Крылатый, стр. 52
— Ван, а почему ты был уверен, что я могу обратиться?
— Потому что у тебя в спине моя лангетка, неумный темный! И она по-прежнему активна, а этому могло быть только две причины! Первое — твое крыло сломано, вторая причина — крыло есть! И чтобы больше не думал… зараза, о седьмом этаже и раскрытом окне!
— Да ни о чем таком я не думал!
— Дедушке ври!
Когда-то очень давно и не здесь беседовали двое.
— Пап… Если что случится… ты ведь малого не оставишь?
Тяжкий вздох. Второй собеседник некоторое время молчал, наблюдая за мелким шустрым дитем, носящимся по полу и шкодящим везде, где успевал. Хулигану не было и года.
— Сынок, уезжай отсюда. Поедем ко мне! Я все сделаю…
— Отец, тебе не кажется, что твое предложение лет на сто запоздало?
— Ничуть, — хмуро ответил старший. Но, опустив голову, снова вздохнул. — Малыш, я хотел бы все изменить…
— Да брось, отец, пустое это… Как там мои братья?
— Осваивают новые игрушки, — усмехнулся старший.
— И как?
— Ворчат и стенают, но справляются.
— Молодцы. Я уж и не надеялся, что эти недоумки однажды повзрослеют.
— Да брось, сын! Они до смертного одра взрослыми не станут.
— Да и пусть. Мне даже жаль порой, что я детство растерял.
— Ну, отцу-то родному не ври! Растерял он, как же…
— Жизнь заставляет взрослеть.
Старший только фыркнул, прекрасно зная, что во всех его давно взрослых сыновьях дети просто бессмертны.
Собеседники были совершенно разными, и только что-то неуловимо схожее в их чертах говорило, что это отец и сын.
— Ты только не оставляй малого, пап. А то мало ли…
— Не оставлю, — ответил старший, поймав ребенка и подняв его на руки. — И тебя не оставлю, как бы ты ни сопротивлялся, сын.
— Да полно тебе! Я слишком давно вырос…
— Ну-ну…
— Ирдес!
— Да, мама?
Императрица вошла в мою комнату и уперла в бока сжатые кулаки. Нас с Ваном уже четыре дня как забрали домой.
— Ты кто такой и куда дел моего сына?! — грозно вопросила моя дорогая мать.
— Я не понимаю о чем ты, мамочка.
— Ирдес… — Мать села рядом со мной на диван, я закрыл ноут на коленях. — Что с тобой случилось?
— Ничего, мамочка.
— Сын! Сейчас же перестань меня злить! В чем причина твоего поведения?!
— Какого поведения, мам?
Мама скрипнула зубами и возвела очи к потолку, видимо считая про себя до десяти.
— Какого… почему ты выполняешь без малейшего возражения все, что я скажу? Почему ты перестал со мной спорить, высказывать и отстаивать свое мнение, сын?
— Ты действительно хочешь это знать, мама?
— Действительно! Я хочу знать, куда делся мой непокорный, сумасшедший сын, для которого безумные выходки — стиль жизни!
Я вздохнул. Честное слово, мне до невозможности тяжело было быть нормальным!
— Когда мы с Ваном… ну, тогда, когда нас приковали к алтарю… когда уже думал, что мне конец… Я пообещал, если выживу, никогда тебе не перечить.
Мама с минуту молчала, потом посмотрела в глаза.
— А теперь забудь об этом обещании, тебе ясно?!
— Ясно, мама!
— Ничего тебе не ясно, сын мой младший наследник! А теперь брысь из дома, и чтобы я тебя не видела, пока в себя не придешь!
— Будет исполнено, мать моя императрица!
Вскочив, я вылетел из комнаты как ошпаренный, едва успев прыгнуть в ботинки и ухватить браслет. Прыгая на одной ноге и затягивая шнуровку, я нос к носу столкнулся с занятым тем же самым Ваном.
— А ты куда? — поинтересовался эльф.
— Мама выгнала! — радостно сообщил я. — Сказала, чтобы, пока в себя не приду, не появлялся!
— А меня — дед! — не менее радостно сказал Ван. — Ты понимаешь, что это значит?!
— Да-а! Гитара, дикий берег, костер и к демонам цивилизацию!
— Да здравствует дикий берег! Звони Легенде, а я Маньякам и Кисе!
— Куда без меня?! — Шон поймал нас обоих за вороты. — В этот раз я с вами, младшие братишки!
— Догони для начала!
Вырвавшись из крепкой хватки, я прыгнул через двенадцать ступенек сразу, Ван через мгновение прыгнул на две ступеньки ниже, и мы помчались прочь из дома…
— Ветер!
— Ась?
— Не ходи с нами, мы тебя плохому научим!
— Хе-хе! И чему это плохому меня могут два ребенка научить?!
— Мы — петь всю ночь под луной у костра под гитару!
— А Сказочник — пить всю ночь под луной у костра под гитару!
— Это, малыши, я умел, еще когда ваших пращуров в проекте не было!
— Ты такой старый?! Ну ладно, дедулька, мы тебя предупредили!
— Щас кто-то за «дедульку» получит ремня!
— Поймай!..
— Слушай, Ван! Ты же недоучка?!
— Ты за языком-то следи! Я — не закончивший обучение.
— Непринципиально, светлый! Мне к концу лета поступать в темную академию в человеческих землях, а потом обратно в империю, тоже на учебу. Пошли со мной, а?!
Эльф поперхнулся и заржал.
— Светлый в темной академии?! А-ха-ха, круче этого только эльф — рыцарь Тьмы!
— А ты хочешь?!
— Не тупи, а?!..
Часть третья
СМЕРТНЫЙ БОГ
…Мне нравится спать на берегу под шум прибоя. Вот только когда тебя сонного хватают за ноги, за руки и резко бросают в этот самый прибой твои же драгоценные друзья, хочется утопить этих ржущих на берегу сволочей!
Не, я понимаю, пробуждение — это у меня всегда процесс крайне веселый, особенно для других, но в воду-то за что?! Ну, заразы!..
Я вылез на берег, намереваясь придушить хоть кого-нибудь, но эти… мм… нехорошие человеки рванули в разные стороны! Леха в лагерь, а двойняшки в стороны по берегу. Повертев головой и так и не выбрав цель, я плюнул на это дело, поставив пометку отомстить и, стянув мокрую одежду, полез купаться в теплую с ночи воду. Уф, хорошо-то как!..
В морской воде плавать гораздо интересней, чем в пресной. И ощущения совсем другие. В общем, мне нравится! Определенно, да. Не согласен больше жить без моря. Вот только как бы доказать маме, что мне без этой воды и морского бриза больше никак не жить?
Эх… проблемы с трансформацией никуда не делись. Даже не через раз получается, а один раз из сотни! Крылья остались, на том спасибо. Да и то только благодаря лангетке Вана. Эльф, получивший всего одну дозу гадости из пневмошприца, тоже лишился второго облика, учитывая, что у него и так проблемы с обращением были…
Ась? Чего?! Кто вам сказал, что у эльфов нет боевой ипостаси?! За вами никогда не гонялся разъяренный светлый в боевом обращении? Вам повезло, особенно если вы темный! Вообще, мои ушастые собратья предпочитают не распространяться о своей способности к оборотничеству, тем более что среди них это редко проявляется. Я понимаю, конечно, для всех светлые — все такие белые и пушистые, а темные — черные и чешуйчатые твари, как между нами может быть хоть что-то общее?! Да-да, и мясо эльфы не едят, и оборотничать не способны… и вообще, цветочки растят, о природе заботятся, песенки поют, все такие мудрые, чистые и светлые… ага-ага, дальше сказки рассказывать?! Это из той же серии баек, которые гласят, что темные не гнушаются закусить человечинкой!
Фу, бредятина…
Вон только что это воплощение всего доброго и светлого с матерными воплями рухнуло в воду, брошенное туда друзьями! Я подгреб поближе к вынырнувшему брату. Мы переглянулись, поняв друг друга без слов, рванули на берег. Друзья опять разбежались, но мы, не раздумывая, кинулись за Маньячкой. Расчет был прост и верен. Даня бросился на помощь пойманной и вопящей сестре, и мы, после недолгой борьбы, окунули обоих в воду. Правда, и сами там оказались, но нам-то что, и так мокрые!
— Заразы! — взвыли в голос двойняшки.
— От таких слышим! — так же в голос ответили мы с братом.
Переглянувшись, расхохотались все вчетвером. Я обожаю своих друзей!
Брат загорел в цвет бронзы. Причем загорел как-то легко, за пару дней. Я сам обгорел и облез трижды, прежде чем удалось придать коже такой же оттенок. И темные волосы (цвета черного пепла, как всегда говорила мама) выгорели до рыжины, позор на мою голову! Ко всем моим веселым кличкам теперь прибавилась еще и приставка «рыжий».