Дракон Фенстонов, стр. 9

Говоря так, Перкинс поднес к груди пару солидных кулаков, которыми наверняка умел неплохо работать.

Но тут Билл рассмеялся и сказал:

— Да успокойтесь вы, господин Перкинс. Для начала напомню, что мы не зашли за вашу ограду и находимся вовсе не на вашей земле, а уж если вы вздумаете напасть на нас, то поверьте, что мы сумеем за себя постоять. И неплохо к тому же…

Фермер рассмотрел широкие плечи гиганта, кулаки с голову младенца и, должно быть, понял, что в борьбе с этой горой мускулов он явно проиграет, поскольку они в разной весовой категории.

— Действительно, чего нам продолжать разговор… Вы хотите меня заставить что-то сказать, а я этого не хочу… На этом и остановимся… А на ваши вопросы я отвечать вовсе не обязан…

До этого момента Моран критическим взглядом рассматривал Перкинса. Этот «бедный белый» явно тоже не спал на золоте, но это еще не свидетельствовало о том, что у него нет чувства гордости. В конце концов Боб решил заговорить со всем возможным тактом.

— Послушайте, Перкинс. Если вы сообщите нам некоторые сведения, которые позволят вывести этого… проклятого дракона из игры, не дав ему творить зло, я уверен, что лорд Фенстон будет вам за это признателен…

У Неда Перкинса вырвался смешок.

— Ишь ты, лорд Фенстон!.. О нем-то и идет речь в моей истории… Меня вовсе не удивляет, если он вдруг стал корить себя, ваш лорд Фенстон…

Моран слегка вздрогнул.

— Что вы хотите сказать этим «вдруг стал корить себя»? Вы действительно говорите о лорде Фенстоне?

— Конечно, о лорде Фенстоне, о ком же еще, о муже этой маленькой Рокуэлл…

Моран и Баллантайн сразу поняли, что Перкинс не испытывает никакой симпатии к Рокуэллам, которые были «большими белыми», то есть людьми богатыми, тогда как он беден.

— Ну и что же это за история? — осведомился Боб.

Перкинс покачал головой.

— О чем тут говорить? Меньше болтаешь — спокойнее спишь…

— Ну что ж, — проворчал Моран, — раз вы отказываетесь довериться нам, я отправляюсь за шерифом. А уж он-то добудет из вас все ваши секреты.

Этот последний аргумент сыграл свою роль, и фермер махнул рукой, как бы говоря: ну ладно!

— Тем хуже, — буркнул он, — вы выиграли. Мне совершенно не хочется общаться с полицией… Я вам все расскажу, но с одним условием: вы не должны ничего говорить ни шерифу, ни Фенстону… Разбирайтесь во всем сами. Нечего кого-либо вмешивать.

Моран ни секунды не колебался. Он согласился с требованием Перкинса, раз не было другой возможности добиться его доверия, чтобы получить информацию.

— Мы даем слово, мой друг и я, — заверил он, — мы не скажем никому ничего из того, что вы расскажете нам, по крайней мере до тех пор, пока это дело не будет закончено.

Глава 6

— Это случилось около двух месяцев тому назад, — начал Нед Перкинс. — Я охотился в тот день в болотах, сидя в засаде в пироге, где-то в миле от берега. Дело шло к вечеру, и я ждал момента, когда на водопой придут лани: мне нужно много мяса, чтобы прокормить семью. Наконец одно из этих животных пришло, и я тщательно прицелился, чтобы не промахнуться. Я уже собирался спустить курок, когда раздался шум мотора с берега. Моя дичь подняла голову и задала стрекача…

Разозлившись, я посмотрел в направлении, откуда доносился звук, и увидел грузовичок «додж», остановившийся на берегу болота. На землю спрыгнул человек, мне показалось, что я узнал его силуэт. На охоту я беру старенький, но довольно сильный бинокль. И вот я посмотрел из-за водных растений на грузовик и увидел там огромный деревянный ящик. Ну а что касается человека, то его я узнал сразу: это был Джон Фенстон. Тут уж я говорю совершенно точно.

Постепенно становилось все темнее, но я все равно отчетливо видел все движения Фенстона. Он влез в кузов грузовика, держа в руках молоток и стамеску, а затем начал вскрывать ящик. Возился он довольно долго. Я уже видел только силуэт Фенстона, а он все работал молотком. Но вот наконец ящик был вскрыт и оттуда что-то появилось. Сумерки сгустились, так что я только понял, что в ящике было что-то огромное, но, самое главное… живое.

Вот тогда-то я услышал музыку и узнал звук флейты, очень монотонный и какой-то зловещий. Уж не знаю почему, но я почувствовал страх. Взялся за весло и потихоньку погреб к берегу, подальше от того места, где был грузовик, а добравшись до земли, поскорее побежал к своей ферме. Только я добежал до дома, как позади вспыхнуло зарево, причем я сразу понял, что горит таинственный ящик Фенстона.

Тут я быстро заскочил в дом и забаррикадировался. Ну а уж на другое утро как-то успокоился и решил посмотреть, что там горело в действительности. На берегу я увидел остатки костра и обгорелые доски, но на одной еще сохранилась какая-то надпись. Если это вам так уж важно, то могу показать…

— Да уж, будьте добры, господин Перкинс…

Фермер вернулся в дом, а через минуту вышел, держа в руке обгорелый кусок доски из крепкого дерева, сантиметров тридцать в длину.

На доске сохранились всего три буквы: ТОР… Остальные поглотило пламя.

— «Тор», — прочитал вслух Баллантайн. — Если мне не изменяет память, то это какой-то бог в германской мифологии… [5]

— Ты прав, Билл, но здесь скорее речь идет о чем-то другом.

— Есть какие-то мысли на этот счет, командан?

Но француз только загадочно улыбнулся.

— Может быть, может быть, Билл, — проговорил он, но продолжать не стал.

Вернув остатки доски Перкинсу, Моран попросил:

— Не сохраните ли вы эту штуку для меня? Может быть, она мне потом и понадобится… Кто знает… — И почти тут же спросил: — Ну а что с грузовиком?

— Да это была какая-то старая рухлядь, купленная, наверное, у военных. Фенстон его просто утопил в болоте. На другой день он еще чуть-чуть виднелся, а потом совсем засосало…

Вот и все, что я могу вам рассказать… А остальное уж додумывайте сами. Больше я ничего не видел, с драконом не сталкивался… Впрочем, здесь, в глубине болот, живет один сумасшедший, которого так и зовут: «Отшельник Окифеноки». Он здесь уже пять лет пребывает в одиночестве. Говорят, что замаливает свои грехи. Видать, их много, потому что совсем не выходит к людям…

— А дракон-то так его еще не сожрал?.. — осведомился Баллантайн.

— Полагаю, что нет. Я как-то с неделю назад заметил его вдалеке. Он охотится на аллигаторов и не любит ни с кем встречаться…

Наступило молчание. Моран погладил свою жесткую макушку и наконец заговорил:

— Ну ладно, господин Перкинс. Полагаю, что вы все нам рассказали. Большое спасибо за доверие…

— Я уже говорил и повторяю. Рассказал я вам это только потому, что не хочу иметь никаких дел с шерифом. Вы же знаете полицию: попади им в руки — виновный или не виновный, — начнется такая тягомотина…

— Да, я все понимаю. Не беспокойтесь, мы будем аккуратны…

А про себя Боб подумал: «Не вижу, что бы мог Маккой выудить из этой обгорелой доски. Конечно, займись этим делом федеральная полиция, то другой вопрос… Ну а что до меня, то кое-какие мыслишки по поводу этого „Тора“ возникают, и уж никак не в связи с германской мифологией…»

— Так что же ты думаешь об этой истории, командан? У меня так из головы не идет наш хозяин. Лорд Фенстон привез ящик на берег болота, а в нем что-то огромное и живое. Какая тут связь с Тором?

— Видимо, все эти вопросы в будущем получат ответ, Билл, если все пойдем нормальным путем…

Все трое уместились в машине, за рулем которой на этот раз находился Моран. Билл подумал и, не выдержав, спросил:

— А что ты хочешь сказать этим «если все пойдет нормальным путем»?

— Надо бы разобраться кое с чем… Скажу тебе также, что наши визиты сегодня были довольно плодотворными. Завтра, полагаю, нанесем еще один…

Он повернулся к Еноху Уильямсу:

— Скажите, Енох, вы, может быть, знаете кого-нибудь, кто бы мог нас отвести к этому отшельнику, о котором говорил Перкинс? Ну, того, кто бы провел нас через болота?