «Крыша» (на арабском и английском). Открыв эту дверь, они поднялись по металлической лестнице к выходу.

Тревис проверил дверь — та была заперта. Тогда он достал гранату и сделал знак Кримзону, самому крупному бойцу в группе. Тот кивнул и ударом ноги вышиб дверь; одновременно с этим Тревис метнул гранату на крышу.

Группа отошла на лестницу и дождалась, пока грянет взрыв. Затем все разом выбежали наружу — их встретили огнем из «АКМ». Кэрри благоразумно осталась на лестнице. Кримзон, вставший в проеме, закрывал ей обзор. Вот кто-то вновь метнул гранату, и взрыв эхом отозвался в лестничном колодце. Загрохотал еще один «АКМ», и кто-то выкрикнул:

«Я ранен!»

Кримзон прицелился и дал очередь из карабина, потом еще одну и еще.

Стрельба внезапно стихла. Только отрывисто гремели вдалеке автоматные и пулеметные очереди да выстрелы из пушек. (Только бы из танковых, только бы из танковых!) Мимо Кэрри, стреляя на ходу, пронеслись и выбежали на крышу капитан Маллинз и двое его людей.

— Твою мать, — выругался кто-то.

— Где женщина? — крикнул капитан. — Бандит! Где она? Сюда ее, быстро!

Кримзон жестом велел Кэрри выйти наружу. Яркий свет ослепил ее, и Кэрри прищурилась. Один из бойцов перевязывал Тревису руку; у кондиционера лежало два мертвых моджахеда, третий — в белом халате, лицом кверху — у парапета. Впрочем, Маллинз хотел показать другое.

На парапете — с гранатой в одной руке и запеленатым ребенком в другой — стоял араб в белом докторском халате.

— Это он? — спросил Маллинз, продолжая целиться в моджахеда. — Абу Убайда?

Первый раз Кэрри видела Убайду на фото с Димой, второй — на рынке, третий — на записи, когда он приходил забрать Ромео. Она бы ни с кем его не спутала. Да, это был Абу Убайда.

— Он, — сказала Кэрри. — Абсолютно точно.

— Ах ты, американская sahera! — выкрикнул террорист, глядя прямо на Кэрри. Обозвал ее ведьмой. Значит, вспомнил. — Я видел тебя на рынке.

— Да, и я тебя.

— Я ухожу, — произнес Убайда на английском. — Попытаетесь остановить меня — и ребенок умрет. Застрелите меня — я выроню гранату, и ребенок умрет.

— Никуда ты не уйдешь, — ответил Маллинз. В террориста целились все бойцы, что вышли на крышу.

— Тогда эта девочка умрет, — пообещал Абу Убайда, прижимая гранату к тельцу визжащего младенца.

— Отпусти ее, — потребовал Маллинз. — Тебе некуда бежать.

— Ее кровь будет на твоих руках. Я к смерти готов.

— Ты не попадешь в джаннат [40], — возразила Кэрри.

— Попаду. Я джихадист.

— Нет, Аллах не простит тебя, — заверила его Кэрри.

Что бы ни задумал Абу Убайда, в его глазах читалась железная решимость. Не успела Кэрри и рта раскрыть, как он бросил девочку, метнул гранату прямо в Кэрри и с криком «Аллаху акбар!» сиганул с крыши.

Граната ударилась о крышу в метре от Кэрри и капитана Маллинза, подпрыгнула… но тут Кримзон с невероятной быстротой подскочил и пнул по ней, как по мячу. Граната взорвалась в воздухе, и бойцу оторвало ногу по колено.

Кэрри успела подумать, что умерла, однако Кримзон прикрывал ее своей широкой грудью даже в падении. Капитана и еще двоих спецназовцев посекло шрапнелью, зато саму Кэрри не задело. Ребенок, тоже совершенно целый, сидел на крыше и орал благим матом.

Один боец поспешил к Кримзону — наложить жгут: из культи ритмично хлестал алый фонтан; оторванная нога в ботинке валялась чуть в стороне. Подошел к нему и капитан Маллинз — лицо ему заливала кровь. Обе группы тем временем рассредоточились по крыше.

Да, надо было остаться и помочь, особенно Кримзону, но Кэрри не могла ждать, хотела удостовериться, что Убайда не уйдет. Она побежала к лестнице, ругая себя на ходу: мол, ну и дрянь же ты! Кримзон дважды спас ей жизнь, а она думает только о работе!

Не в силах перебороть себя, Кэрри буквально слетела вниз по лестнице, промчалась по коридорам больницы и выбежала через дверь наружу. Она представляла, как остаток жизни долгими бессонными ночами, когда не помогает даже клозапин, будет вспоминать эти мгновения.

Абу Убайда лежал на тротуаре почти тут же: в красном от крови халате, под ярким солнцем. Дрожа, Кэрри приблизилась к телу. Лицо Убайды не пострадало, лишь натекла под головой лужа крови. Его невидящий взгляд был устремлен в небо; Кэрри даже не стала нагибаться и проверять его пульс. И так поняла: террорист мертв.

В этот момент рука сама, будто подчиняясь чьей-то посторонней воле, подняла пистолет. «За Райана Демпси, ублюдок», — подумала Кэрри и выстрелила мертвому в голову.

Глава 36

Центральный район, Бейрут, Ливан

Самолет летел над горой Ливан, приближаясь к Бейруту; город внизу распростерся аж до самого Средиземного моря — мерцающей голубоватой ленты на горизонте. Кэрри не думала возвращаться в Бейрут, и вообще, Перри Драйер и Саул однозначно приказали ей «быстро тащить свою задницу в Лэнгли».

В Багдаде Тревис проводил ее до кабинета Драйера, прямо до самой двери. Мастер-сержант не желал уходить, не убедившись, что Кэрри дойдет до места в целости и сохранности.

— Пожалуйста, поблагодарите за меня Кримзона, — попросила Кэрри. — Я ведь бросила его, а он спас мне жизнь. Дважды.

— Все ему передам. Вы сегодня тоже молодцом, дамочка.

— Не совсем. Я ведь не умею подчиняться. А еще перепугалась до смерти.

— И что?

Мастер-сержант пожал плечами, отсалютовал ей и ушел.

Кэрри прошла в кабинет и, открыв защищенный шифровкой «Скайп», позвонила Саулу, используя кодовую фразу: «Хоум-ран», то есть: «Абу Убайда мертв». Она даже не вспомнила, что в Маклине всего четыре утра.

— Ты уверена? Абсолютно? — возбужденно спросил Саул и тут же зевнул.

— На все сто, — ответила Кэрри. — Он мертв. Все кончено.

Внезапно ей самой захотелось спать. Сказывалась бессонная ночь; адреналин, который только что кипел в крови, постепенно рассеивался, и Кэрри начинала слегка «тормозить». Пора было принять таблетку.

— Невероятно. Нет, правда, Кэрри, это просто нечто… Как себя чувствуешь?

— Пока не знаю. Все как в тумане, я ночь не спала. Может, завтра разберусь…

— Да, да, конечно. Что с аль-Уалики и Бенсоном?

— А что? Посол успел наябедничать директору? — Кэрри напряглась, представив, как Бенсон требует ее голову на серебряном блюде.

— Он очень лестно отзывался о тебе. Говорит, что ты действовала верно и скорее всего спасла ему и премьеру жизнь. Он даже ощутил себя участником сражения. Ждет не дождется, чтобы поделиться боевым опытом в Овальном кабинете. Никто не сфотографировал его в форме и с карабином?