Проклятие Владык, стр. 13

И тут в дверь постучали. Я подошла к вампиру, пощелкала пальцами возле его лица и пошла открывать.

– Ну что? Готов? – Рэй и Стэн осторожно внесли в комнату портрет Диуреи.

Я утвердительно кивнула в сторону застывшего посланника.

– Нарин, а сейчас сядь в уголочке и не мешай, – приказал Стэнтон тоном доктора, приехавшего спасать тяжелого больного.

Я послушно отошла в сторону и стала наблюдать за действиями близнецов.

Рэй приблизился к одурманенному посланнику и что-то прошептал ему на ухо. Потом махнул брату, и тот, стянув с портрета ткань, показал его эмпату.

Что тут началось!.. Воллэн резко вскочил на ноги и стал петь дифирамбы своей новоявленной «возлюбленной». Эмпат несколько раз поцеловал портрет и решил отправиться на поиски «дамы сердца». Я тихо посмеивалась, сидя на полу.

Когда вампир вышел, мы последовали за ним.

– В ближайшие два часа он никого не будет замечать. И не успокоится, пока не отыщет свою Диурею, чтобы сказать ей все, что у него накипело, – смеясь, сообщил Рэй.

Попетляв за Воллэном по коридорам, мы вышли в сад. Вампир стоял под балконом девушки. И как он смог так быстро отыскать ее окна? По запаху, что ли? Оглядевшись вокруг, эмпат обнаружил толстый дуб и решил по нему взобраться на балкон «любимой». К несчастью, ветки не выдержали его веса, бедолага вскарабкался метра на два вверх и неожиданно шмякнулся на землю. Прошипел что-то сквозь зубы, сделал еще одну попытку одолеть балкон, но все было тщетно. И тут мы просто обалдели! Вампир подобрал несколько камешков и начал кидать их на балкон, громко крича:

– О, мечта моих снов! – после этих слов мы сели на землю и громко заржали. – Выйди и покажи мне свое луноликое лицо!

В комнате зажегся свет, и через секунду перед нами предстала «луноликая». Взлохмаченная голова, опухшие спросонья глаза, какая-то зеленая дрянь на лице… Незадачливая возлюбленная больше походила на анимационного персонажа Шрэка, чем на мечту, выплывшую из золотых снов вампира. Я подумала, что при виде страшилы заклятие рассеется и Вол устроит нам веселенькую ночку, но парень, увидев объект своих мечтаний, еще яростнее зажестикулировал и послал девушке воздушный поцелуй.

Прибалдевшая Диурея вскрикнула и кинулась назад в комнату. Видимо, не каждый день вампиры стояли под ее окнами и возносили хвалы ее «красоте».

– Куда же ты, моя принцесса?! Выйди ко мне, и мы соединим наши уста в страстном поцелуе!

– А Вол, оказывается, романтик, – задыхаясь от смеха, прошептала я.

В это мгновение в нескольких комнатах зажглись свечи, на балконах показались сонные придворные. Сначала все с недоумением таращились на эмпата, гадая, что может делать посланник Драгонии в саду, возле балкона молодой девушки, в таком виде и в такое время, но после очередной его фразы зрители разразились хохотом. Стараясь остаться незамеченными, мы начали тихонько отползать в кусты. Воллэн же понял, что его любовь больше на балконе не появится, и, прокричав: «Я люблю тебя!» – побежал во дворец. Мы рванули за ним.

Придворные быстро сообразили, какое их ожидает веселье, решили не упускать момента и дружной толпой ринулись к покоям Диуреи.

Добежавший до дверей «возлюбленной» Воллэн не стал тратить время и уговаривать девушку открыть ему. Он вышиб дверь и, схватив в охапку перепуганную «даму сердца», закружил ее по комнате. Диурея визжала, как недорезанная свинья на скотобойне, а мы, привалившись к стене, с замиранием сердца ждали, что будет дальше. Придворные последовали нашему примеру и молча следили за развитием событий.

Вол бросил Диурею на кровать, вытащил из вазы вялый букет и, упав на колени, стал клясться в вечной любви. Девушка натянула на себя одеяло, что-то тихо зашептала. «Наверное, молится!» – своевременно предположил мой внутренний голос. Вампир сказал любимой все, что о ней думает, и перешел к действиям.

– Вот так всегда. Наговорят красивых слов и думают, что девушка уже у их ног, – философски заметила я.

Окружающие согласно хмыкнули.

И тут (как только ей это удалось, с ее-то весом!) Диурея ловко вывернулась из объятий вампира и с воплем: «Спасите, насилуют!» – выбежала из комнаты под довольный хохот толпы. Воллэн рванул за ней, но, к сожалению, наше веселье было прервано появлением Зоррена со стражей. Не дожидаясь объяснений притихших придворных, советник приказал солдатам схватить посланника. Не тут-то было!

Вы можете себе представить гнев эмпата, которому не дают догнать свою возлюбленную?! Не знаю, чем бы все закончилось, но в драку поспешил вмешаться Анастеос. Выкрикнув какое-то заклинание, маг ударил Вола деревянным посохом. Парень сразу обмяк, и стража наконец-то смогла его унести. Маг скользнул по толпе быстрым взглядом и остановился на нас.

– Идите за мной! – голос старика не предвещал ничего хорошего.

Мы горестно вздохнули и последовали за Анастеосом. Придворные провожали нас сочувствующими взглядами.

Глава седьмая

Нарин и Теора

Всю ночь мне снился Воллэн с плачущим младенцем на руках. Рядом стояла Диурея и что-то яростно перемешивала в грязной миске, время от времени покрикивая на эмпата. Последний взирал на меня с укором, ясно давая понять, кто разрушил его жизнь. Затем сон начал темнеть, постепенно превращаться в далекий и неясный шум. Я с трудом приоткрыла глаза и непонимающе уставилась на улыбающуюся Уну.

– Ее величество просила вас зайти к ней перед отъездом.

Я застонала и опустилась на подушки. Мало того что Анастеос отругал нас вчера, словно нашкодивших котят, так еще и королева даст по мозгам.

Кое-как поднявшись, побрела в ванную.

Через час, одетая в простенькие бриджи и льняную рубашку с v-образным вырезом, я стояла перед кабинетом Теоры. Вещи давно были собраны и ждали меня вместе с близнецами в конюшне. Я постучала в дверь.

– Входите.

Королева сидела за рабочим столом и что-то быстро дописывала.

– Анастеос рассказал мне о вашей вчерашней проделке. Теперь весь двор ближайшие дни будет обсуждать это событие.

Я опустила глаза. Почему-то стало очень стыдно от этого тихого спокойного голоса. Лучше бы она на меня накричала!

– Нарин, послушай меня, – королева отложила перо в сторону и поднялась с кресла, – ты очень веселая девушка и я понимаю, что в последние дни тебе нечем было здесь заняться… кроме учебы, конечно, – помедлив, добавила она. – Но такие шутки с вампирами чреваты последствиями. Пойми, они и за безобидную шалость могут жестоко наказать. Доселе никто и никогда не смел даже словом оскорбить эмпата. А ты за какие-то десять дней превратила его в посмешище! – После этих слов мне захотелось провалиться сквозь землю или оказаться на необитаемом острове. – Теперь я не знаю, как посылать тебя в Темное королевство. За пределами Нельвии Воллэн попытается отомстить. А я, честно говоря, не представляю, чего от него ожидать.

– Ваше величество, спасибо вам за заботу, – стараясь не смотреть в глаза королевы, ответила я. – Но в любом случае мне нужно ехать в Драгонию. Если в Темном королевстве возможно отыскать дорогу домой, я ее обязательно найду! Неважно, буду я при этом посланницей Нельвии или простой туристкой, решившей посмотреть на достопримечательности королевства эмпатов.

Правительница вздохнула и взяла со стола только что написанное письмо.

– А ты упряма. Но именно это мне в тебе и нравится. Возьми послание. Когда встретишься с Лестой, отдашь его ей.

Теора подошла и обняла меня. На какое-то мгновение я снова почувствовала тепло, исходящее от ее души, и спросила:

– Ваше величество, как вы меня просили, я попыталась просмотреть Воллэна. И у меня получилось. Не скажу, что я почувствовала что-то отрицательное, но его душа здорово отличается от вашей. Ваша излучает теплый свет, а от него веет тоской.

Королева помолчала несколько секунд, потом ответила: