Время теней, стр. 16
Разведчик вынырнул у Фомальгаута-8.
– Если он выжил, – сказал Миша. – То сейчас летит за нами. По остаточным следам несложно вычислить траекторию.
Мы прыгнули вновь. Чтобы избавиться от воображаемого хвоста. Вопреки всем рациональным соображениям. Трансам не доступен гипер. Они базируются на корабле-матке и предназначены для местных тактических сражений… Вот только не заметили мы носителя в окрестностях Клинрана. Кто сказал, что транс нельзя переделать? Расширить двигательный отсек, установить силовую решетку нового поколения… Теоретически можно. Поэтому мы и бежим, словно затравленные звери, лихорадочно мечась от звезды к звезде.
Следующая система приняла нас безлюдьем трех незаселенных планет. Нейтральная территория, приграничье. Здесь мы могли висеть до скончания времен, а могли…
Чужие звезды ломились в рубку с обзорных экранов.
Миша развернулся в кресле. Лицом ко мне.
– Что теперь?
Я думал над этим. И уже принял решение. Оставалось обсудить его.
– Твой вариант.
Чергинец хмыкнул.
– Ладно. Пусть так. – Его пальцы прогулялись по сенсорам, запуская тестовую программу. – Мы в нейтралке. То есть за пределами Федерации.
– И вне досягаемости? – я придал голосу побольше сарказма.
Миша покачал головой.
– Ты меня понимаешь.
– Нет.
Он встал с кресла и двинулся к двери. Обратно. Он всегда так делал, когда злился.
– Если не понимаешь, объясню. Дальше начинается космос морфонов. Около дюжины суверенных систем, отколовшихся от Империи. Там есть планеты, пригодные для жизни.
– Федерация приберет их к рукам. В ближайшие годы.
– Ерунда.
– Дюжина систем не сдержит экспансию Рэнгтора. Это очевидно.
Чергинец оперся о спинку кресла.
– Хорошо. Полетим дальше. К вазодо. Они терпимы к гуманоидам.
Я вздохнул.
– Миша, не обижайся, но ты дурак. Ты серьезно собрался жить среди чужих? Есть их пищу, соблюдать их обычаи?
Он пожал плечами:
– Поселимся в стороне.
– Изгои. Мы станем прокаженными, – развивал я тему.
– Судьба, Мик. Надо отвечать за свои поступки. Послушай… Мы с тобой совершили преступление против разума. Чартера…
– Хватит о чартора, – не выдержал я. – Хватит о чертовой карме. Мы делаем то, что делаем. Прошлого не вернуть. Отвечать за поступки? Тогда не прячься в запределье. Сдайся Федерации, пусть свершится правосудие…
Консоль высветилась зелеными индикаторами. Прозвучал мелодичный сигнал – тестирование завершено.
Миша устало опустился в кресло.
– Твоя очередь.
Я закрыл глаза. На зрительном нерве прокручивались кадры с заторможенно вспучивающимся солнцем – эхом многократных повторов.
– Было обнаружено сорок шесть Пунктов. Часть их уничтожена. Тридцать четыре станции выпали из нашего континуума. Вероятно, чартора сдвинули их хронологически. В прошлое или будущее.
– И?..
– Нам доступны четыре Пункта. Один на Клин-ране, вычеркиваем из списка. Два – в охраняемых федератами зонах. Законсервированы.
– А четвертый?
– На Отре. Слышал?
Миша не ответил. Двойной красный карлик выдвинулся багровыми шапками из-за полумесяца планеты. Восход он-лайн.
– Отра, – Миша свел изображение с восьми обзорных экранов в трехмерную панорамную картинку. – Пустыня, населенная дикарями и единственный земной город. Надеешься скрыться там от головачей?
– Нет. Мне надоело скрываться. Я хочу получить ответы.
Рубка в огненно-кровавых отсветах.
– Какие ответы?
– ЧТО ЕСТЬ ЧАРТОРА. Почему они напали. Было ли это нападением. Их цели. Их враги. Если они вернутся, то когда. И, наконец, для чего предназначены Пункты.
– Пункты – их оружие.
– Тогда почему они не работают? Всякое оружие рано или поздно активируется.
– Может, и активируется. Лет через сто.
– Тебя это не волнует?
– Честно – не очень, Мик. Пора подумать о себе. Я не говорю о телесной оболочке. Мир иллюзорен, то, что тебе кажется важным, на самом деле ничтожно. Самосовершенствование…
– Путь к фотосфере усовершенствует тебя?
– Нет, но…
– Мы люди, Михаил, и обязаны защищать себя. Свою расу.
– Знакомые фразы. Твоя раса, Сардонис, охотится на тебя, как на… Пойми же, нет рас, нет социумов, есть мегаразум, и мы – его детали, составляющие структуры мироздания…
– Миша, – прервал я. – Ты со мной или нет?
Пауза.
– Ты меня уговариваешь?
Я хмыкнул.
– У каждого – свой путь. Иногда пути совпадают.
Он решился.
– Когда-нибудь, Мик. На следующем обороте Колеса. У Отры наши пути разойдутся. Хочу попросить…
– Да?
– Корабль мне пригодится. Для прорыва в нейтрал. Сектора, прилегающие к Отре, хорошо охраняются, там налажено патрулирование…
– Конечно. Он твой.
Мы подключились вдвоем, чтобы быстрее рассчитать прыжок.
12
Их силуэты четко вырисовывались на фоне руин. Трое фолнаров, низкорослых и коренастых, вооружены копьями и ножами. Стоят и ждут. Иду к ним, кинув тархан. Солнце в лицо, и я делаю крюк, огибая их. Группа рассыпается. Намерения слишком неприкрыты – взять в кольцо. Правильно, я ведь чужак. Странный чужак, таскающий с собой непонятную штуку. Готов спорить, им неведом парус. Впрочем, как и нуль-гравитация… Мы уже достаточно сблизились. Тот, что справа, попробовал достать меня копьем. Короткое толстое древко, наконечник с загнутым вперед крюком. Я нырнул под него и срубил мужика мечом. Спасибо Говарду Шизу за искусство одного удара… Продолжая разворот, я выбросил вперед левую руку, и второй копьеносец пошатнулся. Из его горла торчала рукоять метательного ножа. Третий, молодой прыщавый дикарь, прыгнул ко мне, вращая зазубренными широколезвийными тесаками, попеременно меняя хват и рыча. На третьем вдохе я снес ему голову.
За моей спиной что-то мычал безногий. Из обрубков хлестала кровь. Я видел это краем глаза, тошнотворное зрелище.
Вот так. Просто.
За секунды.
Честно говоря, ожидал от них большего. Ожидал сложного боя, хоть отдаленно напоминающего тот, что я видел на площади. Разочарован, Мик? Но ты ведь сюда не драться прилетел. Тебе нужен Пункт.
И еда.
Мясо рхо кончилось еще вчера. В смысле, земным вчера. С тех пор я ничего не поймал.
Шагаю к руинам. В правой руке меч, на обратном хвате, в левой – нож. Зверский вид, кровь я, правда, вытер об одежду покойников. Если Мицкевич прав, мы говорим на одном языке. Те ребята, что захотели украсть рюкзак, меня понимали.
Значит, можно заключить соглашение…
Поселок.
Среди развалин первопоселенцев лепятся друг к другу глинобитные хижины фолнаров. Десятки хижин, из которых на меня испуганно смотрят глаза. Женщины, дети. Старики. Некоторые вышли: полуголые, смуглокожие.
Так вот, в чем дело.
Не временная стоянка, а именно поселок. Вы не кочевники. Оседлые. Пасете скот или торгуете, но война – не ваш хлеб.
Герой. Стыдно, Мик. Истребитель скотоводов-Стоп. Здесь же пустыня, сухое обожженное горнило, какие, на хрен, скотоводы? Ты видел траву, что-нибудь кроме аналога земного саксаула и деревьев этих недоделанных, о которые все время спотыкаешься? Да нет, Мик, не все время. Иногда. Одно стелющееся дерево на километр. Не чаще. А может, и реже.
Я остановился. Меня окружила жиденькая толпа. Были среди них и мужчины, но держались они на почтительном расстоянии, не проявляя признаков агрессии.
Меч я убрал в ножны, а нож – в потайной карман на изнанке рукава, застегивающийся липучкой.
– Мик Сардонис, – громко сказал я, коснувшись правой рукой груди.
Из толпы выступил старик в широких холщовых штанах и такой же куртке, расшитой нехитрым орнаментом. Длинные седые волосы перехвачены кожаной полоской. На ногах – нечто, напоминающее мокасины.
– Дауд, – представился он.
– Вождь?
– Старейшина.
Старик говорил практически без акцента.
– Ты представляешь племя?