Голубятня на желтой поляне (сборник), стр. 208
– А чего ж… – проговорил Пим-Копытыч и обвел всех повеселевшими глазками. – Очень даже бодрящее ощущение… Только вот маленько голову повело… – Он потупился, уперся в землю кулаками, глубоко вздохнул… И стал покрываться коричневыми чешуйками. Крупными, корявыми. Руки, валенок, лицо, едва видное сквозь бороду, – все обрастало корой… А волосы и борода превращались в путаницу тонких прутьев…
Варя тихонько вскрикнула. Остальные молчали, двинуться не могли: и от страха, и от чего-то еще…
За полминуты Пим-Копытыч стал покрытым чешуйчатой корою пеньком. Руки, словно корни, вросли в землю. Прутья на голове быстро выпрямлялись. На них проклюнулись острые листики.
– Что же мы наделали… – прошептала наконец Варя.
– Ничего не наделали, – тоже шепотом отозвался Маркони. – Все как надо. Живое дерево лучше, чем сухая коряга.
– Видимо, это закономерный процесс, – выдохнул Олик.
– Но разве же это дерево? – жалобно сказала Варя.
– Да, – отозвался Антошка. – Оно растет…
А Сеня чувствовал себя так, как бывало при неожиданной мысли, с которой начинался хороший рассказ. Грустный, но светлый.
Дерево росло на глазах. Пенек превратился в прочный ствол ростом выше Матвея. Прутья стали крепкими и длинными отростками, из которых выползали, обрастая свежей листвой, изогнутые ветви. Листья были узкие, как на иве. Одна сторона – ярко-зеленая, другая – с зеркальным блеском. Зашумели на ветерке.
– А вдруг какой-нибудь дурак все же захочет его срубить, – нахмуренно сказал Пека.
Тогда скакнул вперед Валерик, новичок на Земле, но очень славный парнишка.
– Сделаем магнитное кольцо! Тогда никто не подойдет!
Первым понял Валерика Андрюша (недаром они были похожи). Кинулся в сторону, вытянул из мусора кусок железной проволоки – длинный, метров шесть.
Все бросились ему помогать. Догадались, что надо делать.
Обнесли проволокой дерево, соединили ее в кольцо.
– Беритесь все, – велел Матвей.
– Беритесь дружнее, – сказал Антошка.
– И всю свою магнитную силу передайте этому кольцу, – деловито приказал Маркони. Смутился и добавил: – Все напряжение души…
Взялись. Зажмурились. “Расти, дерево! Пусть никто тебя не тронет…”
– Надо сказать заклинание! – сообразил Сеня. – Я знаю! У меня… вспоминается…
И правда, неизвестно откуда в голове у него появились строчки.
– Повторяйте!
Тепло побежало по зыбкой проволоке, она тихонько зазвенела, когда ребята вразнобой повторили заклинание. И кольцо словно растянулось, чтобы тем, кто держит его, не было тесно.
– Смотрите, еще люди идут, – вдруг сказала девочка Света.
Из сухих репейных джунглей появились несколько мальчишек. Незнакомые. По возрасту – вроде Уков. Один – серьезный и конопатый – сказал:
– Мы увидели, что новое дерево тут. Пришли посмотреть. Можно?
Дерево, было уже с небольшую березу. И, конечно, такую серебристо-зеленую красоту было видно теперь издалека.
– Ну вот, набегут сейчас отовсюду посторонние, – буркнул Пека. Но Андрюша возразил:
– Парк ведь будет для всех. И они не посторонние, раз наш “Бунтер-гюнтер” их пропустил…
– Беритесь с нами, – сказал Антошка. И прижался к Сене, чтобы с другой стороны пустить конопатого мальчика.
Но тесниться не пришлось. Проволочное кольцо растянулось, Как резиновое. И растянулось опять, когда еще несколько ребят выбрались из скрежещущих, как жесть, зарослей. Подошли молча и без слов взялись за проволоку. Словно знали заранее, для чего пришли сюда. А может, и правда знали? Остальные – тоже без вопросов – раздвинулись, давая место.
– А вон еще… – сказал Сене Антошка.
– Ага… Того маленького помнишь? За него тогда Буца заступился на футболе.
Другие тоже узнали мальчишку. Димку. Он подошел, взялся за проволоку рядом с Варей. Улыбнулся щербато и доверчиво.
– А где у вас тот, который с Каблуком дрался?
– Уехал, – сказал Матвей. – Улетел. Далеко-далеко…
– Жалко, – вздохнул Димка.
– А правда жалко, – согласился Сеня. – Совсем ведь нормальный пацан был, пока не превратился обратно. Почему так получается?
Ребят стало теперь много, стояли широким кругом. Но слышали друг друга хорошо. Матвей сказал со своей стороны:
– Потому что взрослые забывают, что они были мальчишками.
– И девчонками… – вставила Варя.
– Вообще забывают детство, – согласился Матвей. – Ну и вот…
– Происходит трансформация внутреннего облика, – уточнил Маркони.
– Среди ребят тоже есть всякие, – вмешался незнакомый мальчишка в вязаной шапке с пушистым шариком. – Такие бывают, что похуже больших. Без всякой этой… трансформации.
“Но здесь таких нет”, – подумал Сеня. И добавил вслух:
– Значит, надо не забывать…
– Надо пообещать, что не забудем, – шепотом сказал ему Антошка. И опять по Сене теплом прошла радость: Антошка – вот он, рядом.
– Мы-то не забудем! – возбужденно сказал он. – Можно прямо сейчас, вот здесь, дать обещание. И новое заклинание придумать.
– Не надо, —отозвался Антошка. – Можно и молча…
И кажется, все это понимали. Что надо сейчас дать молчаливое обещание не забывать детство и друзей. Даже в далекие старческие года. И тогда жизнь станет светлее. И тепло бежало по проволочному кольцу от ладони к ладони. И кольцо все растягивалось, потому что подбегали новые мальчишки и девчонки…
А дерево посреди большого круга было уже ростом с вековой тополь, но еще шире и гуще. Серебристая листва трепетала и шелестела под колючим октябрьским ветерком.
А внизу, у корней, терся о могучий ствол серый котенок…
ПОСЛЕДНЯЯ ГЛАВА
К декабрю дерево сбросило листья, но в апреле опять зашумело густой кроной. Листья то сверкали изумрудами, то, как зеркальца, разбрасывали солнечные зайчики. И на ветру дерево казалось издалека серебристым облаком.
Едва сошел снег, пустырь начали активно расчищать. По всему обширному пространству. Конечно, среди начальства нашлись люди, которым дерево не понравилось. Не то чтобы оно очень мешало, но непонятно было, откуда оно взялось. Не по плану. И значит – непорядок. Но дядьки с бензопилами приблизиться к дереву не могли. То ли не подпускала их какая-то сила, то ли они просто забывали, зачем сюда явились.
А дерево к лету стало еще выше, еще гуще…
Ну, что рассказать под конец, чем завершить эту историю? Если излагать приключения наших друзей на Ллиму-зине, пришлось бы писать новую книжку… Конечно, вся компания скоро освоила перелеты к далекой планете у звезды Лау-ццоло. Сказались тут и тренировки, и старания Маркони, и советы, которые давал Антошка и его ллиму-зинские друзья.
Превращались в капли и летали среди разноцветных облачных городов и радуг. А порой в своем человечьем виде опускались на поверхность планеты, в первобытные джунгли. Навестили разок и верховного вождя Пау-Итухатти-Пупуга. Но Степан Степаныч принял гостей сухо, и его больше не тревожили.
А в Ново-Калошин прилетали в свою очередь ллиму-зинские гости. Конечно, никто не обращал на них внимания – обычные ребятишки. Только участковый Роман Гаврилович озадаченно тер затылок: откуда на вверенных ему улицах вдруг появляется ни с того ни с сего столько незнакомых школьников?
Бывший же участковый Кутузов получил звание лейтенанта и наградные часы от начальства. В недостроенном подземном туннеле он изловил метровое существо, обросшее рыжей шерстью, – что-то среднее между гигантской крысой и чудовищных размеров муравьем. Чудовище было помещено в городской зоопарк – в особый загон с бронированным стеклом. Но скоро существо издохло (видимо, от тоски по подземелью). Из него сделали чучело для краеведческого музея…