Невеста-незабудка, стр. 53
— Эди — это сокращенное от Эдит.
Лотти обернулась и, встретившись глазами с Лилли, широко улыбнулась. Несмотря на все свои тревоги и опасения, Лилли улыбнулась в ответ, вспомнив, как они объясняли самой Летти про сокращенные имена.
— Возьмите невесту за руку, — обратился мистер Дженкинсон к Саскачевану Стэну.
Лилли подумала о том, откуда Китти Дафресн так хорошо знает Баха.
— Теперь повторяй за мной, Эдит: «Беру тебя, Стэнли…»
— Беру тебя, Стэнли, — неуверенно произнесла Эди.
— В законные мужья, — продолжал священник.
Эди молчала.
— В законные мужья, — повторил мистер Дженкинсон.
Эди продолжала молчать.
Сьюзен стиснула молитвенник.
Мариэтта нервно шагнула вперед, готовая, если нужно, подбодрить невесту.
— Что такое, Эдит? — мягко спросил мистер Дженкинсон.
— Стэнли, — храбро ответила Эди, — я не хочу выходить за Стэнли. Я хочу выйти замуж за мистера Саскачевана Стэна.
В танцзале воцарилась такая тишина, что было бы слышно, если б упала иголка. Никто из грубых старателей или циничных игроков не засмеялся, не пошутил над невестой.
— Тогда так и скажем, — предложил мистер Дженкинсон странно сдавленным голосом. — Беру тебя, мистер Саскачеван Стэн…!
Эди без ошибок повторила все за священником, Присутствующие облегченно вздохнули.
У входа послышались какие-то возгласы, словно кто-то, войдя, привлек к себе внимание. Когда Эди и Стэн закончили приносить клятву, легкий шум сменился настоящим волнением.
Новобрачные обернулись посмотреть, что там происходит.
Лилли тоже обернулась. Наверное, это Счастливчик Джек? Его появление всегда вызывает волнение.
Под свист и крики толпа расступилась, и последний жених прошел к беседке и занял свое место рядом с невестой.
Ринган выглядел восхитительно. Более чем восхитительно. От его вида захватывало дух. Густые рыжие волосы сияли, как начищенная медь, ниспадая на воротник рубашки из тонкого батиста. Спереди рубашка была отделана складками и кружевным жабо, рукава пышные, расходящиеся колоколом, с кружевом понизу. Вместо брюк на Рингане был килт из красной с желтым шотландки, с кожаной сумкой мехом наружу и шерстяные гольфы до колен. За отворотом одного из гольфов поблескивал кинжал, черные кожаные туфли были украшены серебряными пряжками.
— Боже ты мой, — восторженно прошептала Мариэтта, — и как это мужчина может выглядеть в юбке настолько мужественно, что и умереть не жалко?
— О, Ринган! Я знала, что ты придешь! — воскликнула Лотти и бросилась к нему, крепко схватив за руку.
В другой руке он держал букетик цветов, совершенно не идущий к его наряду.
— Из-за него я немного и задержался, — извинялся он, останавливаясь перед Лилли. — Я хотел, чтобы у вас был свадебный букет. Я сам их собрал.
Она дрожащей рукой взяла у него букет.
— Это незабудки, — добавил он, когда их пальцы соприкоснулись. — В цвет ваших глаз.
Почувствовав прикосновение его пальцев, Лилли поняла, что любит его всем сердцем. Что будет любить его всегда. Она теперь без тени сомнения знала, что любовь, которую, как ей казалось, она испытывала к Счастливчику Джеку, была лишь бледным подобием настоящего чувства.
И именно такое настоящее чувство, восхитительное, сильное и верное, словно пролилось на нее золотым дождем.
— Вы готовы? — тихо спросил он, постаравшись придать лицу бесстрастное выражение.
Она кивнула, не в силах произнести ни слова.
Лотти встала позади жениха и невесты, и они повернулись к мистеру Дженкинсону.
— Возьмите невесту за руку, мистер Камерон, — сказал муж Сьюзен.
Ринган повиновался, и она заметила мелькнувшие под широким рукавом рубашки рыжие волоски, покрывавшие его руку. Когда ее пальцы исчезли в его огромной ладони, Лилли вдруг подумала, как он выглядит обнаженным.
— Берешь ли ты эту женщину в законные жены?..
Когда он отвечал, Лилли сильнее сжала его руку. Он женится на ней, но она до сих пор не знала, по какой причине. Она могла только надеяться и молиться, чтобы этой причиной оказалась любовь.
— Будешь ли ты любить, уважать и поддерживать ее в болезни и в здоровье?..
Когда пришла ее очередь отвечать, Лилли почувствовала, что дрожит, и тут же он ободряюще сжал ее пальцы.
— Я, Элизабет, беру тебя, —Ринган, в законные мужья, чтобы отныне быть с тобой…
И вот уже мистер Дженкинсон произносит: «кольцо»…
Ринган отпустил ее руку, чтобы снять кольцо с печаткой, и надел его на безымянный палец левой руки Лилли.
— Этим кольцом венчаюсь с тобой, и буду почитать тебя…
Кольцо было такое большое, что свободно висело на ее пальце и соскользнуло бы, если бы Ринган не сжал его в своей ладони.
Наконец все закончилось. Она, как во сне, услышала слова мистера Дженкинсона:
— Можете поцеловать невесту.
Совершенно одурманенная происходящим, Лилли повернулась к человеку, который был теперь ее мужем.
Их взгляды встретились, он не увидел в ее глазах протеста, обнял Лилли за талию и наклонился к ее губам.
Глава 15
Его губы оказались мягкими и теплыми. Лилли смутно слышала шум, радостные возгласы и подбадривание зрителей, но ощущала только сладость его поцелуя и чувство надежности и защищенности, которое дарило ей его объятие.
— Отлично, друзья! — сказала Китти, обращаясь ко всем присутствующим. — Свадебный ужин ждет в «Эльдорадо»! Шампанское обязательно, так как, надеюсь, все вы испытываете жажду!
Ринган неохотно отпустил Лилли и сказал с тревогой:
— Нужно потерпеть все это еще немного. Вы не против?
— Нет.
Ей стало трудно дышать. Разочарование было столь сильным, что Лилли испугалась, что сейчас потеряет сознание. Значит, им нужно всего лишь «потерпеть еще немного». Он не считает их брак настоящим. Они не будут жить вместе, любить, смеяться, воспитывать детей.
— Шампанское! — с детским восторгом воскликнула Эди, стоявшая под руку со Саскачеваном Стэном. — Я никогда раньше не пила шампанское!
— Мы с Натаниэлом собираемся съездить в Уайтхорс, чтобы методистский священник обвенчал нас еще раз, — говорила подругам Сьюзен, когда они выходили на улицу в бледную доусонскую ночь. — Мы с Натаниэлом не уверены, что у священника мистера Нельсона все в порядке с лицензией.
— А мы с Уиллом утром сядем на первый же пароход до Нома, — сказала Летти. — Но я буду писать. На имя мисс Дафресн.
Хотя уже наступила полночь, главная улица Доусона была заполнена народом, словно в разгар дня. Туда-сюда шныряли собаки, постоянно открывались и закрывались двери баров, мужской хохот перекрывал бренчание пианино. На торце одного из каркасных домов с помощью волшебного фонаря высвечивались рекламные объявления. Продавцы газет бойко бегали по дощатому настилу, предлагая «Самородок». На открытой площадке девушка продавала право потанцевать с ней по доллару за танец.
— Добро пожаловать в «Эльдорадо», — объявила Китти, указывая дорогу в гостиницу, которая была роскошной, как отели в Сан-Франциско.
Все еще сжимавшая свой свадебный букет Лилли остановилась как вкопанная посреди пыльной улицы, уставясь на огромные буквы. «Эльдорадо». Кажется, Счастливчик Джек говорил, что так называется его дом. Он сказал, что в нем, тридцать комнат. Так, значит, он говорил вовсе не о доме, а об отеле? И если так, то почему он не сказал прямо?
Не правильно истолковав ее колебания, Ринган мягко взял Лилли за локоть, и это был их первый физический контакт после поцелуя во время венчания.
— Вам не нужно ни о чем беспокоиться, — сказал он.
Лотти проскочила вперед них и вошла в «Эльдорадо» вместе с Мариэттой. — Утром вы сможете уехать куда захотите. В восемь часов отходит пароход на Уайтхорс. Теперь, когда вы стали замужней женщиной, ваш дядя не сможет отнять у вас Лео и Лотти. И о деньгах не беспокойтесь. Я открою для вас счет там, где вы поселитесь.
— Да, — с трудом выговорила Лилли, чувствуя, что умирает. — Вы очень добры. Спасибо.