Сказки и были Безлюдных пространств, стр. 64
– Я? Да… Я сам. Я ведь не знал, что здесь нельзя… Вы только не трогайте змея, ладно? Я с ним столько возился. Второй раз уже не смогу…
Кудлатый и Белобрысый отвели от него глаза, посмотрели друг на друга. Потом – в землю. Без слов. Мальчик подождал и нерешительно нарушил молчание:
– Скажите, п-пожалуйста… – Сбивчивость он старался преодолеть старательным выговариванием. – Может быть, вы знаете место, где мне можно играть и никому не мешать?..
Кудлатый засопел и колупнул башмаком траву. Тогда Белобрысый подошел к мальчику и сел перед ним на корточки, как взрослый перед потерявшимся на улице малышом.
– Никому ты не мешаешь. Чего ты испугался? Играй… – Он оглянулся на Кудлатого, потом снял со штанов и майки мальчика несколько репьев. – А если хочешь… давай играть вместе…
– Вместе пускать змея, да?! – В голосе мальчика исчезла сипловатость.
– И змея, и… в нашу игру.
Темнота быстро уходила из мальчишкиных глаз.
– А что за игра? Она… опасная, да? Нет, я не боюсь…
– Сам ты опасный, – сказал издалека Кудлатый. – Ломился, как укушенный носорог через джунгли. Все мог растоптать.
– Я же не знал… А что я мог растоптать?
Кудлатый подошел.
– Дай-ка палку… Ну дай, не бойся, я ее воткну. Змей не упадет, ветер-то в небе ровный… – Он грудью налег на верхний конец палки, и нижний, заостренный, вошел в почву. – Вот так. А теперь пойдем…
– Но только никому ни слова про наши дела. Понял? – предупредил Белобрысый.
– Ну конечно же, я понял! Я… самое-самое честное… А вы… для того и кричали «стой»? Чтобы я не растоптал это?
– Что же нам было кричать? – буркнул Кудлатый. – «Добро пожаловать», что ли?
Раздвигая бурьян и дикий укроп, он прошли шагов двадцать. И оказались на лужайке.
Здесь был город.
Это был город для жителей муравьиного роста.
Пестрели дома из обточенных обломков кирпича, кубиков пенопласта и разноцветных кусочков оргстекла. Подымались глиняные, с рельефными украшениями, башни. Их соединяли крепостные стены из раскрашенных под кирпич дощечек. Были здесь и замок с кровлей из обрезков золотистой жести, и храмы с куполами из разноцветных половинок яичной скорлупы, и цирк, увенчанный блестящей жестяной воронкой. Были кружевные изгороди и мостики из алюминиевой проволоки, и бассейны размером с блюдце, и лестницы, украшенные по бокам статуями – шахматными коньками и пешками. Был даже памятник – конный рыцарь из набора оловянных солдатиков…
Но лучше всего была площадь перед замком – просторная, почти с квадратный метр.
Площадь вымостили разноцветными осколками фаянсовой посуды. Осколки складывались в картину-мозаику.
В левом дальнем углу площади строители выложили белый циферблат с желтыми числами и черными фигурными стрелками. К циферблату примыкала красная шестерня со спицами, к ней – цепляясь зубчиками – другая, к той – третья. И еще, еще. Этот узор из шестерней всякого размера и цвета изображал хитрый часовой механизм. В середине площади в него вписана была желтая косматая спираль – то ли пружина, то ли галактика. А в ближнем правом углу – маятник со смеющимся ликом солнца на диске. Вся часовая механика расположена была на фоне голубых и серых облаков. У краев площади эти облака заканчивались клубящейся кромкой и оставляли место блестящему небу – темно-синему и лиловому. В нем горели желтые и белые созвездия…
Мальчик с минуту смотрел на сказочную столицу восторженно и бессловесно.
Потом спросил шепотом:
– Неужели вы все это… вдвоем?
– Ага, – сказал Кудлатый.
Белобрысый наклонился к мальчишкиному плечу:
– Хочешь с нами? Здесь еще полным-полно всякой работы.
– Чего же спрашивать. Я конечно… Только я, наверно, не умею…
– Сумеешь. Змея-то сумел сделать. Вон какой хороший…
Все трое оглянулись. Солнечный прямоугольник виден был над высокими цветами иван-чая. Он чуть подрагивал.
– Может, его опустить? – робко предложил мальчик. – Не стоит оставлять без присмотра.
Кудлатый махнул рукой:
– Давайте перенесем палку вон туда, вперед! Чтобы змей оказался над нами. Тогда если и приземлится, то прямо сюда.
– Давайте! – возликовал мальчик. И вдруг испугался: – Ой… а если…
– Что? – разом спросили два друга.
– А если его увидит кто-то… посторонний. И захочет посмотреть ближе. Он ведь придет прямо сюда! Я сперва не подумал…
– Не увидит, – снисходительно сказал Кудлатый. – Со стороны, с улиц, не видать, что летает над Буграми. Разве ты не знал?
– Я… нет… А почему не видать?
– Такое здесь место, – со строгой ноткой сказал Белобрысый.
– Да? Тогда хорошо… Ой! А если увидят те, кто бродит здесь, по Буграм?
– Здесь не бродит никто, кроме нас… и тебя, – усмехнулся Кудлатый.
– Разве?
– Да, – сказал Белобрысый. – Никто… по крайней мере, из тех, кто может навредить нашему городу… Слушай! А ты сам-то как тут оказался? Где нашел проход?
– Я… под насыпью. Там такая железная труба. Наверно, для весенних ручьев. Почти вся заросла. Я раздвинул бурьян и нашел. Пролез…
Кудлатый присвистнул:
– Вот, значит, где!
– Никому не говори про трубу, – не строго уже, а по-приятельски попросил Белобрысый.
– Никому на свете!.. Я знаете почему наткнулся на трубу? Я искал щенка… Скажите, пожалуйста, вам не встречался рыжий щенок с черным пятном на ухе? Уши лопухастые, а шерсть мохнатая…
Белобрысый и Кудлатый переглянулись. Кудлатый мигнул и приоткрыл рот. Белобрысый быстро сказал:
– Нет. Рыжий с пятном не встречался ни разу.
– Теперь уж, наверно, не найти, – вздохнул мальчик. – Пол-лета прошло… Он подрос и меня, конечно, не узнает. Я думаю: хоть бы его добрые люди подобрали. Чтобы жилось хорошо…
– Наверно, так и есть, – глядя в сторону, сказал Кудлатый.
– А город ваш… никто-никто не видел, кроме вас и меня?
Белобрысый отозвался чуть виновато:
– Нам не жалко, если бы приходили и смотрели. Но ведь разорят в момент.
– Я понимаю…
Они перенесли палку на сотню метров против ветра. И змей остановился в зените, прямо над площадью Часов. Двое друзей и мальчик в «мультяшной» одежонке сели на корточки у красной крепостной стены.
– Я знаете что могу? Я могу делать вот такие крошечные вертушки! Из бумаги и пленки. Их можно поставить на крышах… Можно?
– Давай, – сказал Кудлатый.
– Неплохо бы и мельницу ветряную сделать, – заметил Белобрысый.
– Это я тоже могу!
…Скоро в городе с площадью Часов шла дружная работа. Сквозь бурьян и татарник слышны были голоса. Изредка перебивал их смех. Чаще всех смеялся хозяин змея – безбоязненно и доверчиво.
Если бы он знал, как далеко по Вселенной разносится его смех! И какие космические устои он рушит…
Глава II. В зарослях иван-чая
1. Голубая гроза
Баба Дуся не боялась почти ничего на свете. Лишь два страха временами портили ей жизнь.
Во-первых, всю весну ее грызло опасение, что могут отобрать Шурку. Как привезли однажды, так и увезут – в далекий интернат, в город с длинным нездешним названием. Скажут: старая ты, чтобы растить и воспитывать мальчишку…
Но люди, что в марте одарили бабу Дусю внуком, к июню привезли и документы.
В первой справке говорилось, что Александр Полушкин есть ее, Евдокии Леонтьевны, вполне законный несовершеннолетний родственник. И что она, гражданка Е.Л. Смирина, полноправная Шуркина опекунша.
Другая бумага давала гражданке Смириной право получать на Шурку денежное пособие.
А третий документ предписывал директорше ближней школы принять первого сентября Александра Полушкина в седьмой класс в связи с переездом на данное место жительства.
И примет, никуда не денется. Тем более, что город с бывшим Шуркиным интернатом после недавних политических трясок оказался на территории другого суверенного государства. Там, разумеется, хватает беспризорников и без Полушкина…