Зверобой, или Первая тропа войны (ил. Г. и Н. Поплавских), стр. 14

Едва Зверобой остановился на этой мысли, как ночную тишину нарушил другой крик – ужасный и душу раздирающий крик, который немедленно изгладил из памяти охотника меланхолический звук зловещей птицы. То мог быть предсмертный крик женщины или молодого человека, голос которого еще не получил интонации своего пола. Ошибиться было невозможно. Эти звуки выражали смертельный ужас или, быть может, предсмертное томление страдальца. Зверобой обомлел и, не отдавая отчета в том, что делает, поехал наудачу, рассекая воду веслами. Несколько минут положили конец его недоумению. Он ясно расслышал треск ветвей и хвороста, смешанный шум человеческих шагов. Звуки эти, по-видимому, приближались к воде, немного к северу от того места, где он должен был стоять со своей лодкой. Немедленно он повернул легкий челнок и через минуту очутился возле крутого и высокого берега. Несколько человек, очевидно, пробирались к этому месту через кустарники и деревья, как будто убегая от преследователей. Вдруг в одно и то же время раздалось пять или шесть ружейных выстрелов, и затем послышался беспорядочный крик человеческих голосов. Немного погодя в кустарнике, недалеко от Зверобоя, завязалась борьба.

– Проклятый угорь! – с бешенством вскричал Гэрри. – У этого дьявола кожа обмазана маслом, и я не могу его схватить. Вот же тебе, чертово пугало!

За этими словами последовал шум от падения тяжелого тела в кустарник, и Бумпо подумал, что его гиганту-товарищу удалось опрокинуть навзничь своего врага. Затем снова началось преследование и бегство. В скором времени какой-то человек, сбежавший с горы, бросился в воду. Зверобой, видевший эту сцену, ясно понял, что если не теперь, то уже никогда ему не удастся спасти своих товарищей. Но едва он сделал несколько взмахов веслами, чтоб подъехать к находившемуся в воде беглецу, как воздух наполнился жалобными криками Гэрри, который катался на берегу, буквально задавленный своими врагами. В это критическое мгновение он еще раз испустил крик гагары, странный, придушенный крик, который при менее ужасных обстоятельствах мог бы показаться смешным. При этом звуке человек, барахтавшийся в воде, казалось, вдруг раскаялся в своем бегстве и воротился на берег, чтобы идти на помощь к своему товарищу; но в ту минуту, как он ступил на землю, пять или шесть индейцев мгновенно бросились на него и завладели им.

– Да отстанете ли вы от меня, намалеванные черти! – кричал Генрих Марч. – Будет и того, что связали по рукам и по ногам! Зачем же еще душить свою жертву?

Этот возглас убедил Зверобоя, что приятели его попались в плен и что ему самому неминуемо угрожает та же участь, если он выйдет на берег. В эту минуту он был от берега шагах в тридцати, и несколько ловких ударов веслом отдалили его на значительное расстояние, где он мог быть в безопасности от ружейных выстрелов. К счастью, индейцы не заметили до этого его лодки и, занятые общей свалкой, не обратили на него никакого внимания.

– Вперед, мой милый, дальше от этих диких берегов! – кричал старик Гуттер. – Теперь на вас только вся надежда моих дочерей! Употребите все свое благоразумие, чтобы спастись от этих дикарей!

Гуттер не был вообще симпатичен Зверобою, но страшное отчаяние, звучавшее в этих словах, заставило молодого охотника забыть все недостатки странного старика. Он видел в нем только страдальца и решил оставаться верным его интересам.

– Будьте спокойны, господин Гуттер, – крикнул он. – Я стану заботиться о ваших дочерях и буду охранять ваш за?мок. Неприятель завладел берегами Глиммергласа, но вода покамест для него недоступна. Можете на меня положиться: я сделаю все, что будет от меня зависеть.

– Да, Зверобой, да, любезный друг! – вскричал Гэрри своим громовым голосом. – Намерения твои честны и похвальны, но какого черта ты можешь сделать? Плохая на тебя была надежда и в лучшие времена, а теперь и подавно. Тебе ли управиться с целым полчищем дикарей, рассеянных по этим берегам? Ступай прямо в за?мок, запасись провизией, посади в лодку обеих девиц, высадись на берегу в том углу, откуда мы пришли, и немедленно отправляйся в Могаук. Эти демоны несколько часов еще не будут знать о твоем бегстве, и, во всяком случае, ты можешь опередить их. Послушай этого совета, а старый Том пока озаботится завещанием для своих дочерей.

– Все это никуда не годится, молодой человек, – возразил Гуттер. – Неприятели смотрят во все глаза и как раз проведают об этом плане. Рассчитывайте только на за?мок и не подходите к земле. Сто?ит только продержаться неделю, а там крепостные полки? прогонят этих дикарей.

– Что за вздор ты городишь, старик! – снова вскричал Гэрри. – Не пройдет, пожалуй, и суток, как эти хитрые лисицы построят плоты и причалят к твоему за?мку. Совет твой, во всяком случае, может иметь гибельные последствия. Мы с тобой, разумеется, еще могли бы несколько времени держаться в за?мке, но этот Зверобой не имеет никакой военной опытности и не знает всех уловок хитрого врага. Неизвестно, что будет со мной и Томом! Волосы на моей голове так густы, что, по всей вероятности, они сделают из них два добрых скальпа в надежде получить двойной приз. Зверобой, отваливай дальше и, когда наступит день, держись от берега саженей на сто…

Один из краснокожих положил конец этой речи, закрыв ладонью рот Генриха Марча. Вслед за тем индейцы пошли в лес и повели с собою пленников, которые, казалось, не сопротивлялись. В общей суматохе Зверобой еще раз услышал замиравший голос старика:

– Берегите моих дочерей!

Молодой охотник остался один со своими тяжелыми размышлениями. Гробовое молчание сменило шум борьбы, и ни один звук не долетал больше до его чуткого слуха.

Зверобой ехал медленно, погруженный в глубокую думу, и не раньше, как через час, настиг одну из пущенных по ветру лодок. Привязав ее к своей каноэ, он еще раз осмотрелся вокруг себя и чутко прислушался. Ничего не было слышно и видно. Он решил заснуть. Но, несмотря на крайнее утомление, сон на этот раз не сразу сомкнул его глаза. Долго напряженное воображение проносило перед ним все события этой ночи. Вдруг послышалось ему, будто Гэрри дает сигнал подойти к берегу: он встал, осмотрелся, прислушался; но все, казалось, было погружено в могильное молчание. Обе лодки медленно подвигались на север, звезды блестели над его головой, и пространство воды, окруженное лесами и горами, расстилалось во всем своем величии.

Бумпо лег снова на дно лодки и через несколько минут заснул крепким сном.

Глава VII

Был уже день, когда молодой охотник открыл глаза. Он немедленно встал и осмотрелся вокруг с озабоченным видом человека, сознающего необходимость разобраться точнее в своем положении. Его сон был глубок, непрерывен; он пробудился с ясным сознанием и новыми силами, которые были для него так необходимы в настоящую минуту. Солнце еще не взошло, но небесный свод окрасился уже багряным цветом, возвещавшим наступление дня. Воздух наполнился щебетанием птиц. Эти звуки указали Зверобою на опасность, которой он подвергался. Ночью ветер значительно усилился, и лодки переплыли пространство вдвое больше того, какое можно было ожидать. Но что было всего хуже, так это то, что они настолько продвинулись к возвышавшейся на восточном берегу горе, что Бумпо мог различить каждую ноту птичьего гомона. Но это еще было не все: третья лодка, пущенная по тому же направлению, приплыла почти к самому мысу, и если она не достигла берега, то только благодаря направлению ветра, или, может быть, потому, что ее оттолкнула человеческая рука. Этим, впрочем, ограничились все опасения охотника, и он не видел других поводов к беспокойству. За?мок спокойно возвышался среди озера, и ковчег был там же, где его оставили.

Все внимание Зверобоя, естественно, сосредоточилось на уплывшем челноке. Сделав несколько взмахов веслом, он увидел, что ему не догнать челнока, тем более, что в эту минуту очень некстати подул попутный ветер, и течение быстро уносило лодку к берегу. Сообразив все это, он решил не терять времени в напрасных усилиях и, осмотрев карабин, медленно и осторожно поехал к мысу, оглядываясь по всем направлениям. Могло случиться, что какой-нибудь индеец караулил в засаде, дожидаясь момента, чтобы завладеть лодкой, как только волна прибьет ее к берегу. Целая стая скрытых в этом месте индейских шпионов могла встретить его самого десятками ружейных выстрелов. Предосторожность была необходимее, и Зверобой держал ухо востро.