Всё Простоквашино (сборник), стр. 14

Так они и сделали. Купили у Печкина билетов и самому Печкину на почту отнесли. Почтальон даже растрогался:

– Спасибо вам! Я почему нехороший был? Потому что у меня велосипеда не было. А теперь я сразу добреть начну.

И какую-нибудь зверюшку заведу, чтобы жить веселей: ты домой приходишь, а она тебе радуется!.. Приезжайте в наше Простоквашино…

Наконец они домой приехали. Дядю Фёдора сразу спать уложили с дороги. Потом побежали тельняшку, книжки и киноаппарат покупать. Потом все обедали. Особенно трактор. И мама всё уговаривала Шарика остаться ночевать. Но он не согласился:

– Мне здесь хорошо будет с вами.

А Матроскин там один с хозяйством и с телёнком. Я ехать должен.

Тут мама говорит:

– Как же он один поедет на тракторе? Его же любой милиционер остановит. Так не бывает: собака – и за рулём!

Папа соглашается:

– Верно, верно. Боюсь, вся милиция по дороге начнёт за голову хвататься. И шофёры встречные тоже. Сколько же катастроф получится!

Шарик говорит:

– Давайте мы вот как сделаем, чтобы милицию не волновать. Есть у вас очки и шляпа? И перчатки ненужные.

Папа всё принёс. Шарик нарядился, тельняшку надел и спрашивает:

– Ну как?

Папа говорит:

– Отлично! Отставной учёный адмирал на своём тракторе едет за город навестить родную бабушку.

Мама говорит:

– Что адмирал, это понятно, раз он в тельняшке. Что учёный, тоже ясно, потому что в очках. А при чём здесь бабушка?

– А при том. Грибов сейчас за городом нет. Ягод – тоже. Одни бабушки и остались.

Мама сказала:

– Всю жизнь ты одни глупости говоришь. И дурацкие советы даёшь. Это меня не удивляет. А вот почему твои глупости всегда правильными бывают, этого я понять не могу.

– А потому, – говорит папа, – что самый лучший совет всегда неожиданный. А неожиданность всегда глупостью кажется.

Шарик говорит:

– Это всё интересно, о чём вы говорите. Правда, я ничего не понимаю. Мне ехать пора. Только давайте не будем целоваться. Я нежностей не люблю.

И папа согласился. Он тоже не любил нежностей. И мама согласилась. Она любила нежности. Но она к Шарику не привыкла.

И Шарик уехал. А дядя Фёдор спал.

И снилось ему только хорошее.

Каникулы в Простоквашино

В Протоквашино была зима. Папа, мама и дядя Фёдор жили в городе.

Дядя Фёдор в школу ходил. А Шарик и Матроскин в деревне жили.

Дымки чуть вьются над деревней. Снега нападало как в старину. А дом дяди Фёдора почему-то поделён белой линией пополам. Посредине дома ходит кот Матроскин и ворчит:

– Безобразие! На дворе социализм построили, а у нас одна пара валенок на всех, как при гнилом царизме.

– А почему так получилось? – спрашивает почтальон Печкин. – У вас средств нету? Денег у вас не хватает?

– Средства у нас есть, – отвечает кот. – У нас ума не хватает. Говорил я ему: «Купи себе валенки». А он кеды купил. Тоже мне чемпион сельской местности. Лучше бы он альпинизмом занялся.

– Почему альпинизмом? – спрашивает Печкин.

– Там несчастных случаев больше. Тьфу! Балбес он!

– А вы скажите ему об этом. Раскройте ему глаза.

– Не могу. Мы два дня не разговариваем.

Печкин сразу нашёл выход:

– Вы ему письмо напишите. Я вам даже открытку дам. Вам простую или поздравительную? У меня только поздравительные.

Взял Матроскин поздравительную открытку с цветочками и стал писать: «Шарик, ты – балбес».

– Неправильно это, – говорит Печкин. – Если бланк поздравительный, сначала поздравить надо.

Тогда кот дописал: «Поздравляю тебя, Шарик, ты – балбес».

Шарик на печи обиделся и говорит Печкину:

– Я в него сейчас кочергой брошу.

А Печкин говорит:

– Зачем бросать, если почта есть. Это уже бандероль получается. Сейчас мы ее упакуем и коту передадим. Платите десять копеек.

Он к коту подошёл и говорит:

– Вам кочергу прислали бандеролью. Хотели в вас запустить.

– Что?! – кричит Матроскин. – Да я за это в него утюгом!

– Это уже посылка получается, – говорит Печкин. – Потому что больше килограмма. Платите двадцать копеек за доставку.

Так они ползимы ссорились. А папа с мамой ничего этого не знали. Папа и дядя Фёдор старый «Запорожец» купили и чинили его прямо в комнате. И папа говорит:

– Скоро у нас Новый год. Надо в Простоквашино на каникулы собираться.

А мама говорит:

– Вы как хотите, а у меня выступление в «Голубом огоньке». Я не могу в Простоквашино.

– А после выступления – на последней электричке? – предлагает дядя Фёдор.

– Я, конечно, люблю Простоквашино, – отвечает мама, – но не до такой степени, чтобы в вечернем платье в электричках разъезжать.

– Это верно, – заметил папа. – Сейчас в Простоквашино надо вечернюю телогрейку надевать и вечерние валенки.

Тут в дверь постучали. Телеграмма пришла. Вернее, почтальон пришёл. В телеграмме было написано:

– Ничего не понимаю, – говорит мама. – Почему они скоро печь пилить начнут?

А папа всё понял и стал в Простоквашино собираться.

А в Простоквашино ссора продолжалась. Кот подзывает Печкина и говорит:

– Передайте этому типу срочную телеграмму.

– Записываю, – говорит Печкин.

Матроскин ему диктует:

Печкин посчитал на счётах и говорит:

– Четырнадцать слов, доставка. С вас пятьдесят копеек.

Потом он к Шарику подошёл и сообщает ему:

– Вам телеграмма пришла. Будете ответ писать?

– Не буду, – отвечает Шарик. – У меня денег нет.

– А вы поищите в карманах.

– Всё равно не буду. У меня и карманов нет. Я ответ нарисую.

Он мелом рисует домик на печке.

– Что это? – спрашивает кот. – Что это за народное творчество?

– Это индейская национальная изба, – говорит пёс. – Фигвам называется.

Тогда кот про Шарика сказал:

– Мы его на помойке нашли. Отмыли, отчистили от очистков, а он нам фигвамы рисует. Лучше бы дядя Фёдор черепаху завёл в коробочке.

– А это потому фигвамы, – объясняет Шарик, – что мне жалко ёлки рубить. Они такие красивые.

– А ты не о красоте думай, – кричит кот, – а о том, что они бесплатные! Сейчас, между прочим, пятилетка экономии. Всё бесплатное в цене…

И он всё время ворчал:

– Он о красоте заботится. А о нас кто позаботиться – Антон Павлович Чехов?

Печкин спрашивает:

– Разрешите узнать, а кто такой будет Антон Павлович Чехов?

– Не знаю! – отвечает кот. – Только так пароход назывался, на котором моя бабушка плавала.

– Наверное, он был хороший человек, – говорит Шарик, – раз его именем пароход назвали. И он не стал бы ёлки рубить.

– А что бы он стал делать?

– Пошёл бы в магазин и искусственную ёлку купил.

Тут в дверь постучали. Входит человек в маске и с искусственной ёлкой.

– Угадайте, кто я? – спрашивает.

– Антон Павлович Чехов, – говорит Печкин.

А это папа дяди Фёдора приехал. Все закричали: «Ура!» А кот стал лапами меловую черту стирать.

– А где дядя Фёдор?

– Он в машине сидит. Мы застряли.

И вот, как бурлаки на Волге, наши герои стали лямкой тянуть «Запорожец».

– Ездовые собаки – это я слышал… – ворчит Матроскин. – Но ездовые коты?.. Такого ещё не было.

– Ничего, ничего, – говорит папа сзади. – У нас дороги такие, что и ездовые академики встречаются. Я сам видел.

Папа решил телевизор включить, чтобы «Голубой огонёк» посмотреть.

– Странная у вас какая-то настроечная таблица, – говорит папа. – Кругами.

– Это у них не таблица, – объясняет Печкин. – Это у них всё паутиной заросло. У них на каждой кастрюле такая таблица. Потому что они поссорились.

– Мы уже помирились, – говорит кот. – Потому что совместный труд для моей пользы облагораживает.