Уроки любви, стр. 11

Настойка опия погрузила Лору в ночной кошмар. Перед ней стоял живой отчим со знакомой доброй улыбкой, но когда она протягивала к нему руку, он исчезал во мраке. Если бы ей только узнать какое-то магическое слово, она бы сумела убедить Кеннета остаться. Но может, она сама должна идти за ним во мрак? Лоре удалось встать на онемевшие ноги и броситься вслед растворяющейся во мраке фигуре, отчаянно крича: «Папа!"

И вдруг случилось чудо: она почувствовала, как его руки обняли ее.

— Папа, — шептала она, кладя голову ему на грудь. — Папа, мне снилось, что ты умер.

— Мисс Стивенсон… Лора, проснитесь. Девушка с трудом подняла голову и увидела не отчима, а незнакомца с черной повязкой на глазу.

— Вы бредили, — сказал он. — Ну как, теперь проснулись?

Лора, вырвавшись из его объятий, посмотрела вокруг. Невидимый барьер, который она старалась преодолеть во сне, был, видимо, брезентом палатки, ибо она, босая, стояла в нескольких футах от костра.

Постепенно девушка вспомнила и про смерть отчима, и про внезапное появление странного незнакомца. Кажется, он назвался Йеном Камероном.

— Значит, это мне не снилось, — прошептала она. — Мой отец действительно умер.

— Боюсь, что так. Я заварил чай, выпейте. Он подвел ее к расстеленному у костра одеялу, налил в кружку чаю, положил в него сахар и сунул кружку ей в руку. Лора медленно пила, глядя на порозовевшее небо. Еще немного — и кошмарная ночь закончится.

Наверное, она должна стыдиться, что сидит в ночной рубашке перед чужим человеком, но почему-то не испытывала никакого стыда.

— Простите, я доставила вам столько беспокойства, — сказала Лора, протягивая ему кружку, и он налил еще чаю.

— Вы хорошо держались, большинство женщин в таких обстоятельствах впадают в истерику.

Заметив лежавшее рядом с ним ружье, она спросила:

— Вы не спали всю ночь, охраняя лагерь?

Йен кивнул:

— В этом не было необходимости, однако люди меньше беспокоятся, зная, что их сон охраняют.

— Вы служите в армии? — поинтересовалась девушка, вспомнив, как он вел себя.

— Я был майором сорок шестого пехотного полка. Выражение его лица не располагало к дальнейшим расспросам, возможно, он подал в отставку, но Лора продолжала думать о нем как о майоре Камероне, ибо ей казалось странным называть этого сильного человека просто мистером Камероном.

Уже достаточно рассвело, чтобы различать цвета леса, наполненного щебетом птиц. Люди начали просыпаться, и вскоре на поляне запахло испеченными лепешками.

Йен внимательно изучал девушку, поскольку ночью не смог ее рассмотреть. У нее были необычные янтарные глаза, почти того же цвета, что и длинные прямые волосы. И хотя она не обладала прелестью Джорджины, в ее лице таилось нечто загадочное, оно привлекало взгляд больше, чем просто хорошенькое личико. Ночью Лора проявила несвойственную женщине твердость, но ее фигура под ночной рубашкой выглядела очень женственной.

Вздохнув, Йен подумал о своей мужской несостоятельности. Он никогда не относился к бабникам, пытавшимся уложить в постель любую женщину, но у него всегда было чисто мужское влечение к слабому полу, и он даже представить не мог, что это влечение настолько существенная часть жизни, пока не утратил его.

— Мисс Стивенсон, боюсь, есть дела, которые требуют вашего участия.

— Какого участия?

— Вы хотите отвезти тело вашего отца в Бейпур? — И, поколебавшись, он добавил:

— Погода жаркая, а путешествие займет несколько дней.

— Отца можно похоронить здесь. Он любил Индию, и не имеет значения, в какой ее части он обретет вечный покой. — Лора провела дрожащей рукой по волосам. — Я пошлю человека в деревню, чтобы узнать у старейшины о месте захоронения.

— Я уже сделал это, — ответил Йен. — Думаю, старейшина придет сюда и поговорит с вами.

Бесшумно подошедший слуга поставил на землю поднос со свежими лепешками и миской сдобренной пряностями чечевицы, но Лора равнодушно посмотрела на еду.

— Вы должны поесть, — сказал Йен. — Впереди трудный день.

Она повиновалась и в результате съела больше, чем майор, у которого давно не было аппетита.

— Что у вас за дело к моему отцу? Может, я чем-то помогу? Наверное, вам хочется побыстрее отправиться назад.

— Я никуда не спешу и, если хотите, провожу вас в Бейпур.

Она не просила его остаться, но Йен видел, что она благодарна ему за поддержку. Он бы помог любой женщине, попавшей в беду, однако Лора Стивенсон вызывала у него желание ее защищать.

— Вы еще не сказали мне, зачем проделали путь до Нанды, чтобы разыскать моего отца? — спросила девушка, понемногу успокаиваясь.

— По правде говоря, я разыскиваю не вашего отца, а его падчерицу, Ларису Александровну Карельян. У вас нет сводной сестры?

— Лариса Александровна — это я. Вернее, была ею когда-то. — Вы?! — воскликнул Йен.

— Да. Чему вы так удивляетесь? Майор покачал головой, чувствуя себя полным идиотом.

— Прошу меня простить, но я думал, что Лара — девочка тринадцати-четырнадцати лет. Я не ожидал увидеть взрослую женщину.

— Я стала Лорой Стивенсон в десять лет, меня давно уже не называют Ларой, — ответила девушка с необъяснимой враждебностью.

— Так называл вас дядя.

— Мой дядя? — Враждебность сразу исчезла. — Вы знаете дядю Петра?

— Боюсь, я принес вам дурные вести. Полковник Касаткин умер в прошлом году в тюрьме.

Лора закрыла глаза, лицо исказилось от боли.

— Я подозревала, что с ним что-то случилось. Прошло много времени, с тех пор как я получила его последнее письмо, а виделись мы, когда мне было тринадцать лет. Тогда он в последний раз приезжал в Англию.

— Так вот почему он запомнил вас девочкой.

— Как вы с ним познакомились?

— Мы вместе сидели в «черном подземелье». — Йен не любил вспоминать об этом, но Лара имела право все узнать. — В Бухаре было много русских рабов, и наше правительство опасалось, что царь попытается освободить их, захватив Бухару, поэтому меня послали, чтобы просить эмира освободить рабов. К сожалению, я сначала заехал в Коканд, и эмир принял меня за шпиона. Я оказался в «черном подземелье», где уже полгода сидел Петр. Мы целый год провели с ним в этой могиле. И он спас мне жизнь…