Далекий берег, стр. 30

Кристина с огромным облегчением пожала протянутую руку. По крайней мере последние несколько недель в «Веселых утехах» она проведет, не держа зла на Кейт. Правда, пока в зеленых глазах Кейт не чувствовалось особого тепла.

– И не верь россказням о том, что я злюсь на тебя и Девлина. – Кейт пожала изящными, почти худыми плечами. – С глаз долой – из сердца вон. Это всего лишь игра. – Она засмеялась, обнажив маленькие перламутровые зубки, отпустила руку Кристины и пошла дальше по коридору.

На следующий день Кристина пришла под вечер на кладбище, легла, как когда-то в давние времена, на траву и, положив подбородок на руки, стала разглядывать причалы и суда.

– Давно ждешь? – услышала она знакомый голос, и рядом с ней опустился Джош.

– Пару часов. Я разглядывала корабли. Я почти не надеялась, что ты вырвешься от Нелли.

Джош усмехнулся:

– Я сказал ей: либо я хозяин в доме, либо можешь уходить.

– Давно пора… И что же она ответила?

Улыбка Джоша стала еще шире.

– Сказала, что если я намерен вести себя так, то она останется у матери до тех пор, пока я не извинюсь. Этим утром она ушла.

– И ты будешь извиняться?

– Черта с два! – бодрым тоном проговорил Джош. – Я почувствовал себя совсем другим человеком.

– Откуда у тебя взялась такая храбрость, что ты смог поставить ее на место? – полюбопытствовала Кристина.

Сорвав травинку, Джош принялся ее жевать.

– Наверное, это случилось вчера вечером. Очень славная девчонка эта Мерри.

– Очень славная, – выжидательно сказала Кристина.

– А ты знаешь, что она мечтала обо мне еще тогда, когда была ребенком? Она считала, что я самый большой и самый сильный парень во всем Ливерпуле. Она видела, как я околачивался возле «Веселых утех», но не хотела говорить со мной. Потому что знала, что я пришел ради тебя. Она сказала, что все слышала про Нелли и знает, что это за штучка.

– Ну и?..

Джош засмеялся.

– Наверное, ты не поверишь, но она сказала, что до сих пор мечтает обо мне. – У него слегка покраснели щеки. – Сказала, что любит меня.

– Ну, тогда ты очень везучий человек. Мерри никогда не скажет зря.

– Я тоже так считаю. Я решил дать Нелли шанс. Но когда она выбрала мать, я только обрадовался. – Джош решительно расправил плечи. – Для котельщиков всегда найдется работа в Саутгемптоне. Я уеду туда. И возьму с собой Мерри.

– Ну и дела! – хмыкнула Кристина. – Третья за один месяц!

– Третья – что? – не понял Джош.

– Третья девушка, которую теряет Бесси. Прямо какая-то эпидемия!

– Мерри рассказала мне про тебя и про этого парня, которого зовут О'Коннор. Похоже, подходящий парень, – великодушно сказал Джош.

– Вполне. Так что я счастлива. За тебя, за Мерри, за Молли и за себя. Жизнь такая замечательная, что даже не верится!

Джош, вспомнив нежную и податливую Мерри в своих объятиях, ее смеющиеся глаза, ее слова, благодаря которым он почувствовал себя сильным и любимым, горячо согласился.

А Кристина снова унеслась мыслями бог знает куда. Она думала о Девлине, вспоминала его глаза, его брови, его рот, который мог быть то жестким, то удивительно нежным, его ярко-рыжие волосы.

– Девлин, – прошептала она едва слышно. – Девлин О'Коннор, я люблю тебя! Люблю так, что не могу без тебя жить!

Глава 12

Спустя месяц с небольшим Девлин О'Коннор с вызывающим видом стоял перед президентом Англо-Американской компании, который даже не пытался сдержать своего негодования.

– Опоздать более чем на неделю без всяких объяснений! И ведь не было ни штормов, ни туманов!

– Чтобы пересечь океан, нам понадобилось ровно столько дней, что и всегда, – сказал Девлин. – Если вы заглянете в бортовой журнал, то увидите, что мы отплыли пятнадцатого, а не восьмого. В этом и причина задержки.

А в чем причина того, что вы отплыли позже, чем положено по графику? Не было ни болезней, ни проблем с грузом. – Президент перевернул несколько страниц журнала. – Ничего! Никаких объяснений!

– Никаких! – с готовностью подтвердил Девлин.

– Никаких объяснений, сэр, – если вы обращаетесь ко мне! – Президент так выпучил глаза, что они грозили выскочить из орбит. – Дерзкий щенок! Я требую объяснений и хочу получить их немедленно!

Девлин улыбнулся ленивой улыбкой, которая едва не довела президента до апоплексического удара.

– Я бросил якорь в Кардиганском заливе и пробыл там неделю. Мне нужно было уладить дело. Личное дело.

Президент вытер покрывшееся пятнами лицо, затем шею белым шелковым платком, дрожащими руками налил из графина воды в стакан.

– Личное дело?! За счет Англо-Американской компании?! Вы уволены! И больше ваша нога не ступит ни на одно судно моей компании!

– Хорошо, – с готовностью согласился Девлин и, подойдя к столу из красного дерева, небрежно сел на полированную столешницу. – Они меня совершенно не устраивают. Стоят дорого, а отдача от них крохотная.

Он взял со стола толстую сигару, надрезал ее, прикурил и выпустил кольцо ароматного дыма в воздух. Памятуя о своем высоком давлении-, президент стал лихорадочно искать коробку с таблетками.

– И пока вы не пришли в себя и не приказали вышвырнуть меня из кабинета, сообщу вам, что за дело было у меня в Уэльсе.

Президент тем временем частично оправился от шока и потянулся за звонком, чтобы вызвать кого-то из подчиненных. Однако, взглянув на дерзкого мускулистого капитана, который восседал на его письменном столе, он решил все-таки узнать, какое именно дело капитан счел более важным, чем работа в Англо-Американской компании.

Девлин легко прочитал мысли президента, засмеялся и загасил едва разожженную сигару в стеклянной пепельнице.

– Причина в женщине, – доверительно наклонившись к лицу своего бывшего работодателя, сказал Девлин. – И эта женщина – самая красивая и самая лучшая в мире!

Он слез со стола, сделал издевательски галантный поклон опешившему президенту Англо-Американской компании и захлопнул за собой дверь. Вслед ему понеслись выкрики и ругательства президента…

Запряженные лошадьми кебы двигались вперемежку с автомобилями. Серьезные молодые люди спешили в свои конторы, а хорошенькие дамы – за покупками в магазины. Нью-Йорк. Финансовый центр Америки. Одолжит ли ему кто-нибудь денег, в которых он нуждался? Девлин полез в задний карман брюк и достал листок, на котором значились имена двух людей. Не слишком густо, но для начала и это неплохо.

Не одна пара женских глаз тщетно пыталась поймать взгляд Девлина, когда он шел по тротуару, выделяясь из толпы своим загорелым лицом и необычностью одежды. Рубашка его, расстегнутая вверху, открывала мускулистую грудь. Широкий кожаный ремень с серебряной пряжкой, опоясывающий поджарые бедра, привлекал к себе взоры даже весьма респектабельных матрон. Изящные головки поворачивались в его сторону, мужья раздраженно дергали жен за руки. Однако Девлин не обращал внимания на эти взгляды. Его волновали более важные вещи, нежели впечатление, которое он производил на женскую половину Нью-Йорка. Он снова посмотрел на имя, написанное на бумажке. Элиас Франклин.

Конторы, расположенные в небоскребах на Уолл-стрит, способны вселить робость в любого. Девлин же небрежно осведомился о том, на месте ли мистер Франклин, как если бы они были в приятельских отношениях. Что-то в манерах Девлина удержало портье от того, чтобы дать ему от ворот поворот, как он обычно делал, с холодным презрением отказывая просителям, которые дерзают урвать несколько минут драгоценного времени у великого человека.

Дюжина клерков, которая оберегала Элиаса Франклина от назойливых просителей, также спасовала перед спокойной уверенностью Девлина.

Нет, встреча не назначалась, но мистер Франклин хочет его видеть.

В конце концов, миновав вестибюль и дальние подступы, Девлин по толстой ковровой дорожке приблизился к тому, что трудно назвать иначе, как святая святых. Молодой человек двадцати с небольшим лет с острым, проницательным взглядом поднялся из-за заваленного бумагами стола.